Король - Тиффани Райз

этом гребаном городе в десяти тысячах миль от дома, потому что моя сестра вышла замуж за самого большого придурка в мире. И не уеду до тех пор, пока не увезу ее с собой в Сидней.

— Познакомь меня с ней. У меня есть способ заставлять женщин бросить своих мужей.

Парень покачал головой и рассмеялся. Смех превратил его выражение от каменно-подозрительного в мальчишеско-задорное.

— Возможно я позвоню твоему секретарю. Возможно, нет. Я мог бы выследить этого мудака с рупором и запихнуть тот ему в глотку.

— Тогда это может подтолкнуть тебя работать на меня, — ответил Кингсли. — Этот мудак с рупором? Я покупаю у него здание, чтобы превратить его в свой клуб. Нравится ему это или нет. И гарантирую, ему не нравится.

— У меня к тебе только один вопрос.

— Задавай, — ответил Кингсли.

— Когда мне начинать?

Кингсли пожал руку Лаклану и нашел таксофон.

— У тебя есть под рукой твой планшет? — спросил Кингсли Сэм, когда та ответила.

— Так точно, капитан? Кто у нас?

Он ввел ее в курс дела.

— Ты нашел вышибалу в клинике абортов? — спросила Сэм.

— Он очень милый.

— Кстати, о милых, тебе сообщение.

— Что там?

— Госпожа Фелиция дома. И тебя вызывали.

Глава 30

Кингсли покинул город в час дня и прибыл к Фелиции около двух. Она дала ему его собственный ключ, и он воспользовался им, чтобы войти через дверь патио, как она приказала ему.

Здесь, в Бедфорде, у Фелиции было идеальное убежище от городской суеты — классический коттедж в Новой Англии. Через боковую дверь он вошел в столовую, небольшую интимную обстановку со столиком на двоих и канделябром в центре. В первую ночь, проведенной с ней, он занялся с ней любовью на этом столе, а после она облила его свечным воском в знак благодарности. Но, очевидно, сегодня они не будут ужинать. Он запер за собой дверь. На столе он обнаружил коробку с белой карточкой сверху. На карточке было написано два слова: «Надень меня».

В коробке Кингсли нашел черную шелковую повязку на глаза. Сегодня Фелиция была в настроении поиграть в игры.

Он завязал повязку и стал ждать. Он не собирался делать ни шагу дальше без инструкций. К счастью, ему не пришлось долго ждать.

— Тебе идет, — Голос Фелиции с изящным акцентом донесся справа, откуда открывался дверной проем в коридор. — Тебе следует почаще надевать повязку на глаза.

— Так мне будет труднее найти дорогу к вам.

— Сегодня тебе не нужны глаза. Только уши. Повернись на звук моего голоса.

Кингсли повернулся направо.

— Хорошо, — ответила она. — Теперь два шага вперед.

Он уверенно сделал два шага, зная ее дом так же хорошо, как и свой собственный.

— В какую игру мы играем? — спросил он, зная, что находится рядом с ней, потому что чувствовал жар ее тела, смешанный с ароматом ее духов.

— Игра, в которой я завязываю тебе глаза и заставляю делать все, что я скажу.

— Хорошая игра, — ответил он. — Каков мой первый приказ?

— Поцелуй, — ответила она. Он почувствовал ее губы на своих губах и поцеловал ее с бесстыдным голодом. Ее губы были сладкими и теплыми, и ему пришлось потянуться к ее телу. Прежде чем он успел прикоснуться к ней, она отстранилась. — Я сказала поцелуй. Я не говорила "трогать".

— Я передумал. Ужасная игра.

— Рада, что тебе нравится. А теперь… — Ее голос стал тише, и он услышал, как она отходит от него. — На четвереньки. Ползи ко мне.

Его гордость взбунтовалась при этом приказе, но эрекция тут же поддалась. Он опустился на колени и пополз в направлении голоса Фелиции. Он быстро добрался к ней.

— Госпожа? — спросил он.

— Целуй снова.

Он начал подниматься, но ощутил руку Фелиции на своей голове. Она погладила его по волосам, щеке и губам.

— Не в губы.

Кингсли остановился на достаточно длительное время, чтобы дать ей понять, с какой неохотой он выполняет ее приказы. Он протянул руку, пока не нащупал ее босую ногу, ее босые пальчики. Он запечатлел поцелуй на каждой ее ступне.

— Лодыжки, — приказала она. Он поцеловал лодыжки.

— Икры, — сказала она. Он поцеловал икры.

Колени. Бедра. Живот. Госпожа Фелиция очевидно была обнажена, и он не жаловался. Груди. Соски. Шея. Он уже был болезненно твердым. Левое плечо. Правое плечо. Левое запястье. Правое запястье. Если она не позволит ему трахнуть ее в ближайшее время, он за себя не отвечает.

— А теперь еще один поцелуй, — сказала она, и он ощутил что-то на своих губах. Тыльная сторона ее ладони. Он прижал губы к ее коже, и ощутил, как госпожа дрожит. Приятно сознавать, что она так же страстно желает его, как и он ее. Он нуждался в этих днях с Фелицией. Он нуждался в ее страсти. Он нуждался в ее влечении к нему, которое она не скрывала. Он обожал Сэм до такой степени, что у него болел живот, когда он держал ее в своих объятиях, но эти ночи в его постели, когда они спали, но больше ничего не делали, были жесткими для его гордости. И прямо сейчас его гордость была невыносимо тверда.

— А теперь я спрячусь, — объяснила Фелиция. — И у тебя будет две минуты, чтобы найти меня. Если ты найдешь меня за это время, то сможешь делать со мной все, что захочешь в течение следующего часа. Если ты не найдешь меня через две минуты, я буду делать с тобой все, что захочу в течение следующего часа. И тебе это не понравится.

У Кингсли перехватило дыхание. Он должен заполучить эту женщину — не через две минуты, а две минуты назад.

— Я начинаю отсчет, — сказала она с расстояния примерно в двадцать футов. — Три… — ее голос удалялся. — Два… — Ее голос стал еще тише.

Ожидая "один" Кингсли сосредоточился на своем слухе. Она повела его по коридору к парадному входу в дом. У Фелиции были расстелены ковры по всему деревянному полу, и они все еще слегка скрипели, когда она шла. Он прислушался к звукам ее движений. Слева? Слева от него была гостиная. Справа? Направо она бы поднялась наверх или в гардеробную. Побежит ли она в гардеробную? Спрячется в ванной? Скроется за дверью?

Когда она сказала "один", он едва расслышал ее. Он тут же вскочил на ноги, сделал шаг вперед и обнаружил, что она обнимает его. Она сорвала повязку с глаз и улыбнулась.

— Я хотела, чтобы ты выиграл, — прошептала она.

Кингсли прижал ее к стене и впился в