Все еще впереди - Мариана Запата

не дожидаясь, пока они сделают это первыми. Кажется, она не понимает, что большинство людей вряд ли станут есть приготовленную незнакомцем еду – вдруг та заражена сибирской язвой или начинена кокаином? Но даже если я приведу ей эти доводы, скорее всего, она не станет их слушать.

–Все хорошо, Mama. Мне не нужно никого угощать. Я уже познакомилась с соседями справа и слева. Помнишь, я тебе об этом рассказывала? Они очень милые.

– Тебе лучше подружиться со всеми. Никогда не знаешь, что может понадобиться, – возразила мама, давая понять, что будет стоять на своем до тех пор, пока я не соглашусь.

Я посмотрела на телевизор, снова ощутив себя ребенком. В детстве я была в ее полной власти, и она всегда заставляла меня делать то, чего мне не хотелось, ведь таков был «хороший тон». Меня это бесило тогда, бесит и сейчас, но ничего не изменилось – я до сих пор не могу ей отказать.

Краем глаза я видела, как отец достает из коробки DVD-диски и ставит их на полки под мультимедийным оборудованием, специально не вмешиваясь в наш разговор. Трус.

– Давай, бери. Они вкуснее, пока теплые, – настаивала мама, будто я этого не знала.

Я фыркнула и возвела глаза к потолку, точно моля Бога ниспослать мне терпение. Много терпения.

– Диана?

Неужели я разговариваю таким же тоном с Джошем и Луи?

Захотелось затопать ногами.

Смирившись с неизбежным, я пошла на кухню. Шкафы для посуды были сделаны из мореного дуба, его цвет со временем поблек, но выглядели они прекрасно. Столешница состояла из потертых плиток, а швы между ними имели цвет, который был в ходу еще до войны во Вьетнаме. Впрочем, ненамного хуже, чем в квартире, в которой мы проживали с мальчиками до того. К счастью, отец пообещал помочь отремонтировать кухню с помощью дяди, когда мне будет удобно. Кроме того, нужно обновить полы и заменить кухонную технику 90-х годов, оставленную прежними владельцами. Мне захотелось это сделать еще до того, как я увидела кухонные шкафчики. Забор тоже знавал лучшие дни. Впрочем, все работало исправно, так что замена будет происходить постепенно. Когда руки дойдут.

– Диана? – снова позвала меня мама, не подозревая, что я стою у нее за спиной.

Эта женщина четырех футов и десяти дюймов[8] ростом на семьдесят пять процентов была святой, а на оставшиеся двадцать пять – Наполеоном в юбке, и совершенно не выглядела человеком, с которым следовало считаться. Ее черные волосы, пронизанные серебряными прядями, были убраны назад. Кожа была темнее моей, почти бронзовой, тело более грузным, и пусть внешность я унаследовала от отца, настойчивость у меня от матери. Но надо отдать ей должное – способность любить я тоже взяла от нее.

– Я здесь, – сказала я мексиканскому Наполеону, рядом с которым высилась целая башня пищевых контейнеров. Понятия не имею, откуда она их взяла. У половины моих больше не было крышек.

– Хочешь, я пойду с тобой? – спросила она, взглянув на меня через плечо.

Я снова обманула ее, покачав головой. Вспомнилось, как я ходила по домам и продавала печенье для моей команды скаутов, а мама следовала за мной в отдалении. Так она показывала, что рядом и готова прийти на помощь, если понадобится, и вместе с тем я вроде как была сама по себе. В детстве я не ценила подобной заботы, считала, мама перестраховывается, но теперь… теперь очень хорошо ее понимаю. По крайней мере, большую часть времени. Но только не сегодня.

–Esta bien[9]. Скоро вернусь, – расстроенно пообещала я. Мне не хотелось никуда идти.

Она сузила черные глаза.

– Не нужно делать такое лицо. Ты ведь хочешь им понравиться?

Черт возьми, а я еще удивлялась, откуда у меня такое желание всем понравиться.

Пока относила папе пиво, мама разложила контейнеры с печеньем по двум пакетам. Я направилась к двери, по пути дернув папу за короткие волосы. Он как раз закончил что-то подкручивать на мультимедийном устройстве и хрипло ойкнул. Будто не ожидал от меня подобного.

Я поплелась нога за ногу, и первым делом навестила соседей слева и справа. Молодой пары не оказалось дома, а пожилые поблагодарили меня, хотя навряд ли знали, что такое polvorones. Я чуть не засмеялась, когда увидела, что к крышке контейнера мама приклеила скотчем мою визитку и карточку, на которой наклонным почерком написала «ОТ ВАШЕЙ НОВОЙ СОСЕДКИ ИЗ ДОМА 1223». Еще она на всякий случай бросила старый маркер Луи в пакет. Во время разговора с соседями я краем глаза заметила, как у дома избитого соседа остановилась красная машина, но не придала значения. Это не мое дело.

Попрощавшись с пожилой парой, я перешла улицу и направилась к дому, что был не напротив моего, а слева. На звонок никто не ответил, и я оставила контейнер с печеньем на крыльце.

Следующим стал дом, который казался мне самым красивым на моей улице. Я с первого взгляда влюбилась в это желтое бунгало. До сих пор не знаю, кто в нем живет. Припаркованный рядом с ним старенький «бьюик» никогда не отъезжал, ну, или я этого не видела. Клумбы и двор находились в идеальном состоянии, а уж цветов было столько, что я не знала и половины названий. Все здесь – от каменной ванночки для птиц до выглядывающих из-под цветочных кустов гномов – выглядело таким ухоженным и продуманным, будто сошло со страниц журнала. Я поднялась по ступенькам, осматриваясь и подмечая, что можно перенять для оформления моего участка. Не сейчас, конечно, а когда у меня появятся на это время и деньги – может, после того, как Джош поступит в колледж. Звонка не было, и я постучала по деревянной раме рядом с маленьким оконцем, вставленным в дверь.

– Кто это? – поинтересовался высокий скрипучий голос, явно принадлежащий пожилой женщине.

– Диана. Я недавно въехала в дом напротив, мэм, – отступив на шаг, ответила я.

– Диа… кто? – спросила женщина.

Дверь открылась, и в образовавшемся проеме показалась ее голова с аккуратно уложенными поседевшими до белизны волосами и бледным, морщинистым лицом.

– Диана Касильяс. Я ваша новая соседка.

Помутневшие от глаукомы глаза удивленно моргнули, затем дверь распахнулась, и я увидела женщину ниже – и мельче – моей мамы, одетую в розовый халат.

– Моя новая соседка? – переспросила она, моргая молочными глазами. – С двумя мальчиками и большой собакой?

При взгляде на ее глаза можно было подумать, будто она плохо видит. Но не стоит недооценивать эту женщину, раз она знает о двух