Ноты соблазна - Аделина Жемчужева

Слёзы подступили к горлу, и я, не выдержав, развернулась и выскочила из гостиной, громко захлопнув за собой дверь. Не оглядываясь, я побежала в спальню, где, едва добравшись до кровати, разрыдалась.

Гюстав совсем изменился. Он был не таким, когда мы только начали встречаться. Тогда он был заботливым, ласковым, готовым поддержать меня в любой ситуации. Но теперь… Сегодня он поднял на меня руку. Как будто это стало для него нормой. Как будто я заслуживаю такого отношения.

Я прижала подушку к лицу, пытаясь заглушить свои рыдания. Я не могла больше терпеть его выходки. Всё внутри меня кричало, что нужно уйти, но куда? У меня нет никого, кто бы мог помочь. Возвращаться к пьяным родителям — это не выход. Там ещё хуже.

Я лежала на кровати, свернувшись клубком, мои слёзы уже давно превратились в тихие всхлипы. Внутри всё горело от унижения и беспомощности. Мысли путались, страх и гнев накатывали волнами.

Внезапно я услышала тяжёлые шаги в коридоре. Гюстав. Он подошёл к двери спальни и начал стучать, сначала тихо, потом всё громче.

— Селин! Открой дверь! — его голос звучал приглушённо.

Я закрыла глаза, стараясь не реагировать. Я не хотела его видеть, не хотела больше слышать его обвинения.

— Селин! — крикнул он громче. — Не заставляй меня повторять!

Я не ответила. Вместо этого натянула одеяло выше, будто оно могло защитить меня от того, что происходило за дверью.

— Ты решила молчать? — он снова начал стучать, но теперь кулаком, с такой силой, что дверь задрожала. — Отлично! Хочешь поиграть в упрямую?

Я услышала, как его рука с силой дёрнула дверную ручку. Она была заперта, но это его не остановило. Он с яростью ударил по двери плечом, один раз, второй. В третий раз я услышала громкий треск — замок не выдержал, и дверь распахнулась.

Гюстав влетел в комнату, его лицо было перекошено от злости. Он дышал тяжело, будто готовился к новой вспышке гнева.

— Ты думаешь, можешь закрыться от меня? — прорычал он, шагнув ко мне. — После всего, что ты сделала?

Я вскочила с кровати, прижимаясь к стене, чувствуя, как дыхание сбивается.

— Гюстав, хватит! — закричала я, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Ты уже перешёл все границы!

— Скажи мне кто он. Клянусь я его убью!

Он сделал ещё шаг ко мне, но я подняла руку, стараясь остановить его.

— Не подходи! — крикнула я, моя злость пересилила страх. — Ты меня пугаешь, Гюстав. Ты стал чудовищем!

— Скажи мне, ты уже спала с ним?! Кто он мать твою!?

— Никто! У меня нету…

— Заткни свой гребанный рот, шлюха!!

Из грубых его пальцев, схвативших меня за локоть, я почувствовала холод власти. Он резко повернул меня к себе спиной и, подняв юбку, обнажил мои трусы.

— Решила показать всем свою задницу, да? — он дал сильную пощечину по заднице и толкнул меня к стене. — Ты моя женщина! И принадлежишь мне! Я могу сделать с тобой всё что захочу, грязная ты шлюха!

Слёзы катились по щеке, мне было больно от всего, что он вытворял со мной. Я слышала, как он расстегнул ремень, и почувствовала его член между ног.

— Гюстав, не надо! — прошептала я.

— Я сам знаю, что надо, а что нет!

Он опустил мои трусы вниз и грубо вошёл в меня. Я застонала от боли, но не стала сопротивляться. Он заставил меня выгнуть спину и начал ускоряться.

— Ты только моя, слышала?! — кричал он. — Если кто-то к тебе прикоснётся, я убью его! — Он сильно дал пощечину по заднице. А я ничего не чувствовала, лишь молилась, чтобы всё это закончилось. Я не хотела его. Я скучала по Арману, скучала по его прикосновениям.

— Да, детка! — продолжал он входить в меня. — Кричи, давай!

Я не проронила ни слова, лишь закрыла рот. Как только он излился в меня, он вышел и толкнул меня на кровать. Я обняла подушку, стараясь спрятаться от реальности, но слёзы и горечь не унимались. Всё внутри горело от унижения и боли. Гюстав больше не был тем человеком, которого я знала. Его жестокость, грубость, этот гнев — это был не тот мужчина, с которым я когда-то связывала свою жизнь.

Он стоял рядом, тяжело дыша, а затем резко застегнул ремень и отвернулся.

— Надеюсь, теперь ты поняла, кто здесь главный, — бросил он, даже не взглянув на меня. Его голос был холодным, но в нём слышалась злость, которую он ещё не успел до конца выплеснуть.

Я молчала, даже не пыталась смотреть на него. Внутри меня всё кричало: «Уходи, беги, спаси себя!» Но куда? Мне некуда было идти.

— Ты сама это заслужила, — бросил он, прежде чем выйти из комнаты, оставив дверь открытой настежь.

Когда его шаги стихли, я позволила себе разрыдаться ещё сильнее. Боль была не только физической, но и душевной. Я чувствовала себя запертой в ловушке, из которой невозможно выбраться.

Я поднялась с кровати, шатаясь, и подошла к зеркалу. На лице красовался синяк от его ударов, а на теле остались следы его грубости. Глядя на своё отражение, я почти не узнавала себя.

Я медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. В голове начала складываться мысль о том, что мне нужно вырваться из этого ада. Даже если у меня нет безопасного места, я должна найти выход.

* * *

— Ты в порядке? — тихо спросила Вероника, заметив, как я, сидя за монитором, украдкой вытираю глаза.

— Да, конечно, — я натянуто улыбнулась, стараясь не выдать дрожь в голосе.

Я заранее нанесла плотный слой макияжа, чтобы скрыть синяк, но чувствовала, что все равно выгляжу чужой в этом офисе.

— Ты какая-то грустная сегодня, — заметила она, присев на край моего стола.

— Просто… месячные начались, — быстро соврала я, надеясь, что это отвлечёт её от лишних вопросов.

— Ох, понимаю, — кивнула Вероника с пониманием. — У меня в такие дни нервы ни к чёрту.

— А я становлюсь просто грустной, — попыталась я улыбнуться, чтобы сменить тему.

Сегодня я с утра пыталась избегать взгляда Армана. Он был прав — наши встречи больше ничего хорошего не принесут. Мы зашли слишком далеко, и теперь мне нужно держаться от него подальше. Гюстав всё равно рано или поздно обо всём догадается, а если узнает, что это был Арман…

— Пойдёшь со мной на кофе? — предложила Вероника, пытаясь поднять мне настроение.

— Нет, спасибо, — отказалась я, стараясь не обидеть её.

— Ну ладно, если что, я внизу, — она пожала плечами и направилась к выходу.