Высматривая путь. Том II - Борчанинов

— Позже поговорим. Прикажи сумки ее принести, — резко бросив через плечо, он мерным шагом направился вперед, за пределы скоя’таэльского лагеря.

— Ell’ea. [Хорошо.]

Солнце было уже в зените, когда ведьмак устроил травницу в дубовых корнях, а сам принялся обустраивать для нее место. А для самого себя уж как придется, он-то мог и на голой земле спать. Потому свою подстилку уложил так, чтобы Фредерике было как можно мягче, а вторую, оставил для того, чтобы укрыть. Проверил на удобство свои седельные сумки, чтобы ничего не давило в голову, и только потом пристроил их на манер подушки. Трудно было понять, отключилась ли девушка или просто уснула, но по ее вздрагивающим ресницам на опущенных веках и слабому дыханию было ясно, что жива, а этого пока было достаточно. Устроив ее, на свой скромный взгляд, как можно удобнее, ведьмак обернулся в сторону пасущегося рядом Василька.

— Стереги, ее. А я пока за дровами схожу.

Конь будто бы и впрямь понял его. Задергал головой и тихонько зафырчал.

— Молодец.

Поднявшись на ноги, Эскель сдавленно застонал и приложил ладонь к ребрам. Боль становилась все невыносимее, а хваленная ведьмачья регенерация справляться, отчего-то, не торопилась. Скорее всего это все из-за ослабленного эликсирами организма. Но не страшно. Во время тренировок в Каэр Морхене его не останавливала кровоточащая рука, выбитое колено и вывихнутое плечо. Раз за разом он стонал от боли, стискивал зубы и ползком лез на треклятую «Мучильню». Ведь, какой из него ведьмак, если поврежденное плечо или смещенная коленная чашечка помешают ему отработать бег на контроль дыхания? С этими словами он был согласен лишь отчасти, но в особо сложных ситуациях, иронично, но именно они спасали его от отчаяния. А еще воспоминания о том злополучном забеге, когда он изо всех сил отмахивался от рук Геральта, что хотел помочь ему преодолеть дистанцию, и ковылял вперед. Вот только будущий ведьмак не подрассчитал силу непреклонности характера своего товарища. Нет уж, Эскель все сделал сам. Хромал, плакал от боли, но бежал. И мало того, что прибежал вторым, так даже умудрился как-то контролировать дыхание, чтобы не отключиться посреди тропы. Кажется, тогда им было по тринадцать? Вот и сейчас эти самые слова сработали безотказно. Пришлось сцепить зубы и идти на поиски дров, пока он был в тонусе, так сказать. А то если сядет, то до рассвета вряд ли сможет встать.

Деру разбудила возня над головой. Сдавленно застонав, она приоткрыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Кажется последнее, что она помнит — это то, как вывалилась из землянки и перекатилась на спину. А потом все как в тумане: сапоги, голоса, ведьмачьи глаза, голос Мэйв. Она помнит, что чьи-то руки подхватили ее, но противиться тогда уже не осталось сил. И уверенности в том, что это ей не приснилось не было ровно до тех пор, пока в нос не ударил запах древесной коры и травы, а лицо не обдало горячим дыханием. Замахав руками, девушка зажмурилась и мотнула головой в сторону. Но что-то влажное и теплое коснулось ее лба, затем носа. Странно пошевелилось, и исчезло, оставляя за собой мокрый след. В воспаленном сознании возникло сразу две ассоциации — слизняки или ведьмак. Остервенело потерев грязными руками лицо, Фредерика окончательно пришла в себя и, повозившись, с трудом приняла сидячее положение. Повертев головой, она поняла, что в самом деле находится не в землянке, а эти влажные следы на лице оставил Стебель, что радостно зафырчал совсем рядом.

— Здравствуй, мальчик, — расплылась в улыбке травница и потянула руку к лошадиной морде.

Тот ткнулся в раскрытую ладонь носом раз-другой, и потоптавшись на месте, немного отошел в сторону.

— Проснулась?

Справа раздался знакомый, ставший уже родным, голос, заставляя все тело содрогнуться. Сжав пальцами край шерстяной подстилки, девушка резко мотнула голову на звук. И как только взгляд нашел выкапывающего небольшую ямку ведьмака, сдавленный всхлип сдержать не получилось.

— Это ты… — только и смогла выдавить из себя она, вытирая подстилкой побежавшие по бледным щекам слезы.

Эскель бросил на нее взгляд, делая вывод, что никогда не видел Деру такой грязной. Ее лицо было все в пыли, а дорожки слез оставляли белесые подтеки. Отчего-то это показалось ему весьма забавным, в сочетании с этим вот взглядом полным облегчения и радости. Да чего уж там, ему и самому неслабо так полегчало после того, как он увидел ее. Но, увы, плакать у него не получалось, а так открыто выражать эмоции одной лишь мимикой — он просто не умел.

— Выгляжу не шибко хорошо, но да, это я, — не без улыбки ответил ведьмак, продолжая корпеть над очагом для костра.

— Я так тебя ждала, — с придыханием выдала Дера. — Каждый час, каждую минуту ждала, когда ты вернешься и заберешь меня из этого кошмара.

— Больше я тебя не оставлю, — со всей серьезностью сказал он, бросив в ее сторону нечитаемый взгляд.

Расспрашивать о том, что происходило за время его отсутствия, пока не хотелось. Судя по состоянию девушки, она едва ли сможет рассказать ему что-то дельное. Единственное, чем он пока способен ей помочь — это обеспечить защиту и покой, а там, когда будет готова — сама расскажет. Этот урок Кейры отпечатался у него на подкорке.

— Спасибо, — шепнула девушка в ответ и осторожно легла обратно.

Он ничего не ответил, только коротко кивнул и принялся выкладывать на дно очага тонкие веточки и хворост для розжига. Как стемнеет, он разожжет костер, и станет поуютнее. А пока, лучше отправиться к Гроностаю и обсудить дальнейший план действий. Ведь пока остались силы нужно ловить момент.

Дера следила за действиями ведьмака с нескрываемым интересом. Ровно до тех пор, пока незаметно провалилась в сон. И только тогда Эскель решился покинуть их импровизированный лагерь, напоследок наказав Васильку стеречь девушку. Тот снова покивал и зафырчал. Чудо, а не конь, ей-богу.

Командир скоя’таэлей нашелся не сразу. Пришлось опрашивать суетящихся в округе эльфов, параллельно удивляясь их невероятной слаженности. Каждый четко знал свое дело и старался не мешать собрату. Боги, да они даже передвигались по лагерю так, что даже не сталкивались друг с другом. Словно муравейник какой-то. И чем дольше ведьмак двигался по округе, тем больше его поражала эта ужасающая гармония. А когда уже надоело спрашивать и выискивать того, кто всем этим заправляет, Гроностай появился сам, выйдя из землянки в сопровождении Мэйв.

— Ведьмак! —