По щелчку - Лана Ива

Кажется, поездка на Кейп-Код помогла Ханне наполниться и восстановить душевное равновесие. Там она вновь начала широко улыбаться, хоть в её глазах всё ещё стояли слёзы. Домой мы вернулись в понедельник вечером, а во вторник утром я отвёз Ханну на работу и начал действовать.

Первым делом мне нужно было собрать своих союзников, затем – раздобыть компромат на ДиЛаурентисов. Их влияние строилось на деньгах и связях. Моё – тоже.

У меня был доступ к очень влиятельным людям в сфере политики, журналистики и даже в правоохранительных органах, что могло помочь мне значительно ускорить процесс «возмездия». Два дня – и у меня был готовый план.

В четверг в полдень люди, которым я мог доверять, собрались за столом в моей переговорной. Их было трое – и все трое играли не по правилам ДиЛаурентисов. Их лица были сосредоточены, глаза – холодны и решительны.

Виктор Хейл – опытный бизнесмен, владелец нескольких крупных строительных и энергетических компаний. Он был близким другом моего отца с университета.

Хейл всегда был в тени, но за его спиной стояли огромные ресурсы и связи в самых разных сферах – от политики до криминала и даже судей. Он не понаслышке знал, как ДиЛаурентисы ведут свои дела, и по своей натуре был человеком, который никому не прощал предательства. Его компания однажды пострадала от махинаций отца Оскара. И он был совсем не прочь засадить их семейку даже просто ради забавы.

Сенатор Коди Джонсон – важная политическая фигура, известен своими амбициями и борьбой с коррупцией. Он получил политическое влияние благодаря связям с крупными бизнесменами и поддержке среди избирателей. Джонсон имел личную неприязнь к отцу Оскара, который однажды пытался манипулировать его выборами и использовал грязные схемы, чтобы блокировать несколько его законопроектов.

Джонсон – отец Кристофера. Того самого парня, кому Оскар подкинул кокаин в Гарварде. Для Джонсона борьба с ДиЛаурентисами была ещё и местью за сына. И шансом укрепить свои позиции на политической арене.

Последний в списке, но не по значимости – частный детектив Луис Блейк.

С Блейком мы знакомы давно. Он бывший агент ФБР, ушедший в частную практику после того, как столкнулся с коррупцией в своём ведомстве. Его связи в правоохранительных органах позволяли ему иметь доступ к закрытым базам данных и оперативной информации. Пожалуй, единственный, кто не имел личных счетов с грязной семейкой.

Теперь, когда все они были на моей стороне, игра с ДиЛаурентисами приобретала иной масштаб. Мы не просто собирали улики и строили планы – мы искореняли зло.

– Нужно максимально ускорить процесс, – подытожил я спустя час наших переговоров. – Чтобы они не успели опомниться, замести следы или купить прокурора.

– Я проконтролирую это, – вмешался Джонсон. – У меня есть люди в окружной прокуратуре. Если доказательства будут достаточно убедительными, они быстро выдвинут обвинение.

– Этим займусь я, – подал голос Луис. – Уже есть зацепки. Давно ходят слухи, что они отмывают деньги через сеть подставных фирм. Но слухов мало – нужны факты. Я планирую устроить небольшую утечку информации. Пробьём их передвижения, финансы, переписки.

– Выкурим их, как крыс из нор, – усмехнулся Виктор, отхлебнув виски. – А потом – перетравим.

– Самое главное – нужно найти девушек, которые пострадали от Оскара, – напомнил я Блейку. – Кому-то из них наверняка может понадобиться помощь. Возможно, они напуганы. Нужно будет убедить их, что, дав против него показания, они будут в полной безопасности.

Я был уверен, что Ханна не единственная его жертва.

Блейк кивнул. Я не спрашивал, как именно он будет выполнять свою работу – мне было важнее, чтобы она была выполнена.

Блейк обещал вернуться с результатами через несколько дней. Нужные ниточки были вздёрнуты, теперь оставалось только ждать.

День за днём я оставался рядом с Ханной, оберегая её от всего, что могло расстроить её и напомнить о случившемся. Периодически она справлялась о моих делах, но я отмалчивался, убеждая её, что всё под контролем и беспокоиться не о чем. Но она хмурилась и всё равно упорно настаивала на помощи. А вскоре сама увидела, к чему всё идёт.

Блейк нашёл девушек. Ублюдок Оскар продолжал спаивать их, превращая в игрушки для своих грязных развлечений. Каждая из них была чьей-то дочерью, чьей-то сестрой, но для него они были просто мясом для утех и инструментом шантажа. И каждая из них, так или иначе, оставалась в его тени, молчала, боясь расплаты за попытку сопротивления.

Мы подключили юристов и СМИ, чтобы они почувствовали поддержку и осознали, что Оскар их больше не тронет. И только тогда они согласились дать анонимное интервью, запуская медийный шум.

Один удар тянет за собой другие.

Когда пострадавшие девушки подали заявление на Оскара, пристальное внимание к нему и его делам стало неизбежным.

Мои люди подлили масла в огонь, и журналисты с полицией начали копать глубже. Началось расследование, а это означало, что рано или поздно наткнутся на следы его других преступлений. На время разбирательств Оскара взяли под стражу. Но я знал, что он оттуда уже не выйдет, и даже папочка Стэнли на этот раз его не спасёт.

Первыми взорвались заголовки жёлтых таблоидов:

«Скандал в элитных кругах – сын известного адвоката обвинён в насилии!», «ДиЛаурентис-младший за решёткой – правда, которую скрывали годами!»

Но вскоре к ним подключились серьёзные СМИ, и общественный резонанс стал неотвратимым. Социальные сети гудели, требуя наказания. Даже те, кто раньше молчал, начали говорить.

Бывшие однокурсники Оскара вдруг оживились, вытаскивая на свет его грязные выходки. Бизнес-партнёры ДиЛаурентисов начали осторожно дистанцироваться, политики, которые когда-то дружили с их семьёй, избегали упоминаний о них в прессе. Даже конкуренты, годами дрожавшие перед ними, вдруг осмелели и заговорили.

Пока Стэнли пытался разгрести этот «беспорядок» и вызволить сына, Блейк вырыл яму и для него – даже более глубокую. В сети появились статьи о криминальных связях ДиЛаурентисов. Журналисты писали о деловых контактах семьи с известными коррупционерами, теневыми инвесторами и людьми, связанными с организованной преступностью.

В их компании прошли обыски: проверялись документы, банковские переводы, налоговая отчётность. И вскрылось ещё больше грязи – финансовые махинации, подкуп судей, фабрикация улик, давление на свидетелей. Даже одной из этих причин хватило бы, чтобы засадить их на долгие годы. Но когда всё это всплыло разом, сроки стали суммироваться.

Оскару грозило не менее двадцати лет – за сексуальное насилие и подкуп свидетелей. Стэнли светило пожизненное – отмывание денег в особо крупных размерах, мошенничество, коррупция, давление на судей и дача ложных показаний. Каждая статья добавляла к приговору всё новые десятки лет. Даже лучшие адвокаты не смогли их спасти – на этот раз их судьбу решали не они, а честные судьи, давление СМИ и общественное мнение, которые требовали справедливости.

Империя ДиЛаурентисов развалилась, как карточный домик, меньше чем за месяц, на глазах у всего Нью-Йорка. Она не просто рухнула – её основателей закопали под обломками.

✦

– Поверить не могу, – пробормотала Ханна, уткнувшись в газету. – Неужели это правда… их конец?

– Да, – хмуро ответил я, отхлебнув кофе. – Жалко стало?

Мы сидели на кухне, завтракали перед работой. В последнее время я плохо спал, нервы были ни к чёрту. Часто срывался на Ханну и потом ненавидел себя за это.

Меня раздражало, что она, несмотря на всё, что ДиЛаурентисы сделали ей и другим людям, переживала за их судьбу. Разве не этого она хотела? Не к этому стремилась всё время?

Ханна отложила газету, скрестила руки на груди и посмотрела на меня с недовольством.

– Ты знаешь, что нет. Мне не жалко их ни капли.

– Уверена?

– Что с тобой?

Её голос стал мягче. Она пересела ко мне на колени, обвила мою шею своими тонкими руками и погладила по затылку. Это было её коронным способом успокоить меня.

И это правда успокаивало, будто я был долбаным ручным псом.

От Ханны приятно пахло духами, мятным чаем и клубничным зефиром, который она ела до этого. Я