На обломках счастья - Татьяна Александровна Захарова

- Мама и папа должны спать вдвоем в кровати, - Арон, видимо, догадался о моих затруднениях. – Так что, моя маленькая принцесса, бегом в кроватку. Я сейчас приду к вам и сказку почитаю.

- Прости, - шепнула я Арону, когда малышка скрылась в детской. – Софи просто привыкла спать со мной.

Мужчина кивнул и, захватив с полки книжку со сказками, уточнил, где мы остановились.

- Я могу сама им почитать...

- Думаешь, я не справлюсь? – насмешливо уточнил Арон. – Отдохни пока, прими ванну.

- А ты сними китель, чтобы Иветту не пугать, - попросила я и мужчина послушался.

В ванной не стала сильно задерживаться, понимая, что разговор нам с Ароном предстоит сложный. Но когда я вернулась, мужчина все ещё был в детской. Заглянув к ним, обнаружила, что Арон подзавис, любуясь спящей дочерью. И новая мысль пронзила меня: а если он решит, что я опасна для Софи? Если он узнает (или догадается), что я – не Аннели, не подумает ли случайно, что я как-то выгнала его любимую из этого тела. Вдруг примет меня за какую-нибудь опасную нежить? И попробует изгнать или упокоить?

Арон, наконец, заметил меня и поднялся с кровати. Я первой вернулась в нашу спальню, запахнув шлафрок поплотнее. Впрочем, это я зря повернулась к нему спиной. Мужчина догнал меня в два шага и, заключив в объятия, притянул к себе. Негромко хлопнула дверь в детскую, и его руки скользнули к поясу, желая развязать его. В то время как губы начали исследовать шею.

- Постой, Арон, - шепотом попросила я, пытаясь высвободиться из слишком тесных объятий. – Подожди, - я все же обернулась и заглянула в синие глаза. – Сначала я должна рассказать тебе о... о концлагере...

- Это обождет, - хрипло возразил Арон и попытался поцеловать меня.

- Нет, - твердо возразила я и, выскользнув из кольца мужских рук, поспешно отступила к столу. – Только прошу не перебивай меня, мне и без того будет сложно.

Арон сделал какой-то сложный жест рукой.

- Я повесил глушилку, чтобы наш разговор никому не мешал, -пояснил мужчина в ответ на мой взгляд. Отодвинув стул, я села на него и снова посмотрела на Арона.

- Что ты знаешь о дигонском концлагере? – я решила начать с этого вопроса.

- Немногое, там добывали серу для пороха, - Арон отошел к окну, не отрывая от меня взгляда. Наверное, он заметил, что я стараюсь держаться обособлено, и не стал противиться этому.

- Именно так и было, - пробормотала я, все ещё пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу. – Не буду рассказывать, как нас гнали в концлагерь. Не все пережили этот переход. Но ещё в пути гильгенцы... начали намекать девушкам, как можно облегчить свою участь. В лагере нам повезло, старший офицер нашего сектора запретил солдатам распускать руки. На этом везение закончилось. Из-за Софи мне назначили полуторную норму добычи серной руды, которую я не смогла выполнять. Да и, как оказалось, газы в карьере были ядовитые, поэтому я решила не рисковать нашей девочкой. Оставляла её в бараке под присмотром дежурных. Вскоре они начали просить плату за пригляд, - я заставила себя посмотреть на мужа, чтобы не пропустить ни одной его эмоции.

И продолжила рассказывать о валюте в этом странном мирке концлагеря – кусочках хлеба. Поведала и о нашем с Софи урезанном пайке, которого никак не хватало на нормальное существование. Не стала скрывать и о советах подруг по несчастью, когда они увеличили плату за присмотр. Даже об отравлении гнилыми овощами я рассказала. И с каждым моим словом Арон мрачнел всё больше. Наверное, он догадывался, куда я веду, но не перебивал меня.

– Я не хотела этого, - произнесла я и глубоко вздохнула, как перед прыжком в море. – Но смотреть, как Софи умирает от голода, я не могла. Поэтому следующим вечером после того отравления я пошла к старшему офицеру нашего сектора, Баргу фон Ларсену. - выдержать взгляд Арона было сложно, но я не могла позволить себе отвести взгляд. – Почему к нему? Просто я замечала, как он смотрит на меня. И да, он не заставил меня предлагать себя, взял всё в свои руки... На следующий день меня перевели на другую работу, помощником повара в нашу столовую для пленных. – Арон, зажмурившись, отвернулся. И со всей силы стукнул кулаком в стену. Ещё раз, и ещё. А я вздрагивала каждый раз, так словно он замахивался на меня. Переждав этот приступ в молчании, я продолжила рассказ. – Одной ночи Баргу было мало и...

- Тебе понравилось?.. – глухо спросил он.

- Что? – переспросила я, не в силах поверить в услышаное. Это всё, что его волнует?

Арон резко обернулся и испытующе посмотрел в мои глаза. - Тебе понравилось спать с Баргом?

Покачала  отрицательно    головой    и       попыталась       сглотнуть противный комок в горле. Не получилось.

- Нет, не понравилось, - глухо ответила я. – Ты ведь именно это хотел услышать? – Арон промолчал, но меня это не остановило. – Я насиловала себя каждый раз, не Барг меня насиловал, я сама, – именно так все было для Аннели первое время, так что я не соврала ни словом. Я всё же отвела взгляд, чтобы сморгнуть выступившие на глазах слезы. – Но человек привыкает ко всему, со временем привыкла и я, – опять же я не обманула, только чуть-чуть умолчала. Я глубоко вздохнула, набираясь сил перед финальным рывком, и снова заставила себя посмотреть в синие глаза. – Этой весной я заподозрила, что беременна. Барг не предохранялся, думал, что бесплоден... Когда пришел приказ о зачистке нашего концлагеря, солдаты решили оторваться напоследок. А Барг... он, видимо, не хотел, чтобы я мучилась, поэтому пришел убить меня собственноручно. От испуга я невольно выдала свое состояние. И он не смог убить своего ребенка. Вывел всех, кто был в столовой, из лагеря и, как я подозреваю, сбил погоню со следа.

После моих слов в комнате воцарилось тяжелое молчание на минуту, а может и все пять.

- Что стало с ребенком? – сипло спросил Арон, оглядев мою фигуру.

- Я его потеряла, - выдавила с трудом. Но подметив, с каким