Развод. Перезапуск любви - Настя Джордеген

она могла уехать домой и с Женей, не обязательно было соглашаться на предложение Марка, чтобы не ехать с Артёмом в одной машине. Но она согласилась. Просто так захотелось.

Артём стоял в проходе, оперевшись плечом о дверной косяк и мрачно наблюдал за сборами Ксюши. Это уже становится какой-то странной традицией, собираться на встречу с другим мужчиной под взглядом бывшего мужа. Ксюша открыла шкаф, проверила оставленные для Мирона вещи.

– Точно стоит его оставлять? А если что-то случится?

– Ксюш, мы же его не с чужими людьми оставляем. Мироша будет с бабушкой.

Артём оттолкнулся от дверного косяка, подошёл к девушке вплотную, бережно взял за плечи, заглянул в глаза. Ксюша не сопротивлялась, не отводила взгляда.

– Мама, если что, позвонит, и мы сразу приедем. Хорошо?

Ксюша неуверенно кивнула. Она понимала, что незачем ребёнка тащить в город, тут всё-таки свежий воздух, гуляй сколько хочешь, а ещё собака. Да и Галине бы пришлось вернуться, чтобы сидеть с внуком.

– Просто так странно оставлять сына на целую неделю.

– Знаю, Ксюш, – Артём притянул её в свои объятия, которые кроме поддержки не несли в себе другого смысла, – но телефоны никто не отменял, и в случае чего мы приедем сразу.

Ксюша с благодарностью кивнула. В это она верила, что Артём сразу отвезёт к сыну, не станет отмахиваться от её переживаний. Она позволила себе ещё минуту постоять в надёжных объятиях, а потом, отстранившись, снова проверила вещи, взяла сумку с кровати и пошла к выходу.

– Давай сумку, помогу.

– Она не тяжёлая.

– Ксюшка, не вредничай, а?

Девушка пожала плечами, но сумку отдала. Ей не жалко. Пусть несёт. По лестнице сбегала шустро. Не хотела заставлять Марка долго её ждать. Когда вышла из дома сразу заметила Марка. Они стоял вместе с Митей около заведённого автомобиля и о чём-то оживлённо болтали, активно жестикулировали и смеялись. Артём направился к ним, передал Марку Ксюшину сумку, которую тут же кинули в багажник.

Ксюша бросила на них ещё один взгляд, показала Марку, что ей нужна ещё минута и поспешила в сад к сыну.

– Мам, задушишь, – кривляясь, проворчал Мирон.

– Бабушку слушайся.

Сын кивнул, покосился в сторону собаки.

– Ма, там Дина.

Ксюша ещё раз сжала сына в объятиях, расцеловала в обе щёки и отпустила. Мирон тут же умчался к собаке.

– Не волнуйся, Ксюш, у нас всё будет нормально, но, если захочешь, вернёмся в город сразу по твоему звонку.

– Спасибо вам.

Ксюша не представляет, как бы они справлялись без Галины. Она всегда их выручает, а ещё всегда относится с пониманием, что девушка особенно ценила в свекрови.

– Иди, Марк уже на часы поглядывает.

Девушка кивнула, обняла женщину на прощание, поцеловала и пошла к машине Марка, не забыв попрощаться с остальными. Перед тем как сесть на пассажирское сиденье, её за руку поймал Артём.

– Позвони, когда приедешь.

– Артём.

– Пожалуйста, Ксюш, или хотя бы скинь сообщение.

Ксюша кивнула, аккуратно освободила свою руку из захвата и наконец села в машину. Артём наклонился, заглянул в салон, проверил, что Ксюша пристегнулась и предупреждающе посмотрел на Марка.

– Не гони.

– Слушаюсь, папочка.

Тихо выругавшись, Артём выпрямился, аккуратно закрыл дверь автомобиля, отошёл, давая Марку выехать со двора.

Мужчина аккуратно вёл автомобиль. Спокойно проехал по извилистой грунтовой дороге и выехал на трассу. Он кидал обеспокоенные взгляды на притихшую девушку, что явно не находила себе места.

– Музыку?

– Не против.

Мужчина нажал пару кнопок. Из динамика полилась приятная незамысловатая мелодия. Марк прибавил громкости и стал отбивать пальцами ритм по рулю.

– Расслабься, Ксюш, тебе ещё понравится брать выходные от материнства.

– А с кем твоя дочка сейчас?

– О, она в лагере. Отрывается, пока взрослых нет поблизости.

– И ты так спокоен?

– Я спокоен? Совсем не так, всегда переживаю, но и не хочу задушить своей заботой. Знаешь, как мы с Мартой переживали, когда Алю в садик отдавали. Первый месяц дочку осматривали на синяки и царапины, тщательно расспрашивали о прошедшем дне. Но Але нравилось ходить в садик, а следов преступлений на её теле не было. Со временем успокоились.

За разговорами о детях Ксюша не заметила, как они приехали к её дому. Марк припарковался на свободном месте возле подъезда, но покидать машину никто не торопился.

Ксюша нервно теребила лямку сумки, смотрела вперёд, набираясь смелости, чтобы осуществить задуманное. Марк как будто чувствовал её настрой, тоже не спешил покидать автомобиль. Сидел расслаблено и наблюдал за девушкой.

– Марк, – повернувшись к мужчине, позвала девушка, но тут же замолчала и нервно закусила губу, отвернулась, скрывая нерешительность.

– М-м?

Как говорится, сказала «а», говори и «б», но слова будто застряли в горле, произнести их вслух было трудно. Немного поёрзав на сиденье, Ксюша вытерла вспотевшие ладони о свои джинсы и снова позвала.

– Марк, – голос звучал пискляво. Ксюша поморщилась. Наверное, она сейчас выглядела хуже подростка. Прикрыла глаза, приказала себе не нервничать, в конце концов она не собирается делать ничего плохого или постыдного. Снова посмотрела на мужчину, и поспешила выпалить, – поцелуй меня.

Прозвучало ужасно жалко. Захотелось сразу сбежать от такого позора!

– Прости, я не должна была тебя об этом просить, – заливаясь краской, проговорила Ксюша. Хотела открыть дверь и сбежать, но Марк остановил, схватил за руку, притянул к себе, без слов требуя, чтобы она посмотрела на него.

Было неловко. Точнее, даже стыдно, но девушка нашла в себе смелость развернуться и посмотреть прямо ему в глаза. Хищные, с голодным блеском, от которого стало не по себе. Словно беду накликала на себя. Марк переместил руку с её руки на затылок, притягивая к себе для поцелуя. Он двигался плавно, давал ложное чувство выбора. Ксюша понимала, что нет у неё никакого выбора. Она его лишилась, когда осмелилась озвучить свою просьбу. Оставалось только прикрыть глаза, скорей от страха и смущение, нежели от желания. И приоткрыть губы, впуская мужские губы и язык хозяйничать.

Марк целовал умеючи. В нём было всё: напор, желание, нежность, ласка. Было приятно. Да, это мог бы быть лучший поцелуй в её жизни. Если бы не одно «но». Она ничего не испытывала. Не единой эмоций. Хотя нет, не так. Ей хотелось поскорее прекратить.

Стоило слегка дернуться, как хватка