Дружеский роман - Ника Верон

Нет, она не играла. Не подводила к тому, чтобы с его стороны начались какие-то уговоры. Но какой-то момент её беспокоил…

— Вы — звезда театра и кино, — выдала она, наконец. — У вас масса возможностей завести себе друзей своего круга. Да и женщина, любимая, наверняка у вас есть.

— Из моего круга в большинстве своем заводят связи, а не друзей, — возразил он неожиданно жестко. — Вот такие кафешки в некоторых случаях, считаются даже моветоном. В моем круге в норме наигранные чувства и притворство. Хотя многие из моего круга выросли вот в таких же маленьких городках. А теперь вдруг стали королями, устанавливающими непонятные правила поведения и общения. А вы — живая, настоящая, с непридуманными проблемами, искренними эмоциями, откровенными сомнениями. Вы даже смущаетесь искренне. Рита…

— А вы позвонили бы, если бы этого не сделала я? — спросила она вдруг, резко прерывая тем самым монолог Константинова.

Да, он верно подметил, в ней сомнений сейчас было больше, чем каких-либо других чувств. Либо те снова находились под жестким контролем.

4

Самый запад России. — Может чуть позже, но позвонил бы, — вот лгать, уж если сам подвел к откровенному разговору, не собирался. — Поверьте, мне тоже не просто принять происходящее. И проблема не в том, что вы не вписываетесь в так называемый круг моего общения, — продолжал он спокойно. — Я до определенного момента жил по определенной схеме, с определенными обязанностями, которые сам себе определил. Но после встречи с вами хочу жить по-другому. Ради вас, для вас. Если вам необходимо подумать… Хотя, я, кажется, снова упускаю один момент: у вас нет мужа, но вполне могут быть достаточно серьезные отношения… — а вот об этом как-то совершенно не подумал.

— Алексей, я…

— Не торопитесь с ответом, — попросил он, умолкнув на тот момент, пока им принесли заказ и официант, пожелав приятного аппетита, не отошел от столика, вновь оставив их одних. — Если вы здесь, значит у нашей дружбы есть шанс, — добавил Константинов, подарив ей свою фирменную теплую полуулыбку.

А она вдруг смутилась. Совсем по-женски, даже — по девчачьи… Вот уж открытие. Ничего подобного за собой давно не замечала…

— Ну, шанс есть всегда и у всего, не только у дружбы, — выдала она совершенно неожиданно даже для самой себя. Рядом с этим человеком как-то уж слишком легко теряла самоконтроль, что совершенно не нравилось.

— Да, шанс есть всегда, — согласился он с очевидным, неторопливо продолжая разделываться со своей порцией ужина. — И у всего…

Он без особого труда сменил тему разговора. Вообще, Коташова поражалась его способности с легкостью переходить от одной темы к другой. Только если, действительно, не сказывалась профессия. И даже недосказанность, странным образом, не ощущалась…

В какой-то момент, совершенно неожиданно, сама почувствовала его напряжение. Константинов определенно кого-то увидел у неё за спиной… Всего минута. Может даже меньше… А она не рискнула оглянуться. Вдруг испугалась за собственную свою реакцию… Не готова она еще была безоговорочно доверять этому человеку…

А потом… Потом к ним подошел официант. Извинившись, попросил Константинова пройти в помещение кафе. Кажется, что-то требовалось уточнить по их заказу. Ничуть не удивляясь, тот проследовал за официантом, заодно прихватив и зарядное устройство с намерением вернуть владельцу…

Отсутствовал несколько минут. А потом она, услышав, что кто-то подошел со спины, оглянулась и… Застыла в растерянности… Алексей Константинов стоял перед ней с букетом лилий… Синих… Насыщенно синих! Вот такой расцветки до сих пор видеть не доводилось. Как-то больше в ходу были белые, ну еще оранжевые.

— Мне показалось, курьер сегодня будет лишним, — проговорил он негромко, нарушая непонятное, во всяком случае для него, затягивающееся молчание. — Это, конечно, не розы… — а вот она сейчас вдруг почувствовала… неуверенность этого человека!

— Они великолепны… — высказаться сейчас относительно цветов и ненужных трат на её персону духу не хватило. — Но каким образом вы… — она смолкла, понимая, что вопрос сам по себе прозвучит глупо. Конечно же с улицы он мог зайти только в одном случае: выйдя туда через служебный вход. И, по всей видимости именно для этого его и просили пройти в само кафе…

— Хотелось сделать вам маленький сюрприз, — признался он, лишь на мгновение, словно невзначай коснувшись рукой её руки во время передачи букета.

Появившийся буквально через минуту официант установил цветы в вазу. И это для Коташовой стало еще одним подтверждением того, что к данной встрече Константинов сегодня заблаговременно подготовился. При этом даже не будучи точно уверенным в том, что она приедет. И какие еще вопросы здесь могли быть? Только если сомнения, с которыми, действительно, справиться было непросто…

В кафе они провели еще около полу часа. Говорили о цветах, искусстве. Правда, кажется, намеренно Константинов уводил разговор от кинематографии. Причину оного Ритка понять не могла, но и разбираться в том не собиралась. Во-первых, поговорить и без того было, о чем. А во-вторых… Чувствовала себя не очень… Ладно хоть кавалер не слишком акцентировал на её состоянии свое внимание. Хотя, вынуждена была признать, посматривал на неё с беспокойством.

Хорошо ещё, что до машины Масловой было идти не далеко. Та, каким-то чудом, умудрилась отыскать место для парковки почти в самом центре городка. Так, пару закоулков требовалось только пройти… И сейчас такая предусмотрительность оказалась очень кстати…

Маслова куда-то запропастилась. Впрочем — в её стиле. Даже на отдыхе себе не изменяла. Рита в какой-то момент поймала на себе слишком пристальный взгляд Константинова. Последние пол часа он без конца, словно невзначай, пытался сократить выдерживаемое ранее самим же расстояние. И в какой-то момент личные границы оказались нарушены…

Рита, как зачарованная, наблюдала за его приближающимися губами… Поцелуй… Она думает о поцелуе человека, которого едва знает… Но… Хочет… Только поцелуй?.. Или — его всего?.. Совсем с ума сошла… Куда подевались неприступность и здравый рассудок, которые в последний десяток лет, всегда вовремя включались!

А губы коснулись ее губ… Без каких-либо притязаний. Мягко, словно пробуя на вкус. Осторожно, чтобы не спугнуть. Никакого вторжения на чужую территорию в виде французских вывертов. Так, наверно, целуют, соблазняя девственниц… Как-то из собственной памяти подобное событие в жизни стерлось. Или стерла. Намеренно…

Жесткий самоконтроль, которого Константинов от самого себя не ожидал! Желание было одно — не спугнуть, не оттолкнуть. Хотя — сжать её в объятиях и дать почувствовать собственное нарастающее желание, соблазн был. Зацеловать так, чтобы прямо сейчас согласилась…

Ладонь медленно прошлась от талии вдоль спины вверх, до границы, когда почувствовал застежку