Жаркое соперничество - Рейчел Рид

у Шейна подкашивались ноги. Он довольно мурлыкнул и придвинулся ближе, чтобы чувствовать Илью всем телом. Он скользил ладонями по покрытой капельками воды спине Ильи и в итоге запустил пальцы в его влажные волосы.

Илья застонал и запрокинул его голову, по-собственнически углубив поцелуй. У Шейна кружилась голова от счастья. Его обнимал и целовал мужчина, которого он любил, мужчина, который любил его, здесь, в месте, которое Шейн любил больше всего на свете...

Они оба услышали шум.

Оба повернули головы.

И оба увидели отца Шейна. Мужчина стоял в доме и, застыв, как изваяние, смотрел на них, обнимающих друг друга снаружи.

Несколько секунд никто не шевелился. Никто не издавал ни звука. Все. Просто. Смотрели.

Затем отец Шейна в один миг развернулся и поспешил к входной двери дома. Шейн отпустил Илью и выдохнул:

— Дерьмо!

— Твой отец, да?

— Да! Блядь. Черт. Ладно... — Он обхватил голову обеими руками. — Бля-я-дь!

— Тебе лучше...

— Да. Окей. Я просто... подожди здесь.

Шейн быстро прошел через дом к входной двери. И открыл ее как раз в момент, когда машина отца скрылась из вида на лесной дороге. Несколько минут он просто стоял там, балансируя на грани паники, одетый только в мокрые шорты, на которые совсем недавно бурно кончил.

— Шейн? — Он слышал, как Илья звал его, но не мог обрести голос, чтобы ответить. — Холландер? — Он почувствовал руку на своем локте. — Он уже уехал?

— Да. — Они оба стояли молча. Шейн предположил, что Илья тоже постепенно осознавал всю грандиозность момента. — Это плохо, — наконец заключил он.

— Ты должен поехать и поговорить с ним. Поговори с ним.

— Да. Дерьмо. Да, я должен. Наверное, лучше сделать это прямо сейчас. — Он услышал, как Илья фыркнул у него за спиной. — Это не смешно! — огрызнулся Шейн.

— Вообще-то есть немного.

Шейн обернулся, готовый бросить на него гневный взгляд, но, увидев его лицо, тоже начал смеяться.

— Господи Иисусе. Вот тебе и каминг-аут.

Илья засмеялся еще громче.

— Может, он не заметил?

Они оба не могли остановиться. Это был чисто нервный смех, но Шейн хохотал до слез. Он планировал признаться родителям в своей ориентации как можно скорее. Планировал дать им время переварить это, а потом — уже позднее — рассказать, что состоял в отношениях. Что был влюблен.

И только когда все это уляжется, взорвать настоящую бомбу.

Теперь же все происходило в прямо противоположном порядке.

— Что, блядь, я им скажу? Вы, должно быть, задаетесь вопросом, почему я целовался с Ильей Розановым...

— Хочешь, я поеду с тобой?

Шейн был удивлен таким предложением. Хотел ли он этого? Добавит ли это еще неловкости всей ситуации? Но он чувствовал, что ему явно не помешает поддержка.

— Не знаю. Ты реально поедешь?

Илья взял его руку и сжал.

— Да. Если это поможет.

Шейн кивнул.

— Возможно. Будет до ужаса неловко, но, думаю... я бы хотел, чтобы ты был рядом.

— Хорошо.

— Нам, наверно, стоит сначала одеться.

— Да.

Они быстро оделись. Шейн надел футболку из благотворительного хоккейного лагеря, в котором помогал тренерам прошлым летом, просто чтобы напомнить родителям, что он хороший и нормальный человек.

На Илье оказалась футболка «Бостонских медведей». Шейн поморщился.

— Это последнее, что нам поможет.

— О, они что, не знают, что я играю за Бостон?

Шейн закатил глаза.

— Ладно. Давай покончим с этим.

Поездка до коттеджа родителей Шейна занимала около десяти минут, но в этот раз она показалась намного, намного дольше.

— Ладно, — сказал Шейн, припарковавшись за машиной отца. — Просто... побудь рядом, я сам все скажу.

— Без проблем.

— Блядь, может, тебе лучше подождать в машине? — Илья поднял бровь. — Нет. Забудь. Пойдем.

Он вышел из машины, Илья последовал за ним. Шейн задался вопросом, не наблюдали ли родители за ними через окно. Он не удосужился постучать. Приходя к ним, он никогда этого не делал. Он распахнул дверь и как можно спокойнее произнес:

— Эй, привет! Это я. Это... Шейн.

Его родители оба встали с дивана. Было ясно, что отец уже успел рассказать маме об увиденном.

— Шейн? — мама произнесла его имя так, будто до этого его всю жизнь звали как-то по-другому.

— Мама. Папа. Я... я думаю, нам нужно поговорить.

— Мы забыли купить таблетки для посудомоечной машины, — отец явно еще не отошел от шока. — Я просто хотел одолжить немного. Я не знал, что у тебя... гости.

— Пап, все в порядке. Мне очень жаль. Ты... не должен был узнать об этом... таким образом.

— О чем именно? — спросила мама.

Ее взгляд был устремлен на Илью, стоявшего за Шейном.

— В общем, я... я гей. Я собирался вам рассказать. Скоро. Мне просто... жаль. Жаль, что я не успел. — Родители ничего не ответили. Оба смотрели на Илью так, будто тот был пумой, которая готовилась к нападению. — М-м, а это... Илья. Розанов. Вы, естественно, знаете его.

— Привет, — поздоровался Илья.

— И он... в гостях. Он... мы...

Кто именно? Шейн осознал, что они с Ильей еще даже не определились, какой статус их обоих устраивал.

— Любовники, — предложил Илья.

Блядь, Илья, как ты умеешь выбрать самое отвратительное слово из всех возможных.

Что ж, от этого слова уже было никуда не деться. Оставалось только ждать последствий.

— Но... ты же его ненавидишь, — недоуменно сказала мама.

— Нет, я... не ненавижу. То есть… иногда ненавижу, вроде как. Но в основном я... люблю его. На самом деле.

— Ты... что?

Сердце Шейна бешено колотилось.

— Может, мы... присядем? Прости. Я знаю, что на вас сразу свалилось слишком много. Я не хотел, чтобы так вышло, я уже сказал. Очень не хотел.

На мгновение все замолчали, затем отец кивнул и жестом указал на мебель в гостиной. Родители сели вместе на диван. Шейн и Илья в отдельные кресла напротив них.

— Шейн... — начала мама. — Думаю, мы оба с папой... подозревали... что ты можешь быть... геем.

— Правда? — Шейн такого не ожидал.

— Да, вообще-то. Конечно, мы не знали наверняка. Мы просто думали, что это возможно.

— Боже. Я и не подозревал, что вы так думаете.

— Мы знаем тебя довольно хорошо, —