40 способов сказать «Прощай» - Донна МакДональд

Во второй раз я принесла мед, два блюдца и две ложки. В ритуале приготовления чая было что-то успокаивающее, что неизменно помогало мне чувствовать себя немного лучше, несмотря на мои плачевные обстоятельства.

— Пока чайник греется, мы можем заняться твоими делами. Сегодня ты мой контролер?

Мужчина был как минимум одного роста с Джеком, а это означало, что его рост составлял шесть футов или даже больше. Хотя он сидел, я могла определить его рост, потому что наши взгляды легко встретились, когда я стояла рядом со столом. Его длинные волосы были собраны на затылке в конский хвост и ниспадали до середины спины. Они были угольно-черными, а на висках пробивалась седина, что наводило на мысль, что он моего возраста или даже старше.

Я была удивлена. Обычно они присылали кого-нибудь помоложе, чтобы поболтать со мной и что-нибудь разузнать. А затем, эти молодые люди были готовы настучать на меня за любые милости, которые им обещал совет охотников на демонов.

После того, как я провела первый год, будучи злой и неприветливой по отношению к посетителям, я, в конце концов, заставила себя быть милой. Рассказы о том, что я все еще зла, выдавали слишком многое из моих истинных чувств, поэтому это стало моим самым тщательно хранимым секретом. Я скрывала свои переживания даже от своей дочери, потому что не хотела, чтобы из-за меня моя дочь-подросток восстала против своего отца. Кроме того, я не знала, что может сделать Джек, чтобы ее контролировать. Учитывая легкость, с которой он меня предал, я не могла рисковать.

Я вернулась к столу и, ожидая, пока закипит чайник, поймала себя на том, что представляю, как бы выглядел мой новый гость с распущенными волосами, ниспадающими на его очень широкие плечи. Я думала, что они будут такими же длинными, как у меня, но с тех пор, как я сюда приехала, у меня не было настоящей стрижки. По какой-то странной причине красить волосы мне тоже было запрещено, так что теперь я выглядела так, как задумала Богиня.

Когда через три года седина отросла у меня ниже плеч, я попросила шестнадцатилетнюю Фиону постричь их кухонными ножницами. В тот день половина моих старых волос упала на пол, а вместе с ними и все воспоминания, которые они хранили. Фиона собрала срезанные пряди и выбросила их в мусорное ведро, одновременно спрашивая, почему у меня такой грустный вид, когда мои волосы выглядят намного, намного лучше.

Я не могла дать ей ответа, который она поняла бы в том возрасте. Мое заточение стало слишком обыденным явлением в нашей жизни. Однажды, спустя годы, я напомню ей об этой стрижке и объясню, что я почувствовала, когда увидела в зеркале седовласую незнакомку. Если бы она проявила сострадание к этим чувствам, я могла бы также признаться ей, что мне было стыдно за себя и за то, что я не использовала свои силы, чтобы изменить свою судьбу.

Может быть, она поймет, что причина, по которой я сдерживалась, была в ней. А может, и нет. Трудно сказать, о чем думает молодой человек большую часть времени. Ей уже исполнилось двадцать, а я все еще не могла понять.

Меня раздражала ухмылка посетителя, с которой он наблюдал за моими молчаливыми размышлениями, поэтому я снова выпрямилась. Я встретилась с ним взглядом и подождала, пока он, наконец, ответит на мой вопрос.

— Может быть, я сегодня и твой контролер. Но никто не использовал этот термин, когда меня посылали с тобой поговорить.

Именно в этот момент чайник громко засвистел. Я подняла палец, призывая мужчину замолчать, и встала из-за стола, чтобы его взять. Наполнив наши кружки горячей водой, я поставила чайник на плиту и порылась в ближайшем шкафчике в поисках упаковки печенья. Я редко позволяла себе есть сахар, потому что он портил мою энергию, но Фиона наслаждалась им всякий раз, когда ко мне заходила.

Поскольку я не приглашала этого человека, я не стала заморачиваться с тарелкой, когда принесла печенье к столу. Просто положила перед ним открытую упаковку, чтобы он мог его взять сам, когда захочет.

— Меня зовут Аран. Я уверена, ты это уже знаешь, но знакомство заставляет меня чувствовать себя нормальной, поэтому я позволяю себе представляться каждому новому человеку. А кто же ты на самом деле?

Он бросил на меня сердитый взгляд, словно я его чем-то обидела. Я решила, что это странная реакция, но кто я такая, чтобы судить, как прошел его день до того, как я его увидела?

— Почему ты в заключении, Аран?

Прежде чем приступить к объяснениям, я сняла с чашки ситечко, положила его на блюдце и добавила в чай немного меда. Я медленно помешивала жидкость, чтобы заставить его подождать еще немного.

— Как так получилось, что ты не знаешь о моей ситуации?

Его плечо приподнялось и опустилось, когда он пожал плечами.

— Говорят, ты здесь потому, что управляешь демоном, который тебе подчиняется.

Я подняла руки и осмотрелась.

— Если бы я управляла демоном, как они говорят, ты не думаешь, что я бы уже сожгла этот чертов дом дотла?

Прежде чем снова заговорить, он поднес чашку к своим очень красивым губам. Я была слишком зачарована, чтобы отвести взгляд. Вот что делают с женщиной семь лет воздержания. Это заставило меня пофантазировать об одном из моих тюремщиков. Кажется, для этой чепухи есть название, какой-то там синдром?

Он улыбнулся, опуская кружку.

— Я хороший слушатель, Аран. Почему бы тебе не сказать мне правду?

Он действительно намекал на то, что я лгунья? Я рассмеялась над его наглостью.

— Я не ожидала, что сегодня за чаем буду играть в «двадцать вопросов» с незнакомцем. Ты застал меня врасплох.

Он неловко поерзал на стуле.

— Совет рассказал мне свою версию твоей истории. Я пришел, чтобы услышать твою версию.

Да, я была уверена, что в какой-то степени — это правда, но главный вопрос заключался в том, почему он хотел услышать то, что я могла рассказать. Этот человек хотел от меня чего-то большего. Хотя я понятия не имела, что бы это могло быть, я чувствовала, как он набирается смелости об этом попросить.

Я отпила чаю, и дала ему то, что он просил.

— О, моя версия истории очень проста. Я застряла здесь, потому что мужчина, за которого я вышла замуж, меня предал. Однако быть преданной — это старая, старая история, знаешь ли, и к тому же скучная. И ты не находишь, что говорить о личных вещах