Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце - Вероника Лесневская

Ознакомительный фрагментповорачиваюсь к шеф-повару: – Матвей, все вопросы вы теперь будете решать с Евгением Никитичем, - сообщаю ему, несмотря на предупреждающий кашель бывшего. – Я больше не хозяйка кафе.

Нож с характерным звуком врезается острием в деревянную доску и остается там, пока Матвей вытирает руки о фартук.

- Нет, Вера Александровна, мы не в курсе, - растерянно тянет он. - Это многое меняет, - добавляет задумчиво.

- Ничего не меняется, - чеканит Женя и берет меня под локоть, на этот раз гораздо аккуратнее. – У нас с Верой Александровной деловые переговоры, а потом я объявлю всем окончательное решение.

- Интересно, - фыркаю удивленно, а он ведет меня через кухню в административное крыло.

Закрываемся в моем кабинете. Точнее, теперь здесь все принадлежит ему. И его беременной подстилке.

Стараясь не смотреть на изменника, чтобы не сорваться, я начинаю собирать вещи по пакетам и коробкам. Дипломы в рамках, сертификаты, рабочий ноутбук, блокноты с заметками… Задерживаюсь на фотографии, где запечатлены мы с Женей. Счастливые, влюбленные. Но все оказалось ложью…

Оставляю снимок на столе.

- Значит, точно ко мне не вернешься? – сложив руки в карманы, Женя меряет шагами пол.

- Точно, - выпаливаю без сомнений.

- Ты можешь остаться здесь, - вдруг предлагает. – Назначу тебя, допустим, управляющей кафе. И занимайся дальше любимым делом. Я ведь не урод и не тиран какой-то, все понимаю. Ты без работы осталась, тебе деньги нужны…

- Не-ет, ты не тиран, - цокаю языком. – Ты очень хитрый жук, который пытается усидеть одним задом на двух стульях, - складываю коробки у входа, чтобы удобнее было нести к машине. – Ты ни черта не смыслишь в этом бизнесе, поэтому тебе по-прежнему нужна я. Хочешь, чтобы я пахала на тебя и твою куклу?

- Да при чем тут Алька. Ей здесь ничего не обломится, так что ты не будешь ей подчиняться, не переживай, - отмахивается он.

- Зато тебе – буду, - шумно дышу носом. – И такой расклад меня не устраивает.

- Твой ответ «нет»? – становится напротив.

- Повторить? – сталкиваемся взглядами.

- Тогда я переделаю все твое кафе. Видела, уже вывеску сняли? А ты можешь это остановить…

- Иди к черту, - цежу сквозь зубы. – Я буду оспаривать решение суда, - бросаю угрозу. – Так что ты прав, у меня еще есть шанс все остановить.

Возвращаюсь к шкафу, распахиваю створки, проверяя, ничего ли не забыла.

- Наивная, у тебя столько денег нет, чтобы хорошего адвоката нанять. Я ведь просто так тоже не сдамся. Лучше прими мои условия, - давит, но от этого я лишь сильнее брыкаюсь.

- Никогда, - сжимаю кулаки. – Деньги не проблема. Найду себе богатого любовника. Дурачка типа тебя. Алька же смогла. Чем я хуже?

- Не шути так, - злобный жар касается затылка. – Ты выше этого. Слишком правильная.

Скорее, слишком глупая и доверчивая. Но я исправлюсь.

- Так, осталось забрать книгу авторских рецептов из кухни, - перевожу тему в другое русло. – И я откланяюсь из пока еще вашего кафе, Евгений Никитич.

Прижав одну из коробок к груди, направляюсь на выход. Нажимаю на ручку двери, тяну на себя и замираю.

- А это собственность кафе, - Женя специально добивает меня. Назло.

- С каких пор? – оглядываюсь.

- Но если ты останешься у нас управляющей... - нагло ухмыляется.

- Катись в ад, дорогой, - вылетаю на кухню.

Собираюсь проскочить мимо команды, чтобы никто не видел меня такой – разбитой и уничтоженной. Но… Врастаю в пол, едва не выпустив коробку из рук. Сдуваю кучеряшки со лба.

Боже, да я такое только в фильмах видела. Только бы не расплакаться впервые в жизни…

Весь персонал кафе выстроился в стройную шеренгу, перегородив мне дорогу к выходу. Вытянулись по стойке смирно, как солдаты. Только руки сцепили в замок перед собой. И зафиксировались в одинаковых позах.

- Вера, что ты здесь устроила? – шипит мне в спину бывший.

Передергиваю плечами от отвращения. Инстинктивно делаю шаг вперед.

- Вы все-таки уходите? – уточняет Матвей.

Не в силах вымолвить ни слова от накатившей тоски, я лишь слабо киваю.

Как по команде, все без исключения снимают с себя фартуки и складывают ровной стопкой на столе.

Что это? Восстание? Или плевок в лицо новому владельцу?

Смело, пафосно, но… невероятно глупо.

Мы дружно застываем, как сахарные фигурки на торте.

В полной тишине слышен гул холодильников и шум посетителей из зала. Внутри кухни время будто остановилось.

Женя прочищает горло, чтобы открыть пасть и наверняка наорать на МОЮ КОМАНДУ, но я опережаю его. Не позволю. Не при мне!

- Так, бездельники, это что за шутки? – включаю командирский голос, и боковые фланги вздрагивают. – Марш работать!

Младшие сотрудники послушно разбегаются по своим местам. Как трудолюбивые муравьи, принимаются за дело.

- Ваши семьи кто кормить будет, если вы лишитесь работы? – бью по мужской половине. – А детей? – достается и женщинам.

Тяжело вздохнув и переглянувшись, кухонные работники уныло разбредаются. Разумеется, не все.

Зачинщики бунта остаются непоколебимы. Мужская троица, которая вместе со мной стояла у истоков. Мы поднимали все и выстраивали по крупицам. Без них бы я не справилась тогда. Шеф-кондитер и его помощники. Почти три богатыря, только вместо щита и меча у них поварская книга и нож для фруктов.

Усмехаюсь – и сталкиваюсь взглядом с Матвеем. Отрицательно качаю головой. Провокатор.

- С тобой отдельно поговорим, - передаю ему коробку. Жестом приказываю помощникам отойти.

- Вера! – рычит позади Женя, отойдя от шока. Но воспринимаю его как надоедливую дворняжку, которая бежит за велосипедом, пытаясь цапнуть шину.

– Всего вам доброго, ребята. И спасибо за работу, - произношу искренне и покидаю кафе, пока ноги еще держат.

Матвей помогает мне перенести вещи, пока Женя провожает нас отупевшим взглядом. В итоге, наплевав на нас, бывший скрывается в кабинете.

Жду в машине шеф-кондитера, который сегодня заменил грузчика. Как-то долго он несет последнюю коробку. Потерял по пути? Или Женя отвлек?

Выдыхаю с облегчением, когда, наконец, вижу Матвея. Выхожу к нему навстречу.

- Брось, у тебя больные родители, - дружески хлопаю бугая по плечу. - Подумай о них. Кто будет зарабатывать им на лечение, если ты уволишься?

- Вы, Вера Александровна, - ухмыляется довольно, будто нашел выход. - Все это… - окидывает рукой