Объединенные шрамами - Иви Марсо

Глава 41

ПОЦЕЛУЙ НАСТОЯЩЕЙ ЛЮБВИ… НАСТОЯЩЕЕ ВОЛШЕБСТВО… СОЛНЦЕ, ЛУНА И ЗВЕЗДЫ… СВЯЗАННЫЕ НАВЕКИ

— Отойдите в сторону, — приказал Рангар, махнув рукой Иллиане и заклинателям. — Вы все, уходите. Сейчас же. Оставьте меня с Брин.

Несмотря на его резкий приказ, никто в комнате не пошевелился. Безжизненное тело Брин лежало на кровати лицом вниз, и она выглядела мертвой.

«Вот какой я буду, если не смогу вернуться в свое тело».

Быть душой больше не казалось увлекательным и неземным — теперь это пугало. Она чувствовала себя невесомой, как лист, гонимый ветром. У нее не было никакой возможности сообщить остальным, что она находится прямо здесь, у них над головами, и наблюдает за всем происходящим.

— Рангар, — мягко сказал Элисандра. — Я знаю, это больно…

— Оставь нас! — снова приказал он. — Иллиана не единственная, кто знает толк в магии. Я вырос, познавая магию. У меня на груди шрамы, подтверждающие это.

Его голос прозвучал так убедительно, что остальные, в конце концов, подчинились. Королева Карин и Ярккинены нерешительно ушли, стараясь не столкнуться со стражниками в коридорах.

Иллиана начала собирать свои припасы, но Рангар сказал мягче:

— Оставь свои вещи, Иллиана. Отправляйся к Марсу. Если ты мне понадобишься, я тебя найду.

Иллиана кивнула, вытирая слезы. Она задержалась на мгновение, чтобы слегка коснуться обнаженной спины Брин вырезанными на ней колдовскими знаками, а затем ушла.

— Ты тоже, Элисандра, — сказал Рангар.

Элисандра скрестила руки.

— Она моя сестра. Я не оставлю ее.

— Ты многое сделала для Брин, — признался Рангар. — И за это я в неоплатном долгу перед тобой. Но мы с ней связаны. С тех пор, как были детьми, ее душа была связана с моей. Брин будет принадлежать мне вечно, как и я буду принадлежать ей.

Сделав глубокий вдох, Элисандра наконец сдалась.

— Тогда я желаю тебе удачи, Рангар. Но, если у тебя ничего не получится, знай, что моя сестра очень любила тебя. То, что вас связывало, — редкость в этом мире. Многим посчастливилось бы познать такую любовь, как у вас, хотя бы на столь короткое время.

Рангар стиснул зубы, услышав намек на то, что Брин, возможно, никогда не вернется в свое тело. Он даже не взглянул на Элисандру, когда она выскользнула из комнаты, оставив его одного. Он глубоко вздохнул, затем раздраженно выдохнул. Наклонившись над кроватью, его рука зависла в дюйме от обнаженной спины Брин, словно боялся, что может причинить ей боль прикосновением.

— Любовь моя, — прошептал он. — Моя спасенная. Моя связанная душа. Я знаю, что ты здесь. Чувствую твое присутствие. Когда ты рядом, в комнате пахнет невинными розами.

Брин ахнула и протянула свою призрачную руку, желая только одного — прикоснуться к нему. Рангар осторожно перевернул тело Брин лицом вверх. Он убрал волосы с ее лица.

— Десять лет назад я последовал за девушкой в лес, повинуясь своему желанию, — пробормотал он, нежно проводя руками по ее волосам. — Что-то в ее смелости привлекло мое внимание. Я увидел, как она нырнула в лес в тот час, когда в нем находились только хищники, и, конечно же, вскоре заметил следы волков на грязи.

Сделав глубокий вдох, он опустил голову.

— Я должен был действовать быстрее. Должен был добраться до тебя раньше, чем они.

Брин отчаянно хотелось прижаться к Рангару и поцелуями прогнать всю его необоснованную вину. «Ты спас мне жизнь, — хотелось ей сказать. — Что такое несколько шрамов?»

— Когда нес тебя обратно в замок Мир после нападения, — шепотом продолжил Рангар, — я не думал о священных узах. Я думал только о том, чтобы доставить тебя в безопасное место. И все же, даже в тот момент, какая-то часть меня чувствовала связь с тобой. Твоему брату пришлось вырвать тебя из моих объятий. Ты казалась такой хрупкой, и в то же время я чувствовал твою непокорность. Когда они положили тебя на стол, чтобы обработать раны, я увидел глубокие порезы на твоей груди, а позже, той же ночью, когда промывал свои порезы, я понял, что это были точно такие же шрамы. Те же волчьи когти. И вот тогда я понял, что мы с тобой всегда будем присутствовать в жизни друг друга.

Рука Рангара обхватила почти безжизненное лицо Брина. В его голосе слышалась уязвимость, что для него было редкостью. Он тяжело вздохнул.

— Я никогда не переставал думать о тебе. По ночам мне снилась та поляна, волки и светловолосая принцесса со шрамами, такими же, как у меня. Когда стал старше, я начал думать о тебе по-другому. Мне было интересно узнать, какой молодой женщиной ты стала, есть ли в твоей жизни возлюбленный или, может быть, ты… ты тоже думала обо мне.

На последних словах его голос оборвался, и он провел рукой по влажным глазам.

— Наконец-то я увидел тебя снова, когда мы с братьями пробрались на праздник Сбора Урожая в Мир. Ты ослепляла еще больше, чем в моих снах. Ты превратилась в молодую женщину, сияющую, как солнце, соблазнительную, как луна, грациозную, как ночной ручей. И тогда я понял, что хочу тебя. Что я люблю тебя. Что сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя. И я старался, Брин. Боги знают, как я старался. И все же, потерпел неудачу.

Он согнулся, и с его губ сорвался всхлип. Его руки ласкали почти безжизненное тело Брин, словно пытаясь слепить из громоздкой глины вазу.

— Брин. Ты — звезды на небе, вода в океане. Ты — свет в мои темные дни, огонь в мои холодные ночи. Ты — все для меня. На древнем языке Барендуров «fra na mag» означает «моя самая дорогая», и это действительно то, кем ты для меня являешься. Без тебя нет жизни. Твоя любовь сделала меня сильнее и храбрее, чем я когда-либо думал. Ты — вторая половинка моей души. И я буду продолжать любить тебя каждое мгновение каждого дня, что проживу на этой земле.

Он нежно поцеловал ее дрожащими губами. Призрачные губы Брин задрожали, как будто почувствовали его прикосновение, и она прерывисто вздохнула.

«Ты тоже для меня все, Рангар Барендур. И я не желаю больше разлучаться с тобой».

— Вернись ко мне, Брин, — прошептал Рангар.

Брин собрала всю свою решимость. В этой бесплотной форме она не могла пользоваться магией. Не знала никаких заклинаний для возвращения в свое тело. И все же какая-то ее часть чувствовала связь с глубоким источником магии, который был старше заклинаний, который предшествовал магическим знакам. Магия