Развод. Жизнь после 40 только начинается! - Лия Пирс

Мои губы почти касались его. Тёплый аромат его кожи смешивался с запахом вина, создавая головокружительный коктейль. На мгновение я задержалась, чтобы дать ему шанс отступить, но он не двинулся.

И прежде, чем я успела ответить, он взял инициативу в свои руки. Его губы накрыли мои, тёплые, сильные, с лёгким вкусом вина. Поцелуй был чувственным и уверенным, как и он сам, и в то же время удивительно нежным. Я почувствовала, как он одной рукой аккуратно притянул меня ближе за талию, а другой скользнул по моей щеке, погружая меня в это сладкое забвение.

Время будто остановилось. Всё, что было важным, — это ощущение его губ на моих, лёгкий трепет, пронизывающий всё тело, и невероятная близость, которую я не ожидала ощутить так остро.

Я чуть отстранилась, чтобы перевести дыхание, и наши взгляды встретились. Его лицо было серьёзным, но в уголках губ всё ещё играла лёгкая, почти незаметная улыбка.

— Доказала? — спросила я, стараясь звучать уверенно, хотя сердце билось, словно готовое вырваться из груди.

Миша слегка покачал головой, его взгляд снова опустился на мои губы.

— Не совсем, — ответил он, прежде чем снова притянуть меня к себе для нового, более глубокого поцелуя.

Кажется, я попалась на провокацию, как глупая молодая девчонка. Может я и хотела попасться?

Не разрывая поцелуя, Миша легко подхватил меня на руки, будто я ничего не весила и вот мы уже на мягкой постели, а мое платье расстегнуто.

— Разве ты не говорил, что мне нельзя? — спросила я сбившимся голосом.

— Проникать нельзя, все остальное, пожалуйста, — ответил он так же тяжело дыша. — Сомневаешься в моих способностях?

— Только, если чуть — чуть, — лукаво улыбнулась я.

Миша перевернул меня на спину и подогнул ноги, поставив в довольно раскрепощенную позу. Он начал рисовать дорожку на моей спине языком, стягивая платье все ниже и ниже, медленно опускаясь к пояснице и бедрам. Мужчина игриво куснул меня за бедро и следом поцеловал то же место. Из меня вырвался странный полу — стон полу — хрип. Миша, не заставив меня ждать, проник язычком между бедер, заставив меня познать новый спектр удовольствия. Никто до него еще не делал мне подобного. Его руки нежно скользили по моему телу, которое казалось, стало в миллион раз чувствительней. Миша вырисовывал языком узоры, играя на грани, приближаясь ко входу и сказу ускользая оттуда. Он дразнил меня лишь слегка задевая клитор, но не уделяя ему достаточного внимания. Я почувствовала, как кожа покрылась мурашками. Еще чуть — чуть, совсем капельку. Нежный язык лизнул клитор. И снова слишком быстро, слишком мимолетно. Мое томное нарастающее с каждым новым скольжением дыхание смешивалось с непристойными, но такими приятными хлюпающими звуками. Мне отчаянно хотелось, чтобы он не останавливался. Его горячие губы смыкались на моей вагине, и я изгибалась от возбуждения и удовольствия в ответ. Тело стало напрягаться с кончиков пальцев. Миша сладко ласкал кончик клитора поцелуями, и я не выдержала. Выдохнула громкий и протяжный стон. Все напряжение мгновенно рассеялось, пройдясь по телу бешенной волной дрожи и сосредоточившись в низу живота.

Я обмякла, не в силах вернуть свой разум на прежнее место, он все еще витал, где-то далеко от меня, оставляя нежиться в волнах удовольствия. Я скорее почувствовала, чем увидела, как Миша лег рядом.

Глава 9

Сквозь сон я почувствовала нежный поцелуй в щеку, а уха коснулся шепот:

— Ира, у меня смена, я побегу, квартира полностью в твоем распоряжении.

Сквозь сон я почувствовала нежный поцелуй в щеку, а уха коснулся шепот:

Я что-то пробормотала в ответ, даже не открывая глаз. Звук шагов удалялся, а затем раздался тихий щелчок двери.

Секунды тишины слились в минуты, и, постепенно просыпаясь, я почувствовала лёгкий аромат кофе, который Миша, вероятно, приготовил для меня перед уходом. Легкий запах одеколона, уносимый слабым утренним ветерком из приоткрытого окна, напоминал о нем.

Я лениво потянулась, чуть приподнявшись, заметила записку на прикроватной тумбочке. Короткая, лаконичная надпись:

«Ира, позавтракай, всё готово. Если что-то нужно, звони.»

Тепло разлилось в груди, и я улыбнулась. Его забота — тихая, ненавязчивая — была тем, что делало мой день особенным.

Я поднялась с постели, направившись к кухне, где меня встретили чашка горячего кофе и тарелка с аккуратно нарезанными фруктами. Он всё продумал. Даже в своем отсутствии он будто присутствовал здесь, напоминая о себе в каждой мелочи.

Из такого волшебного умиротворенного утра меня выдернул телефонный звонок.

— Мама! Я собрала вещи, еду к тебе. Встречай! — раздался в трубке радостный голос Лизы.

Черт! Я совсем забыла, что Лиза решила переехать ко мне.

* * *

Я люблю своих детей. Правда, люблю.

— Ма — а — ам, а где кружки? Хочу чаю. Ма — а — ам, а ты вещи мои уже разложила? — я просто сидела на диване и пялилась в стену, пока дочь ходила вокруг.

— Ма — а — ам, а почему холодильник пустой? Может борщ приготовишь, свой фирменный? Или лучше твоих булочек? Ма — а — ам, а где мои учебники? Ма — а — ам, а еще собрание в школе будет, я совсем забыла сказать. Ма — а — ам, ма — а — ам, ма — а — ам, мама….

Я глубоко вздохнула, словно пытаясь набраться сил из пустоты перед собой, и повернула голову к ней.

— Хватит! Лиза, тебе семнадцать лет! Открой буфет, возьми чертову чашку и сделай себе чай! Сама! Если ты переехала сюда, потому что отец тебе задницу не подтирает, то можешь возвращаться обратно, потому что я не собираюсь и дальше быть прислугой!

Лиза замерла на месте, слегка округлив глаза, будто я только что заявила, что планирую продать её на рынке в рабство. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, не смогла найти слов, поэтому просто хлопнула ресницами.

— Мам, я же просто попросила… — начала она обиженно, но я не дала ей закончить.

— Нет, Лиза, ты не попросила, — я поднялась с дивана и повернулась к ней лицом. — Ты думаешь, что я железная? Что у меня есть волшебная кнопка, которая заставляет меня всё успевать, всё помнить и за