Кощеева гора - Елизавета Алексеевна Дворецкая

Не дождавшись ответа, Равдан встал и стал раздеваться, готовясь ко сну. Разговор был окончен. Равдан мог просто употребить родительскую власть, но опыт ненавистного тестя, Сверкера, который вот так же пытался обойтись с Ведомой, для него не прошел даром. Равдан знал: у женщины, даже очень молодой, есть ум и своя воля, которые способны в недобрый час опрокинуть к лешим все замыслы, расчеты и надежды взрослых разумных мужей. Пренебречь ими, полагаясь на полное послушание, – самому себе расставить ловушку. Тут или держать девку взаперти, отобрав обувь и теплую одежду, или хотя бы попытаться объяснить ей пользу рода, сделать союзником. Тем более когда это дочь его и Ведомы, унаследовавшая от обоих ум, отвагу и упорство.

Родители уже улеглись, когда и Рагнора наконец пошевелилась и тоже стала укладываться. Сходство с судьбой матери и от нее не ускользнуло. Ее воля столкнулась с волей отца, как яйцо с камнем – не до победы, скорлупу бы в целости унести. Уже третью зиму Рагнора носила поневу и ходила на девичьи посиделки, но в этот вечер всем существом ощутила: ее судьба подошла к повороту. Что-то от нее зависит, что-то нет, она может принимать, отвергать или покоряться, но это уже не игра «в женитьбу», все решится по-настоящему. А значит, она и в самом деле стала взрослой.

* * *

Разговор в гриднице и обещание Станибора, что Торлейв может выбрать любую невесту, на другой же день стал известен всему Свинческу. Но тот, кого он больнее всех затрагивал, был совсем близко. Проходя через двор, Торлейв вдруг увидел перед собой Унезора: тот загородил ему дорогу и смотрел вызывающе. По сторонам стояло с десяток или больше молодых гридей – у них было время утренних упражнений, – но это Торлейва не смутило. По лицам видно: дренги не собираются вмешиваться, а лишь хотят посмотреть, как их вожак будет выходить из неприятного для его чести положения.

– Я слышал, вчера князь предложил тебе выбрать невесту, – начал Унезор, набычившись.

Торлейв видел, что спокойствие тому дается нелегко, но его подбадривают взгляды товарищей, перед которыми он должен показать, что не уступает киевскому гостю.

– Истинно, – подтвердил Торлейв. – Станибор пообещал мне отдать или свою дочь, или воеводскую, по моему выбору.

– Тебе следует помнить: если ты выберешь Рагнору, то будешь биться со мной.

– Не забывайся, – спокойно осадил его Торлейв. – Разве отец девушки готов отдать ее тебе, если не будет других охотников? Добейся сперва его согласия, а пока твоя свадьба никак не зависит от моих намерений. Как добывают такие права – я тебе уже говорил. И я с тобой уже однажды дрался. Забыл, чем кончилось?

– Это было не по чести! – возмутился Унезор, вспомнив драку на прялках.

– Конечно, не по чести – вас двое на меня одного. А что до Рагноры – сперва добейся, чтобы твоя победа надо мной могла что-то изменить. Сейчас мне драться с тобой нет смысла. Если я выиграю, то ничего нового не приобрету, ты выиграешь – тоже ничего не приобретешь. Пока ты служишь Станибору, ты мне не в версту. Разве что изберешь путь бродячего берсерка, но тогда девушка едва ли тебе обрадуется.

– Ты… ты говорил мне, что не собираешься к ней свататься!

– Я и сейчас не сказал, что собираюсь. Тебе надо бегать не за мной, а за своей удачей, чтобы сделаться ровней самой девушке. Тогда и поговорим о поединке, если найдем, что делить.

Эти слова Торлейв произнес мягко, почти по-дружески. Не имея охоты заводить лишних врагов, он не видел удовольствия в том, чтобы дразнить и принижать Унезора. Но поединок между ними был как невозможным – они слишком неравны по положению, – так и бессмысленным: между Унезором и Рагнорой стоял не только Торлейв. Задача перед Торлейвом оказалась хитрая: не брать невыполнимых обещаний и ни с кем не поссориться. Равдан хочет отослать дочь в Киев – в этом его желание совпадало с намерением Торлейва, который за ней и приехал. Брать ее за себя он, однако, не собирался, и был бы не прочь намекнуть на это Унезору, чтобы не наживать врага на пустом месте. При этом Унезору полезна боязнь потерять девушку: эта страсть вернее прочего пошлет его в поход, а за ним и еще многих отроков смолянских. Но Торлейву не следовало раскрывать свои намерения, пока их не раскроют Станибор и Равдан. Времени на раздумья еще хватало, но приходилось следить за каждым своим словом.

После полнолуния в Куромолье месяц уже обновился и снова наполовину вырос. Снег шел часто и уже не таял; Днепр не замерз, но по берегу установился санный путь. Несколько раз Станибор или Равдан устраивали лов и звали с собой Торлейва; он был рад случаю выбраться за пределы Свинческа, отдохнуть от дыма очага, подышать свежим холодным воздухом и размяться. Глядя, как смоляне разъезжают на санях – кто в лес, кто в поля за сеном, кто еще по какой надобности, – он подумывал о дороге назад в Киев. Собираться было рано: ни одно из его дел еще не решилось, пока шли только разговоры, не приводившие к договоренностям. Впереди был Йоль, когда Станибор будет приносить жертвы, и это лучший срок в году для заключения прочных договоров, скрепленных клятвами. Торлейв надеялся получить от Станибора и Равдана клятвы насчет участия в походе на Дон. Они же в свой черед надеялись получить кое-что от него, но здесь ясность еще не наступила.

– Эти люди не просто так пытаются женить тебя на какой-нибудь из своих дочерей, – говорил Торлейву Агнер после его бесед с князем. – Не потому, что ты им так полюбился. У них есть некие цели, ради которых ты им нужен.

– Не то чтобы я, а ближайший родич Святослава.

– Чего именно они от тебя хотят, ты понял? – спросил Илисар.

– Да я аж ночью плохо спал, как понял, – проворчал Торлейв, глянув на княжеское сидение.

Было утро, и еще в сумерках, пока гриди сидели за столами, перед гридницей стали собираться жители Свинческа и окрестностей, имевшие до князя какое-нибудь дело. Станибор был занят с ними, а Торлейв со своими бережатыми, сидя на помосте поодаль, наблюдал. Гриди, поев, ушли во двор упражняться, и Торлейв собрался присоединиться к ним, чтобы за время этого гостевания не растерять все навыки, но мысли его все время возвращались к разговору со Станибором.

– Как