Дикая Роза. Семь лет спустя - Вальехо Хуан Кордес

надо было обдумать, многое попытаться понять. Мысли путаются, в голове какая-то пестрая мешанина ярких цветных картинок. В последовательный ряд они никак не выстраиваются. Рикардо напрягся и задал себе вопрос: «Где я?» Ответ не находился. «Как я сюда попал?» Опять ничего. «Что со мной было до того, как я ощутил себя в незнакомом саду на скамейке рядом с розовым кустом?»

Голова раскололась от боли, лопнула на две половинки так, что он едва удержался от стона, но потом, столь же быстро, половинки соединились, а перед внутренним взором явилась отчетливая картинка. Он стоит возле какого-то сарая, а человек в белом халате достает из медицинской сумки шприц. Неподалеку стоит запыленный джип, а чуть далее красно-синий вертолет.

Вспомнил! Он летел в командировку. Сначала до Нового Орлеана, потом на поезде до пограничного городка (как он назывался? …Неважно, вспомню позже!), потом на машине до вертолета (мне в Нью-Йорке говорили, что будет самолет…), потом… В вертолет он сел, это точно. Но что дальше? Куда они прилетели? Нет, ничего он не может вспомнить. Укол! Ему сделали укол и сказали, что это от какой-то эпидемии. Но, наверное, они или опоздали, или перепутали лекарство. В любом случае он серьезно заболел. Да-да, так и есть, заболел, попал в больницу, но ничего этого не помнит.

Рикардо почувствовал минутное облегчение, но его инстинкт не принял подсказки. И усталый мозг принялся за новую работу. Разве это больница? Нет, не похоже. Это старинный барский дом. Ну и что? В этой глухой местности вообще нет больниц. Но раз он заболел, ему постарались создать условия, попросили хозяев принять его. Тем более что у них есть домашний доктор, тот самый толстяк. Как там он сказал про Рикардо: «Приходит в себя». Значит, дело идет на поправку. Сейчас встану на ноги, поблагодарю хозяйку, это, видимо, она гуляла со мной, и тут же позвоню Розе… Но черт бы побрал, сколько уже времени я здесь нахожусь?

Рикардо хотел было уже открыть глаза и подняться, но тут услышал, что кто-то вошел в комнату и негромко спросил:

— Ну как он, Джулия? Еще не проснулся?

Этот женский голос показался ему странно знакомым. Но, скорее всего, он бы и не вспомнил, кому голос принадлежит, если бы другая женщина тут же не ответила злым свистящим шепотом:

— Тише, Дульсина! Кто тебя звал сюда?

Дульсина? Но ведь она давно мертва. А разве покойники разговаривают? Голос-то ее! А что, разве не бывает похожих голосов?… И чтобы прекратить этот изматывающий спор внутри себя, Рикардо открыл глаза.

Слава богу, никакой Дульсины здесь нет! Хотя… Он пристальнее всмотрелся в женщину, чье лицо напоминало желтую маску. Она что-то шептала в самое ухо черноволосой красавице, под платьем которой со спины угадывался горб. Шептала и при этом жестикулировала обеими руками. Именно такими были жесты Дульсины, когда она отчитывала его. Последние сомнения в том, что перед ним старшая сводная сестра, отпали, когда она, бросив беглый взгляд на него, уверенно и громко сказала:

— Рикардо уже проснулся!

Да, это была Дульсина, хотя ее фигура и лицо сильно изменились.

Женщины захлопотали вокруг него. Горбунья обтерла его лицо влажным полотенцем и нежно чмокнула в щеку. Дульсина поправила ему подушки, поставила их повыше.

— Хочешь поесть сейчас, дорогой? — спросила горбунья. Он кивнул.

— Дульсина! Быстро на кухню! — скомандовала черноволосая. — Там должно быть уже все готово.

И пока сестра не вернулась с подносом, она расчесывала его черепаховым гребнем, а другой рукой гладила по плечу.

Потом они сидели и смотрели, как он ест. Рикардо сосредоточенно жевал, стараясь не смотреть на Дульсину и ничем себя не выдать. Пришел доктор, снова заглянул ему в глаза, пощупал пульс и показал большой палец, мол, все отлично.

— Ты что-нибудь хочешь, дорогой? — проворковала горбунья,

— Скажи только, твоя Джулия найдет даже птичье молоко.

— Виски! — выговорил его язык сам собой.

Черноволосая вопросительно взглянула на толстяка. Тот улыбнулся:

— Одна рюмка не повредит.

Дульсина вышла и быстро вернулась с бутылкой прекрасного шотландского виски и четырьмя рюмками. Доктор взял у нее бутылку и налил только три рюмки, свою отставил.

— Твое здоровье, дорогой? — со значением произнесла Джулия.

Алкоголь ударил ему в голову так, словно это была первая в его жизни рюмка. Рикардо невольно полуприкрыл глаза.

— Симада-сан, — сказала горбунья, — неужели он теперь снова заснет?

— Ничего страшного, — ответил толстяк, — это совсем другой сон, здоровый.

Сон, сон… Нет, то был не сон. Ему только казалось, что он спит и видит себя мальчиком, каким он был давным-давно, в гостях у двоюродного дяди. Там была такая очаровательная черноволосая девушка Патрисия, старше его на пять лет. И он влюбился в нее, и они даже целовались… Какой же это сон, когда позабытое лицо Патрисии и лицо этой Джулии совпали. «Наверное, мне давали наркотик и я грезил наяву…»

Рикардо не заметил, как уснул, и проснулся от того, что с него стягивали ночную рубашку. К его нагому телу припало другое, горячее и страстное.

— Проснись, Рикардо! — воспаленные губы коснулись его уха. — Возьми меня, дорогой! Люби меня!

Он прикусил язык до крови, а потом стал молить Бога превратить его в холодную каменную глыбу или в ледник, стекающий с горной вершины.

Это мучение длилось долго. Сколько точно, он не знал, ибо не открывал глаз. Позволял целовать и обнимать себя, но не сделал ни одного ответного движения. Наконец эта атака на него мало-помалу затихла, женщина, столь неистово хотевшая его, отступила. Рикардо подождал еще какое-то время, потом разлепил слипшиеся веки и осторожно огляделся.

Горел свет синего ночника у изголовья, но уже начинало светать. Прохладный целительный воздух струился из растворенной половинки окна. Голая Джулия лежала с ним рядом на боку.

Острые груди ее почти доставали до его плеча. Фигура ее была бы прекрасной, если б не горб. Округлый мяч-бугор деформировал и утолщил спину женщины. Рикардо прислушался к ее дыханию. Оно было ровным и глубоким.

«Кто она, эта Джулия? — спросил себя Рикардо. — Наверное, она очень несчастна. Но почему она преследует меня, откуда она вообще меня знает? … Дульсина! Все дело в Дульсине. Она всегда ненавидела Розу, готова была уничтожить ее. А что, если… Да, скорей всего, так и есть. Меня поймали как наживку. Дульсина хочет заманить сюда Розу и убить ее! Боже, как же я сразу это не сообразил! Сколько дней уже прошло? Надо действовать немедленно!..»

Рикардо осторожно, сантиметр за сантиметром, скользил на спине к краю постели. Встал на пол, ковер глушил его шаги. Но