Изара, книги 1-6. Кассардим, книги 1-3 - Юлия Диппель

Ознакомительный фрагментИ это беспокойство подтвердилось, когда я увидел, как ты лежишь передо мной с разорванной шеей и пробитыми легкими. Я старался задеть тебя своими словами в ванной, потому что знал, что ты со своим упрямством никогда не стала бы избегать конфронтации, независимо от того, какую опасность ты представляла в своем взвинченном состоянии. Такой, как Джирон, расколол бы тебя с первого взгляда. Более того. Он бы меня расколол с первого взгляда. – Люциан подвинулся еще чуть ближе. Его голос превратился в шепот. Я чувствовала, как его губы обжигают мне висок. – И да, я поцеловал тебя, когда тебе нужны были ответы. Но не думай ни на секунду, что я сделал это, чтобы сбежать от тебя. Потому что так я бы определенно выбрал неправильную стратегию, – он резко отстранился от меня. Но спасительная дистанция была обманчива, потому что теперь я смотрела прямо в его голодные глаза. – Я не играл, Ариана, – заявил он. – Никогда.

Я практически испугалась, что он меня поцелует. А может быть, я на это и надеялась. Я не знала. Но поцелуя не последовало. Он просто смотрел на меня, тщетно выискивая на моем лице реакцию.

Из страха прямо там упасть в его объятия я подняла всю защиту, на которую была способна. Только так я могла держать чувства в узде. К сожалению, на мое тело это не распространялось. И его коварные сигналы полностью сбивали меня с толку. Я запуталась окончательно и бесповоротно. Мне нужно было сменить тему. Срочно.

– Думаю, у меня есть довольно точное представление о том, где мой приемный отец хранит сердце Танатоса.

После слишком долгого мгновения, когда все замерло, насмешливая улыбка тронула уголки губ Люциана. Он оттолкнулся от парапета и тем самым дал мне пространство, в котором так нуждалось мое сердце.

– Тебе это приснилось? – спросил он. Я кивнула. – Хорошо. Тогда нам не хватает только имени предателя.

– И как мы его узнаем? – я как коршун накинулась на новую тему, которая, к счастью, не вступала в противоречие с моими гормонами. Тем не менее где-то глубоко внутри наряду с облегчением я ощутила нечто подозрительно смахивавшее на разочарование.

– Есть у меня кое-какая идея.

А теперь разочарование было полным. Люциан снова делал что-то сам по себе, оставляя меня не у дел. Ничего не изменилось.

– Но до тех пор, – произнес он с хитрой ухмылкой, – нам еще нужно кое-что сделать.

– Ну и что же это?

– Мы сделаем из тебя оружие, которого все так боятся.

Глава 22. Затишье перед бурей

Тренировка с Люцианом выглядела совсем иначе, нежели занятия с охотниками. Никаких разогревов, растяжек и наращивания мышечной массы. Он ограничился тем, что просто нападал на меня, чтобы выяснить, превращусь ли я в берсерка, а если да, то в какой момент.

– Тогда с Дюбуа ты двигалась, как Танатос, дралась, как он, думала, как он. Он оставил тебе в наследство свои способности, чтобы в случае необходимости ты могла себя защитить. Его барьер всё это скрывал, но он дал тебе доступ: инстинкт, – объяснял он. – А теперь давай его испытаем, не подвергая твою жизнь опасности. Отключи разум. Он отвлекает твои инстинкты. Найди баланс. Твое тело само знает, что ему делать.

Люциан прислонился к стене убежища, где освободил достаточно пространства для тренировки. Он уже двадцать три раза свалил меня с ног и обездвижил. А я уже двадцать три раза даже не заметила его приближения.

– Как насчет перерыва? – ныла я. Я терпеть не могла, когда у меня что-то не получалось.

Люциан покачал головой:

– Никаких перерывов.

– Тогда хотя бы вытащи свой ациам, – раздраженно потребовала я. Если бы Люциан представлял для меня настоящую опасность, возможно, процесс бы чуть ускорился.

– Никакого перерыва, никакого ациама, – безапелляционно повторил он.

Я оглянулась в поисках поддержки, но Тоби, по всей вероятности, улизнул в спальню, чтобы там спокойно уткнуться в свои книги. От него помощи можно было не ждать. Видимо, у меня не было выбора, кроме как попытаться снова.

«Найти баланс?! Здорово, дайте мне навигатор для поиска – и можем начинать».

Я почувствовала толчок воздуха. Он принес с собой запах летней грозовой бури. Через секунду я впечаталась животом в стену, на которую только что опирался Люциан. Одной ладонью он удерживал мне руки за спиной, а другой обхватывал мою нижнюю челюсть.

– Ты слишком концентрируешься на своих мысленных стенах. Боишься того, что я могу за ними увидеть? – прошептал он мне на ухо. От его дыхания у меня кожа покрылась мурашками, которые сложно было назвать неприятными. То, что я спиной чувствовала его напряженные мускулы, тоже мало помогало. Он думал, я боялась того, что он там увидит? Ха! Я боялась того, что я там увижу.

– Отпусти меня! – зашипела я. Больше от отчаяния, чем из упрямства. Но Люциан не разжал хватку.

– Доверься своей защите. Мы не просто так называем ее стенами. Она устоит, даже если ты не будешь постоянно за нее цепляться, – он продолжал издеваться надо мной. – Пока ты сражаешься со своими чувствами, ты не можешь сражаться ни с кем другим.

Ох, как же я ненавидела, когда Люциан видел меня насквозь. Его большой палец погладил мою шею, отвлекая меня. «Да что ж такое, Ари, сосредоточься!» Я проглотила свою гордость и обдумала его совет: «Пока ты сражаешься со своими чувствами, ты не можешь сражаться ни с кем другим…»

Значит, нужно было выяснить, что таилось в моем сердце – в сейфе, как выразился Люциан. В сущности, я сочла, что та массивная штука достаточно крепко заперта, но это не помогло. Мне необходимо было узнать, что там внутри.

Поэтому я поборола свое нежелание и вскрыла его.

Оттуда на меня хлынула чистая ярость. Она была так огромна, что мои стены рухнули. Я глотала ртом воздух.

– На что ты так злишься, Ари? – спросил Люциан. Сейчас он мог чувствовать мои эмоции, как свои собственные.

«Отличный вопрос». На кого я злилась? Найти ответ было очень легко. «На себя саму». Почему? Я копнула глубже и наткнулась на лицо своего отчима. Меня бесило, что из-за него я чувствовала себя такой уязвимой. Зависимой. Почему-то мне хотелось быть для него чем-то большим, чем просто экспериментом. И за это я себя ненавидела. Лютой ненавистью. Я ненавидела себя и за постоянное нытье, и за то, что чувствовала себя одинокой и покинутой, хотя меня окружало столько людей. Я ненавидела себя за беспомощность и за то, что всегда становилась источником проблем. Ненавидела себя за то, что меня тянуло к Люциану, как глупую школьницу. Ненавидела…

– И злость превратилась в ненависть… – тихо прокомментировал Люциан.

– Какая разница?

– Злость