По следам обречённых душ - Ласточкин

Ещё хоть раз оскалитесь друг на друга в этой комнате, и моя рука с сильнодействующими слабительными дрогнет над вашими тарелками или кружками. И уж тогда из туалетов несколько дней не вылезете!

Капитаны напряглись, могло даже показаться, что они вжали головы в плечи, но таки окончательно затихли, не осмелившись больше даже посмотреть в сторону друг друга.

— Сэлд, как ты себя чувствуешь? — смягчился Глорас, сделал шаг вперёд.

В глазах главы читалось беспокойство. Что Эпкальм не терпел в характере Вэдпрума, так это некой смиренности; ведь когда он к чему-то привыкал, то переставал бороться с проблемой. Это касалось в основном небольших размолвок, на которые время он старался не тратить, так произошло и с двумя конфликтными капитанами, которых обычно разнимал либо Эдманфер, либо Гловиль или на худой конец Скафия.

Сэлд упёр руку в лоб, после уставился в одеяло всё тем же безумным и измученным взглядом, при этом не выпуская руки Эпкальма, наоборот, продолжал цепляться за неё всё крепче.

— Сейчас не об этом, — наконец, заговорил сопротивленец. — Я узнал планы тенадасеров.

После его слов все в комнате напряглись и насторожились сильнее прежнего. Казалось, что даже залетающий в открытое окно ветер замер, перестав качать занавеску. Сам Рафспит едва подрагивал, потирая ладонью лоб.

— Они собирают свитки Кэтсий, чтобы с их помощью дать тебрарумам невероятную и разрушающую силу. Насколько я понял, у них уже есть три свитка. Они начали их собирать больше двадцати лет назад. — Дрожь закрадывалась в его голос, но Эпкальм хорошо видел, как тот борется со слабостью, как старается оставаться сильным.

В этот миг он увидел в нём самого себя в те дни, когда думал, что по его вине погиб товарищ. Увереннее обхватив руку Сэлда, он постарался жестом дать ему твердости и поддержки. И это сработало.

— Матерь Девы, — вымолвил Эдманфер, широко распахнув маленькие водянистые глазки и вскинув лохматые брови.

— Так, они пытались выкрасть свиток Кэтсии из академии, — заключил Глорас, сверля глазами пространство внизу.

— Но для чего тогда тебрарумам нужна разрушительная мощь такой силы? — вопросил Бонстек и глянул на Сэлда, точно на нём вот-вот должен появиться ответ на вопрос.

— Разве не очевидно? Мы все в курсе, что Итенедонимус надеется вернуть тёмные времена, чтобы властвовать не только над людьми, но и всеми землями. Он хочет уничтожения всех устоев, разве не это его цель? — Нарций перевёл взгляд на Бонстека, который так же погряз в раздумьях.

— Эту сказку распространяют все, кому не лень. Никто точно не знает, чего на самом деле добивается Итенедонимус, — фыркнул Бонстек. — Власть, наверняка, не единственное, чего он желает.

— Это ещё не всё, — поторопился добавить Рафспит, под глазами которого отражались тёмные круги. Все тотчас замерли в напряжённом ожидании. Чудилось, что напряглись даже стены. — Я не понял точно, как и откуда они собираются брать силу Кэтсий и вживлять тебрарумам, но ясно, что тенадасеры нацелены на завесу мертвецов. Инристай велум² — вот их цель.

Нарций прочистил горло и вскинув голову, повернулся к Глорасу.

— Глава, мы же все понимаем, что это какой-то бред, — начал он цинично, не лишая свои движения театральности. — Кэтсии энемы? Абсурд! Их не существует, они лишь легенда. С тем же успехом, Тёмный Властитель может пойти искать кастоса³, — фыркнул мужчина.

— Какой же ты всё-таки тупоголовый осёл, — злостно цыкнул капитан Бонстек. — Если свитки есть, и они уже их находят, подумай, о каких легендах тогда может идти речь?

— Это и правда звучит как выдумка, — вступил в разговор Эдманфер. — Ну какие Кэтсии? Их никто не видел уже почти три миллисана⁴.

— Тогда какие по-вашему свитки ищет Итенедонимус? — угрожающе злостный голос Глораса прогремел в комнате. — Если мы чего-то не видели, не значит, что этого не существует. Легенды тоже не берутся на пустом месте, особенно в Зазавесье.

Эпкальму стало противно слушать капитанов. Как они могут сомневаться в словах Сэлда, который чуть жизнь не положил, чтобы добыть эти сведения? Как эти старики вообще смеют подвергать сомнению слова главы сопротивления? Что за упрямцы! И тут Эпкальма осенило. Не страх ли говорит за них всех?

Долгие столетия, люди поговаривают о могущественных существах, которые появились в мире и создали завесу, которые боролись с Итенедонимусом, но по какой-то причине бесследно исчезли. Все слухи, что когда-либо доходили до Эпкальма говорили о том, что Кэтсия стала союзником Итенедонимуса. Никто наверняка не знает точной истории, ведь люди по сей день путаются в количестве этих душ: кто говорит, что Кэтсия энема всего одна, просто она имеет возможность менять окрас, пока другие уверены, что их было пять. Те, кто уверены, что этих существ было пять, — а кувелов, кто вообще помнит о Кэтсиях единицы, — твердят о красной, фиолетовой, жёлтой, синей и оранжевой душах, представляющих собой души огромных кошек, которые в своё время могли вселяться в людей, подчинять себе их волю и вместе с тем награждать невероятной силой.

А что касается кастоса, то о нём ходит много легенд, однако известно о нём только то, что он является хранителем завесы мертвецов. Тем не менее, кувелы уже давно стали считать и тех, и других за вымысел и пережитки прошлого.

Аноильтенс посмотрел на друга не понимая, откуда же Итенедонимус собирается брать могущественную силу давно утерянных душ, пока его снова не осенило.

— Вообще-то это правда. — Не отрывая взгляда от Сэлда, заговорил Эпкальм. — На последнем задании мы видели, как тварь с фиолетовым отростком разгромила камень в нерушимых долинах. И все вы должны помнить, что тенадасеры напали на академию и пытались вынести свиток, пусть он и оказался не тем. Так что не смейте говорить о том, что Сэлд лжец!

— Хватит, — заговорил Глорас. — Все дальнейшие обсуждения мы продолжим в комнате собраний вместе с капитанами.

— Постойте! — вдруг выкрикнул Сэлд, от чего нахмурившиеся мужчины, уже собравшиеся выходить, остановились. — Вы должны знать и о том, что приближенный капитан к Итенедонимусу вовсе не крепкий мужчина, а девушка с происхождением этвахаума.

Капитаны снова затеяли ярые дискуссии, заполнив громкими пререканиями и бурными обсуждениями комнату. Эпкальм переживал за друга, чьё эмоциональное и психологическое состояние, как ему казалось, оставляло желать лучшего. Но не одного его раздражали распри и балаган, который учинили четверо мужчин. Не выдержавшая Скафия, выставила всех за дверь и грозно приказала держаться со своими криками подальше от комнаты ещё не окрепшего Сэлда.

Эпкальм только и успел, что попрощаться с Рафспитом, прежде, чем его выставили следом. Капитаны ушли в комнату совещаний, по пути громко переговариваясь, даже когда Глорас пытался их утихомирить.