Академия сумрака. Пыльца лесных фей - Тиро Томое

из-за раннего прихода Мрачного Сына Ветра, первые зимние болезни прошли волной и схлынули, Сумрачный патруль сдерживал неминуемое нашествие зимней погани с Болот и спокойная жизнь вернулась в Ранду. По тротуарам суетливо бежали семейства в полном составе, нагруженные свёртками и корзинками. Мелюзга, разных рас, деловито перебегала от одного магазинного окна к другому, шумно обсуждая увиденные прелести. Чиновники из городского правления важно следили за работниками, которые развешивали украшения по фасадам и окнам. Крепко пахло свежей хвоей, яблоками, корицей, медовыми свечами.

Весь городок готовился к празднику — дню зимнего солнцестояния.

На Большаке кипела работа. Десяток столяров и плотников возводили деревянные горки, которые потом зальют водой, заморозят и отдадут детям на растерзание. По краям площади уже возвели деревянные столбы с перекладинами, на которые в последний предпраздничный день навесят качели. Но самое эпичное и важное строение ещё даже не обрело силуэта. Пока торчал только голый скелет, ощетинившийся лесами. Вскоре он превратиться в длинную горку, с которой будут катать сыры, чтобы помочь солнцу быстрей пройти через холодный коридор Сумрака, куда оно неумолимо попадает каждый год, и покатиться дальше, к теплу и весенней радости.

Старая традиция собирала много зевак и болельщиков. Считалось, что чем дальше прокатится головка сыра, тем быстрей схлынут холода и тем скорее наступит тепло.

Вокруг царил устрашающий дух приближающегося праздника.

Народу было так много, что приходилось буквально протискиваться и всё время оглядываться, чтобы не потеряться в толкучке. После очередного столкновения с деловитым семейством болотных гоблинов я не выдержала. Схватила Селтана за руку, а потом затащила его в переулок.

— Мрак, — простонала я, выдыхая, — чего так рано? Ещё же дней пятнадцать до праздника.

Селтан, поправляя форму, которой прилично досталось в толкучке, удивлённо посмотрел на меня:

— Ты чего, Рэйна? Какие пятнадцать? Восемь дней осталось.

— В смысле?

— В прямом, — Сел затянул ремень, — в этом году на три дня раньше. Восемь лет прошло.

Мрак! Совсем из головы вылетело. Раз в восемь лет праздник сдвигается на три дня из-за положения светил в небе. Орбиты отклоняются с привычного пути, солнце выходит в точки равноденствия и солнцестояния раньше.

Холодок пробрал меня до костей. И совсем не из-за морозца, царившего вокруг. Я поняла, что и моё совершеннолетие наступит раньше, а это значит, что Лилит начнёт торопиться.

— Сеел, — я жалобно взглянула на друга.

Селтан всё понял.

— Не дрейфь, Рэйна. Прорвёмся. Ты же теперь не одна. Погнали. Надо успеть до сумерек, а то прилетит нам обоим. Мне за нарушение приказа, а тебе…

— За компанию, — буркнула я, — пошли. Я другую дорогу знаю. Только там воняет и крысы. Не люблю там ходить, но сейчас или так или нас стопчут радостные жители города.

Сел хмыкнул и послал мне снисходительный взгляд.

— Не привыкать.

Мы нырнули под арку, соединяющую два дома, прошли по узкому переходу и вышли к помойке. Воняло гадостно, несмотря на мороз, который, по идее, должен был приморозить всё богатство баков. Я прикрыла нос рукавом, Селтан последовал моему примеру, и мы быстро, насколько позволяла наледь, поспешили к выходу.

Возле самих баков я даже дышать перестала, потому что куртка не смогла перекрыть амбрэ помойки, которую вычищали слишком редко. В баках копошились крысы. Они пищали и, кажется, отчаянно дрались, судя по доносившимся оттуда звукам. Я ускорилась, совсем не хотелось столкнуться с озверевшей крысой размером с мелкую шавку, да ещё и с пастью, вооружённой острыми зубами.

Местные крысы значительно отличались от стандартных серых грызунов на юге, как размерами, так и уровнем интеллекта. Смышлёные они тут, в стаи сбиваются и любят, не к ночи сказано, плотью полакомиться. Одно хорошо, стаи их малочисленны, по пять-семь особей, и хорошо поддаются уничтожению. К ядам чувствительны очень, а перед праздничной неделей всю эту зубастую братию обязательно потравят из-за соображений безопасности.

Наконец помойка, вместе с вонью и крысами, осталась позади, а мы вышли к забору, окружающему лечебницу. Сквозь него виднелся корпус, где размещались изоляторы, переходящий в основное здание лечебницы. Тут же располагался ещё один вход, причём если войти через него, то не придётся плутать по коридорам, можно очень быстро попасть в отдел снабжения и бухгалтерии. И у меня родилась мысль.

— Вот. Обходить будем или так, по старинке? Умеешь ещё лазить или теперь статус не позволяет?

Селтан хмыкнул.

— А ты, адептка?

— Сомневаешься?

— Давай на раз-два…

«Три» Селтан произнёс уже в прыжке. Как обычно. Но я не забыла его привычек, поэтому тоже прыгнула, а теперь мы резво карабкались по кованой ограде, стараясь оставить соперника позади. Азарт гнал вперёд, а давно забытое чувство соперничества добавляло удали.

Во двор лечебницы мы спрыгнули одновременно. Селтан наградил меня уважительным кивком.

— А ты окрепла, горная козочка. Тренировалась?

Я расцвела гордой улыбкой. Ещё никогда мне не удавалась не то что обогнать, даже просто финишировать одновременно с Селом. И вот — победа!

— Я же валур, Сел. Физподготовка основа моего выживания на Болотах. Каждый день тренировалась. Ну, почти. Теперь ещё больше, видел же, как нас мастера гоняют.

— Умничка, — Сел ласково потрепал меня по макушке, — давай по-быстрому заберём твои честно заработанные гро… — Сел запнулся, увидев мой сердитый взгляд, и исправился, — оу, твои честно заработанные деньги и вернёмся в Академию.

— Давай к Аэлу на обратном пути? — я умоляюще взглянула на Села, — познакомитесь. Чаю попьём. А? на минутку? Ну, пожалуйста!

Он нахмурился и глянул на солнце, висевшее уже слишком низко. Селтан Тонга боролся с желанием познакомиться с каджуном, который так много сделал для меня, и приказом, выданным ему лордом-ардалом.

— Ну, на одну минуточку, — я сделала щенячьи глаза.

И Сел сдался.

— Если только на минуточку, — нехотя согласился он, но тут же посуровел, — давай бегом за деньгами. Шустро — одна нога здесь…

— Вторая тоже здесь! Я мигом.

Всё прошло без сучка и задоринки. Я быстро нашла господина почтенного гнома, получила расчёт — жалкие гроши, как обозвал их Сел — и рванула обратно. Очень уж хотелось познакомить Села с каджуном. Показать, какой Аэл хороший и похвалиться, что сумела тут обрести семью. Но меня перехватила госпожа Чайцу, пухленькая лекарка, любимица всех болезных. Как по мне, она была слишком заботливой, такой, что и задушить могла своей заботой.

— Рэй! — она схватила пухленькими ручками мою ладонь, — ты на смену?