Вечная ложь - Джилл Рамсовер

class="p">Мое имя на его языке было самым сладким нектаром, который я только могла себе представить — восхитительным, заманчивым и опасно притягательным. Малейшая нотка страха кольнула меня в затылок. Где-то в глубине души я чувствовала, что этот мужчина способен расправиться со мной — взять меня целиком, перестроить мои внутренности и выплюнуть обратно после того, как я стану неузнаваемой.

Я укоряла себя за то, что слишком остро реагирую. Это был пятиминутный разговор с мужчиной в лифте, а не брак по расчету. Мне нужно было взять себя в руки. Как только он снова нажмет на кнопку, мы отправимся в путь, и я, скорее всего, больше никогда его не увижу.

В его нагрудном кармане раздалось жужжание. Он достал свой телефон и начал печатать, а мой телефон по-прежнему крепко сжимал в другой руке. — Я бы хотел узнать больше о тебе и твоей семье, но, похоже, наша поездка почти закончилась.

Он закрыл пространство между нами, и вместо того, чтобы вернуть мой телефон, он протянул руку и засунул устройство обратно в мою сумочку, сделав нас в нескольких сантиметрах друг от друга. Его пульсирующее тепло излучалось от него, побуждая меня сократить расстояние и прижаться своим телом к его. Мои глаза метнулись к его глазам, мой рот мягко приоткрылся, пока я пыталась сохранить самообладание.

— Я свяжусь с тобой, — прохрипел он, прежде чем отступить назад и нажать кнопку позади себя, не разрывая нашей связи. Как только двери открылись, он исчез.

Черт возьми, что только что произошло?

Это было похоже на сцену из фильма — в реальной жизни такого дерьма не бывает. Да, я была привлекательной женщиной, но это обычно означало, что меня окликали строители и приставали мерзкие придурки. Редко кто добивался такого внимания, и почти никогда чувства не были взаимными с моей стороны.

Кабинет моего отца был единственным вдоль стены с окнами, полностью закрытым для уединения. Он находился на противоположном конце этажа от моего кабинета, поэтому я не так уж часто с ним сталкивался. На самом деле, моя работа в отделе маркетинга не требовала особого взаимодействия с должностью генерального директора, но время от времени у меня возникали вопросы по бюджетированию или какие-то другие деловые вопросы, которые требовали подписи отца.

В данном конкретном случае у меня были документы по бюджетированию, которые требовали его подписи. Когда я подошла к открытой двери, я услышала ровный голос отца, который разговаривал с кем-то из своего кабинета. Я на мгновение прислушалась у двери, чтобы решить, стоит ли мне подождать или вернуться позже.

— Я звонил, чтобы поговорить с представителем по бетону сегодня утром, узнал, что парень покончил с собой, — донесся голос отца.

— Парень Вентури? Тот, с которым ты встречался на прошлой неделе? — Я узнала этот голос — это был давний лучший друг моего отца, мой дядя Сэл. Я не была уверена, был ли Сэл технически моим родственником — он не был дядей, но носил этот почетный титул с тех пор, как я была маленькой. Он был частью нашей семьи столько, сколько я себя помню. Он даже был почетным гостем на похоронах моего брата.

— Да. Повесился всего через день после того, как я с ним поговорил. Не уверен, как это повлияет на мои переговоры о цене. Если его двоюродный брат возьмется за дело, это будет кошмар. — Мой отец никогда не отличался особым сочувствием, поэтому его комментарий меня не удивил.

— Фредерико?

— Да, этот человек — сумасшедший, — ворчал отец.

Я решила, что их разговор не был слишком деликатным, и высунула голову из-за угла. — Простите, я не помешала? — осторожно вклинилась я.

— Алессия — мой любимый профессионал по маркетингу! — позвал дядя Сэл. — Ты совсем не помешала, проходи.

— Привет, дядя Сэл! Что ты здесь делаешь?

— Я был неподалеку и решил украсть твоего отца на обед. Как поживаешь? — Он поднялся со стула, который занимал, и обнял меня, поцеловав в щеку, как он всегда делал.

— Все отлично, просто у меня были кое-какие бумаги для папы.

— Энцо, эта твоя девочка скоро прогонит тебя с работы! — пошутил он с теплой улыбкой.

— Посмотрим — у нее еще все впереди, — холодно ответил он. Мой отец остался сидеть за своим столом, не включившись в наш обмен мнениями.

Сэл отмахнулся от него, словно комментарий моего отца был ерундой. — Эта — трудяга. Я не сомневаюсь, что скоро она будет сидеть в этом кабинете.

— Ладно, пойдемте обедать, пока вы не заставили меня уйти на пенсию. — Мой отец медленно поднялся и подошел к месту, где на стене висел его пиджак. — Алессия, ты можешь оставить бумаги на моем столе. Я посмотрю на них, когда вернусь.

Я улыбнулась двум мужчинам, когда они прощались. Я и не надеялась, что меня пригласят на обед. Было ли это потому, что в их глазах я все еще оставалась ребенком, или просто потому, что я была женщиной, я не знала, но какова бы ни была причина, я не была желанным дополнением к их обеду.

Какая-то часть меня отчаянно хотела, чтобы отец взял меня под свое крыло и приобщил к таким вещам, как случайные обеды с коллегами. Мой отец никогда не гарантировал мне никакой должности в Triton, и в такие моменты я не была уверена, что он действительно рассматривает меня как вариант для замены. Пока он прямо не сказал мне, что у меня нет шансов, я не теряла надежды, что смогу подняться по карьерной лестнице, и продолжала делать все возможное, чтобы это произошло.

3

ЛУКА

Я никогда не хотел трахнуть кого-то в лифте так, как хотел трахнуть Алессию. Я не был уверен, что она не позволила бы мне. То, как приоткрывались ее губы, а дыхание становилось поверхностным, когда я оказывался рядом с ней, было достаточным доказательством того, как глубоко я на нее влиял. Мне было неприятно это признавать, но ее влияние на меня было не менее сильным.

Красное платье, в которое она была одета, прилипло к каждому изгибу ее прекрасного тела, как глянцевая глазурь на сладком яблоке. Я хотел отодрать этот слой и увидеть сладкую плоть под ним — она обещала быть восхитительной. Явных линий трусиков не было. От вида того, что