Лицо с обложки - Юлия Белкина

— Роберт сказал, у тебя крупные долги? — заметила я за ужином.

Борис вскинул брови. Ответил своим обычным, искренним тоном:

— Шуточки в стиле Роберта! А сам наблюдал за твоей реакцией. верно? Не побежишь ли ты немедленно подавать на развод?

Я улыбнулась: да-да, забавный старый шутник Роберт!

С его милыми шуточками я успела познакомиться…

Но душа ушла в пятки: а если и сейчас Борис мне лжет? Если у него долги перед Робертом, тогда что же все это значит? От множества предположений и догадок земля уплывала из-под ног, все переворачивалось, как во время катастрофы «Титаника», и не хотелось докапываться до правды. Хотелось сунуть голову в песок!

— О чем ты думаешь? — внимательно приглядевшись ко мне, спросил Борис.

(С каких это пор его стало интересовать то, о чем я думаю?)

— О страусах.

Муж не понял, но допытываться не стал. Умел сохранять чужие границы в неприкосновенности. Я вдруг с отчаянием заметила, что между нами никогда не возникало настоящей близости. Даже с Германом я чувствовала себя роднее, Герман…

Глава 7. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЕ ФЕВРАЛЯ

Ревность

Ревность! Вот имя сосущей змеи, с недавних пор проснувшейся в сердце Даши, хотя казалось, с ней покончено навсегда! Отсечены ядовитые головы, питавшие душу злобой и ненавистью. Столько лет не беспокоила ее змея ревности, и пот… У Германа появилась другая!

Даша чувствовала это. Она видела угрожающие признаки, призраки той женщины, се зловещую тень на стене их спальни. И с отчаянием понимала, что не удержит Германа, как в свое время не удержала Митю.

Герман уйдет. Что его остановит? Ни детей, ни финансовой зависимости от жены… Уйдет! А она останется одна, стареть в одиночестве.

Весь день, как безумная, Даша слонялась по дому, не находя себе места.

«Мама, мама, у меня зубная боль в сердце» — кто сказал? Маяковский? Есенин? Или это фраза из какой-то песни? Как верно, как точно! Такое мог сказать лишь тот, кто сам пережил подобную боль. Только, в отличие от зубной боли, от явности не придумано лекарств. Выпить что ли? Во всем доме только спиртное Германа, его любимые коньяки и текила. Даша попробовала, но обожгла гортань, выплюнула, запила водой. Отвратительно!

И страшно… Неужели скова возвращается то же жуткое, мерзкое, как приступ малярии, состояние, когда она бесилась от отчаяния, теряя Митю?

Даша обрадовалась, увидев в окно подъехавший к дому автомобиль Веры. Бывшая пассия отца вошла, излучая бодрость и оптимизм. Посмотрела на Дашу и удивилась:

— Ты плохо выглядишь. Заболела? Ты что, плакала?

И как-то само собой получилось, что Даша все ей выложила. Вера по-матерински обняла ее и отнюдь не по-матерински, а по-женски, по-дружески посоветовала:

— Подожди, не торопи события. Ты только предполагаешь или есть очевидные признаки?

Даша хлюпнула носом.

— Ну да, о чем я спрашиваю! — спохватилась Вера. — После Мити ты просто эксперт по изменам. Но кто бы мог подумать, что Герман окажется таким….мерзавцем?

Даша тихо завыла, размазывая слезы по щекам.

— Вера, ты умная женщина, подскажи, что делать?

Бывшая пассия, задумчиво постукивая сигаретой по зажигалке, ответила тоном, каким вела деловые совещания: — У тебя два варианта. Первый: закрывать на все глаза, прощать и терпеть Германа таким, какой он есть. Минусы: не оценив твоего благородства, он все же уйдет. В тридцать лет мужчины склонны на резкие перемены в жизни. Плюсы: выиграешь время, подыщешь ему замену. У тебя никого сейчас на примете? Плохо, дорогая, плохо, под рукой всегда нужно иметь запасной вариант…

— Я так не могу, — Даша покачала головой.

— Что ж, тогда вариант второй: поставить вопрос ребром. Имен в виду, мужчины ненавидят, когда их загоняют в угол. Ты хочешь войны? Готовься к войне. А для войны нужно вооружиться. Кто предупрежден, тот вооружен. Тебе нужна точная информация: с кем он? Как долго это длится? Какие у них отношения? Только после этого ты все взвесишь и примешь правильное решение. Иначе… — Вера затянулась сигаретой, выпустила дым из уголков аккуратно подведенных губ. — Иначе ничего у вас, кроме пустого скандала, не выйдет. Ты превратишься в подозрительную истеричку-скандалистку, Герман с пеной у рта будет отстаивать свою невиновность. О, поверь мне, мужчины — это двуногие ничтожества, даже самые лучшие из них! Ни один мужик никогда не признает открыто, что вел себя как подлец! Будет клясться, что ни разу не покосился в сторону другой юбки. Что я результате? Он хлопнет дверью и уйдет от тебя с оскорбленной миной, с видом жертвы, которого стерва жена довела… А ты останешься в дурах! И потом тебя изъест совесть, что ты зря обидела хорошего человека.

Даша улыбнулась сквозь слезы:

— Вера, какая ты умная! Ты все так хорошо понимаешь! У Германа есть другая женщина, я это знаю, я чувствую, и это у него серьезно… Что же мне делать?

Вера провела рукой по лбу, словно колеблясь.

— Ну хорошо, — решилась она. — У меня есть знакомым, который иногда и очень неохотно берется за дела такого рода. Но тебе нужно поехать к нему самой. Учти, наш разговор должен остаться между нами. Знаешь ведь — муж да жена одна сатана. Не хочу встревать между тобой и Германом, чтобы не остаться врагом на всю жизнь.

Даша поклялась, что никогда никому не расскажет, а Герману тем более.

— И отцу не говори. Борис хорошо знает этого человека, к которому я тебя отправляю.

— Папин знакомый? Какой стыд, — прижав ладони к пылающим щекам, простонала Даша. — Ладно, согласна. Лучше горькая правда…

Она не заметила, как Вера чему-то улыбнулась, листая пухлую алфавитную книжку.

— Записывай номер…

Вера вообразить не могла, что сложная проблема так просто решится. А ведь всю дорогу ломала голову, как убедить дочь Бориса последить за своим благоверным. На то имелись у нее собственные интересы…

Когда, после возвращения Роберта из Лондона, Вера заметила в походке шефа легкую хромоту, на вопрос:

— Что с тобой? — Роберт, смеясь. отмахнулся:

— Не поверишь! Жена Бориса приложила бутылкой «Клико» по коленной чашечке.

Новостью лондонская «стыковка» Ханьяна с фифой не стала. После долгих проволочек и эту часть общей работы Вера взвалила на свою спину. Раз Борис за полгода не удосужился свести жену с Робертом, сделать это придется самой. Борис предупредил, что жена отправляется в Англию навестить племянников, а Роберт как раз искал новую школу для своего Рубена, которого называл племянником, хотя все знакомые полагали, что мальчик — его внебрачный сын. Так что встреча фифы