Мой грешный муж - Миа Винси

Это заявление было встречено одобрительными возгласами. Она осушила бокал и запустила его в полет. Возня остановила продвижение Джошуа, пока победитель не поднял бокал под новые аплодисменты.

— Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй!

Люси снова рассмеялась и нетвердой рукой подняла еще один полный бокал, шампанское выплеснулось через край.

— За того, кто поймает этот бокал, я выйду замуж!

Собачки взвыли.

Джошуа придвинулся ближе, не сводя глаз с руки Люси, с руки, поднимающей бокал, бокал, который не должен взлететь, бокал, который был почти у ее губ, бокал, который был почти в его руке, когда она заметила его краем глаза. Догадалась о его цели.

И изящным взмахом руки Люси подбросила все еще полный бокал в воздух.

Он перевернулся, обдав визжащих дам и орущих мужчин фонтаном шампанского, но при этом продолжал подниматься по дуге над протянутыми, цепкими пальцами, направляясь прямо к массивной люстре. В ужасе он представил, как он врезается в стекло и осыпает кожу и глаза людей осколками. Но, к счастью для Люси, бокал ненадежно застрял между двумя цепями. Несколько свечей погасло. Люстра закачалась. Бокал соскользнул, толпа ахнула, и он застрял снова.

Молодые люди столпились под ним. К своему облегчению, Джошуа увидел в центре лорда Хардбери, высокого, свирепого, благополучно женатого, хмурого и готового к прыжку.

Но один молодой человек оказался предприимчивым: он снял один из своих ботинок и с силой швырнул его в люстру. Люстра закачалась. Бокал соскользнул. За ним последовал другой ботинок, и бокал соскользнул со своего места. Молодые люди бросились вперед, раскинув руки, и даже Хардбери потерял равновесие, пока они боролись, толкались, образуя лес ищущих пальцев. Бокал ударился об эти пальцы, подпрыгнул, отскочил еще, подпрыгнул, подпрыгнул, и теперь оставалось надеяться, что он упадет и разобьется.

Пока одна рука не прорвалась сквозь другие, большая рука в перчатке, вцепившаяся в черный рукав высокого темноволосого джентльмена, который поймал бокал в воздухе.

Затем рука и бокал исчезли в толпе.

Все замерли. Воцарилась тишина. Джошуа не мог разглядеть лица мужчины. Мгновение спустя он вообще перестал его видеть.

— Он! — закричала Люси, указывая на него. — Я выйду замуж за этого человека! Отойди в сторону, Лондон. Этот мужчина мой!

Медленно и послушно возмущенная толпа расступилась, перешептываясь, переминаясь с ноги на ногу, вытягивая шеи, чтобы показать …

Лакея.

Все ахнули.

Лакей был невысокого роста. На нем была красная ливрея, а на лице застыло выражение неподдельного ужаса.

— Это был не я, — пробормотал лакей, отодвигая бокал, как будто в нем было что-то отравленное. — Пожалуйста. Мне жаль. Это был не я.

— Кто же это был? — крикнул кто-то.

— Я думаю, это был… э-э-э… шотландский джентльмен.

Все обернулись, но высокий шотландец с ловкими пальцами благоразумно скрылся.

— Шотландец! — закричала Люси. — Я собираюсь выйти замуж за шотландца.

Большинство дам выглядели шокированными. Большинство джентльменов выглядели слегка озадаченными. Но новый круг пылких поклонников Люси, квартет необузданных молодых парней, захлопал в ладоши.

Возможно, именно поэтому Люси широко раскинула руки, запрокинула голову и запела.

— Если забудешь старого знакомого… — фальшиво, и больше похожее на рев, чем на мелодию; обычно она пела ангельски, но обычно не была пьяна. — И никогда не приводил ко мне…

Взмахнув рукой, как итальянское сопрано, она выдавила последнюю ужасную ноту, все больше напоминая мычание больной коровы, поскольку у нее заканчивался воздух. Звуки растворились в тишине толпы, которая не знала, что делать дальше.

Тогда молодые парни обняли друг друга за плечи и проревели в ответ:

— Стоит ли забывать о старом знакомстве и старых добрых днях.

Джошуа схватил Люси за локоть.

— Пора домой, — сказал он.

— Мне просто нужно…

— Я не спущу с тебя глаз, пока ты не будешь заперта в своей комнате.

— Ты довольна собой, Люси, дорогая?

К ним присоединилась Кассандра. Она выглядела пугающе спокойной, если бы не румянец на ее щеках и пронзительный тон. Это не предвещало ничего хорошего. В последний раз, когда Джошуа видел ее такой, она опрокинула стул.

— Тебе уделили достаточно внимания? Ты уже достаточно нас опозорила или у тебя на уме что-то еще?

— О, матушка Кассандра, разве это не весело?

Каким-то образом Люси достала еще один полный бокал шампанского.

— Тебе следует пить больше.

Она поднесла бокал к губам, ангельски улыбнулась и легким движением запястья выплеснула содержимое прямо на Кассандру.

Кассандра ахнула и отступила назад. Она действовала быстро, но недостаточно быстро: шампанское попало прямо на корсаж. На лиф ее белого шелкового платья, прижимая тонкую ткань к ее коже, и …

Джошуа чуть не подвернул что-то, снимая сюртук; он даже слышал, как рвались швы. Люси смеялась, Лондон наблюдал, как он закутывает жену в сюртук, а та крепко прижимает ткань к груди.

Розовые перья в ее волосах трепетали, но в остальном она казалась спокойной и исполненной достоинства. На этот раз Люси казалась встревоженной, опасаясь возмездия.

Но Кассандра лишь улыбнулась.

— Ты права. Мне нужно больше пить, — сказала она.

Придерживая сюртук одной рукой, она взяла последний полный бокал шампанского с подноса придурковатого лакея.

— Тост за мою дорогую сестру Люси, за ее незабываемый дебют.

Она сделала глоток, Люси рассмеялась, а Кассандра выплеснула напиток ей в лицо.

Глава 26

Люси с диким визгом бросилась на нее. Она сорвала розовые перья с головы Кассандры и торжествующе замахала ими. Кассандра, одной рукой вцепившаяся в сюртук, а другой в волосы, не успела произвести ответное действие, как Джошуа перекинул Люси через плечо и направился к ближайшей двери.

Затем Арабелла взяла Кассандру за правую руку, а лорд Хардбери — за левую, они вывели ее на улицу и усадили в свой экипаж, чтобы отвезти ее домой за несколько кварталов. Она уткнулась лицом в сюртук Джошуа и вдыхала его аромат, все еще думая о скандале на балу и социальном мусоре, оставшемся после них.

Когда она, спотыкаясь, вошла в парадную дверь, Джошуа и Люси нигде не было видно. Арабелла предложила остаться с ней, но Кассандра захотела побыть одна.

Оцепенев, она сбросила верхнюю одежду у входа и поднялась по лестнице в свою комнату, прислушиваясь к звукам, доносившимся этажом выше. Ей нужна была горничная, чтобы помочь ей раздеться, но у нее не было желания звонить. У нее не было желания что-либо делать, кроме как прижаться локтем к стене, уткнуться в него лбом и ждать конца света.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как Джошуа вошел и запер за собой дверь. Она не пошевелилась, но все ее чувства уловили его присутствие.

Спустя три