Воскресшая тень - Анастасия Пименова

– Хорошо, спасибо.

Я встаю и подхожу к палате, чтобы на вдохе открыть дверь и оказаться внутри.

Вижу Кайдена, лежащего на больничной койке. Его кожа непривычно бледного оттенка, как и губы, когда он улыбается при виде меня.

Подхожу и останавливаюсь рядом, улыбаясь.

– Сколько прошло?

– Несколько часов. Ты отключился ненадолго. Как чувствуешь себя?

– Так, словно получил пулю.

Улыбаюсь, когда он приподнимается на локтях и облокачивается спиной о подушки.

– Сколько погибло?

– Девятнадцать человек и ни одного бессмертного.

Между нами возникает неловкая тишина, длящаяся несколько минут.

Он изучает меня взглядом, моё грязное и порванное в нескольких местах платье, ведь я так и не переоделась.

– Я…

– Нам…

Мы начинаем говорить с ним одновременно, но после также оба замолкаем.

Уступаю ему.

– Я был с Гарнетом, когда он слышал твои слова о лабиринте. Мы решили с ним разделиться, чтобы выйти на тебя, но всё немного пошло не по плану. Впрочем, сейчас это уже неважно, – Кайден касается своей рукой моей и замечает, что на ней больше нет кольца. – Главное, что ты жива.

– Снова, – произношу я. – Когда-то мне перестанет так везти.

– Нет. Теперь я не допущу этого, потому хочу быть рядом, Нора. Заботиться о тебе и оберегать. Конечно, если ты позволишь… Дашь второй шанс.

– Никакого второго шанса, Кайден, – как только я произношу эти слова, то в его глазах отражается боль, поэтому спешу добавить. – Ведь у нас так и не было нормального первого… Поэтому это первый шанс. Не второй, а первый.

Мои губы растягиваются в улыбку, когда я наклоняюсь к нему и прикасаюсь своими губами к его.

Легкое, почти невесомое прикосновение. В нем – обещание, нежность и робкий вопрос. Его губы отвечают сразу, безоговорочно. Поцелуй углубляется, становится более требовательным, но все еще ласковым. Я чувствую, как его руки обнимают меня крепче, притягивая ближе. Вкус его губ опьяняет, заставляет сердце биться быстрее. Хочется, чтобы этот момент длился вечно. Чтобы он никогда не отпускал меня. Чтобы мы так и остались в этом объятии, в этом поцелуе, в этом маленьком мире, созданном только для нас двоих.

Я не знаю, что нас ждет дальше, даже не знаю, чего ожидать от завтрашнего дня, ведь этот новый мир так и остается для меня незнаком, но теперь… теперь когда Кайден рядом, то я готова ко всему.

Шесть месяцев спустя

Докуриваю очередную сигарету, выдыхая дым. Он неохотно рассеивается в промозглом воздухе, словно сопротивляясь неизбежному исчезновению. Смотрю на мерцающие огни города внизу, на бесконечную вереницу машин, уносящихся вдаль.

Отхожу от окна, которое перед этим закрываю, и разблокирую компьютер, чтобы проверить кое-что.

Когда заканчиваю, то смотрю на часы, понимая, что до отъезда еще около двадцати минут.

В этот момент в дверь моего кабинета стучат, и я уже знаю, кто ожидает по ту сторону.

Неспешным шагом иду и открываю её, видя Ника.

– Готов?

Киваю, и мы вместе покидаем это здание.

Николас садится за руль, а я на пассажирское.

– Сначала заедем кое-куда, – говорю ему.

– Адрес?

– Аэропорт.

В знак удивления он только приподнимает брови, но ничего более не спрашивает, заводя машину и отъезжая.

Я смотрю в окно, погружаясь в воспоминания.

Последние полгода выдались весьма… тяжелыми. Ирай держался три недели, отказываясь выдавать какую-либо информацию по обычным. А это долгий срок, считая, что его допрашивал я и Ник. Признаться, этот парень удивил меня своей выдержкой.

Нэйгу казнили спустя неделю после произошедшего, потому что она бы точно ничего не сказала.

Ранее я полагал, что со смертью Седрика всё закончится, но ошибался. Теперь я понимаю. Всё не может закончиться за один или два дня, на то, чтобы восстановить систему уйдут годы. И странники могут быть проблемой, но могут быть и решением той самой проблемы. Месяц назад президент издал новый закон, который теперь позволяет получать всем странникам необходимую помощь без регистрации в системе. Только их лица в случае оказания той самой помощи будут вноситься в глобальную сеть, чтобы избежать таким образом возможных дальнейших неприятностей. Отныне закон ужесточили и для хранителей порядка, всех полицейских. В случае доказательства применения грубой силы по отношению к странникам и простым гражданам, их ждет полная дисквалификация из полицейского состава и большой штраф. В ближайшем будущем изменения коснуться и сферы медицины, и экономики.

Что будет с обычными? Хороший вопрос. Ведь их оказалось больше, чем все мы думали. Казнить всех… слишком много внимания. Тюрьма? Вероятно. Но я склоняюсь к тому, что также использую их. Они хотят изменений, хотят власти, и я предоставлю им это. Только буду контролировать каждый их шаг. А оступятся – отправятся за решетку.

– Приехали, – объявил Николас спустя время. – Что мы тут делаем?

– Ждем.

Я достал телефон и открыл специальное приложение, которое показывает геолокацию. Сверился с ним и стал ждать.

Зеленая мигающая точка продолжает двигаться и вот-вот уже будет на месте.

Я гадаю, на какой машине она приедет. Вероятно, такси.

Поэтому смотрю по сторонам и на экран телефона, понимая, что вот оно. Да, это такси.

Первым выходит Грин, который тут же идет и открывает дверь Леоноре, а водитель в это время помогает достать вещи из багажника. Их совсем немного. Один чемодан и рюкзак.

Полагаете, я действительно отпустил тогда Леонору?

Усмехаюсь и качаю головой, продолжая наблюдать за ней, словно она единственный луч света в этом мире. Не могу отвести взгляд.

Я никогда не отпущу её.

В тот день, когда она вернулась… тогда на суде, мне казалось, что я не в себе. Она появилась, как одно из воспоминаний. Такая же смелая и упрямая с яркими зелеными глазами, которые напоминают два изумруда.

Я не смог бороться с собой, противиться тому, что хочу похитить и спрятать её ото всех. Да, я сделал это. Знал, на что иду и каковы будут последствия. Знал, что она никогда так просто не смирится. Но всё равно сделал всё это.

С того самого дня, когда я снял с неё кольцо, то за ней постоянно приглядывают (предпочитаю, именно так это и называть). Мои люди умеют быть незаметными. Я слежу за ней, контролирую, чтобы ей ничто не угрожало и даже сейчас, когда она собирается улетать с Грином… я рядом. И буду рядом всегда. Даже когда она будет на другом конце света.

Пусть думает, что я отпустил её тогда. Пусть верит в это, как и Грин.

Да, я мог бы избавиться от Кайдена. Ещё давно или