Будет жестко - Анна Шварц

— Ща. — вырывается у меня с возмущением, когда я сажусь и поправляю на себе белье и юбку. Нет, все-таки, напившийся профессор — та еще свинка. Не знаю даже, что хуже, если бы он ржал и блевал в пакет, как мой брат, или то, как он сейчас себя ведет. — Во-первых, мы не договорили. Во-вторых, я впервые настроена продолжать, а тебе это стало внезапно неинтересно?

Он косится на меня.

— Завтра спокойно договоришь. Цветкова, я-то настроен на все. Просто не хочется потом снова угрозами заставлять тебя продолжать встречаться. Меня устраивают те отношения, которые есть сейчас между нами. Поэтому на сегодня остановимся.

— Боже. — не выдерживаю я. — Ты дурак? Я сама согласна на несколько раз. С чего ты должен меня снова угрозами заставлять встречаться? Что там у тебя? Ты что, там красную комнату как в «пятидесяти оттенках» хочешь мне показать? — у меня начинает дергаться глаз. Он не просто та еще свинка, он демонстративно страдающая скотинка, напускающая ненужный туман на разговоры в самый неподходящий момент. Я сейчас остыну и все. Вдруг потом я не смогу повторить это чувство предвкушения и возбуждения? Поэтому я хватаю этого монстра за толстовку и пытаюсь потрясти, а он в ответ устало и мрачно закатывает глаза. — Ну и ладно, показывай давай. В принципе, я не против легкого БДСМ. Там же договариваются о том, что можно, а что нельзя? Мы можем все обговорить.

— Цветкова, меня не напрягает эта чушь. — эта скотинка все еще держит то самое задолбавшееся лицо, отчего мне хочется его стукнуть, чтобы он выкатил глаза обратно. — Если хочешь БДСМ — займемся этим в любое удобное для тебя время. Но не сегодня.

Боже, да что там у него за проблемы, от которых он отказался от своего излюбленного занятия — уламывать меня на секс?

— Я хочу сегодня. — упрямо говорю я, желая раскрыть эту тайну.

Он опускает руку, которой подпирал свое страдающее лицо, и, подцепив ручку на двери, открывает ее. Затем выходит на улицу, а после его рука тянется в салон машины, и, схватив меня за плечо, вытаскивает наружу.

— Эй. — возмущенно говорю я, оказавшись на улице. Пока он осматривается по сторонам, видимо, в поисках кого-то. Заметив у бара моего брата, он кивает ему головой, подзывая. Брательник, заметив это, бросает сигарету и уверенно идет к нам, отчего мое возмущение достигает небес. — Что делаешь-то? Слышишь меня?

Он полностью игнорирует мой вопрос.

— Ну, поговорили? — интересуется мой брат, приблизившись к нам и запихнув руки в карман.

В ответ скотинка подталкивает меня к брату в объятия.

— Развлекайтесь дальше. Я поехал по делам.

С этими словами профессор собирается свалить куда-то в другую сторону от своей машины, а я, резко вдохнув побольше воздуха, бросаюсь к нему и прежде чем мой брат успевает меня поймать, обнимаю руками тело чудовища, вцепившись в него, как клещ.

— Блин, коза! — реагирует мой брат возмущенно, схватив за заднюю часть топа. — Ты совсем нажратая берегов не видишь. Отпусти уже своего мужика отдохнуть, все нервы ему вымотала. Устроила тут бразильский сериал, блин, то изменил он тебе, то в драку лезешь, теперь это.

Это я-то вымотала?!

— Я пойду с ним. — бормочу я возмущенно.

До меня доносится «цык» чудовища.

— Тебе лучше ее забрать. — говорит он моему брату. — Она пьяная и меня домогается.

— Так, блин. Сюда иди, пьянь. — ругается брат, покрепче хватая меня за шкирку. Видимо, братская забота о чести сестры просыпается в нем после слов скотинки, вот только он не в курсе, что это чудовище уже успело поприставать ко мне и добиться тесного слияния тел. А теперь строит из себя черт знает кого. — Коза, слышишь? Руки разожми.

— Нет. Я пойду только с ним, ни с кем другим не пойду.

Брат устало смотрит на чудовище, взгляд которого я сейчас не вижу.

— Отвези ее домой, а?

— Ну, не знаю. Уверен, что хочешь поручить это дело мне? — слышу я его усмешку.

— Да блин, кому еще? Давай. Вы встречаетесь, она скучала, так что проведите побольше времени вместе. Дела перенесешь. Или Саше ее отдать? — фыркает брат и отпускает мой топ. — Мне не нужны ее истерики очередные. Занимайся. — он поднимает руку в прощальном жесте, и, развернувшись, уходит к бару.

Оставив нас вдвоем, пока я удовлетворенная своей победой, сжимаю тело скотинки в своих объятиях. Кажется, я чувствую, как он опускает на меня взгляд.

— Цветкова. — слышу я его голос через шум машин рядом и звуков ночного города. — Тебе действительно не стоит много пить. Нарываешься на проблемы.

32.2

Продки в течение ночи подъедут все) Каюсь изо всех сил — меня сегодня активно отвлекали от редактирования прод, поэтому нормально смогла заняться ими я только сейчас вечером.

---------

— Ну и куда пойдем или поедем? — радостно интересуюсь я, проигнорировав его замечание про выпивку. Победа в этом сражении за возможность остаться с этим чудовищем, все еще приятно бурлит крохотными пузырьками счастья в венах.

Затем я задираю голову, все еще продолжая обнимать профессора. На всякий случай. Вдруг он еще решит убежать, пока я не очень хорошо соображаю.

В отличие от меня, у него лицо весьма мрачное. Даже кажется, что его глаза темнее, чем обычно. Почти не могу разглядеть их привычную зелень. То ли он не позаботился о красивой маске для меня, думая, что я не вижу его, то ли он чем-то недоволен.

— Ты поедешь к себе домой, Цветкова, я тоже к себе. — словно над чем-то подумав, отвечает он мне. — Вызову тебе такси.

— Я не сяду в него.

— Вряд ли. Я просто вырублю тебя и уложу.

— В таком случае, когда я очнусь, я все равно приеду к тебе домой. — не сдаюсь я. Однако, я бываю очень упертой, казывается, когда мне нужно. — Буду стучать в дверь, пока ты не откроешь. А если уедешь в другое место — буду звонить твоей маме или сестре. Или отцу. И узнаю, где ты находишься сейчас. Ты от меня не отделаешься.

Пока я это говорю, чудовище поднимает руку к лицу, закрывая его. Затем у него вырывается странная усмешка, а после он внезапно тихо начинает смеяться. Я, замолчав, хмуро смотрю на эти красивые пальцы, закрывающие другую не менее красивую часть его образа, и слушаю его не очень уместное веселье.

Отсмеявшись, он опускает с лица ладонь. Затем открывает глаза все с тем же темным