Невесты дракона-императора - Северина Мар

свои одеяния. — Пойдем омоемся и ляжем спать. Надеемся, что без Акилины другие наши служители разберутся, где у нас верх, где низ, и, что и как надо мыть. Иначе придется вернуть ее обратно.

Он энергично зашагал к дверям. Отлепившись от стен, за ним потянулись служители.

Проходя мимо единственной уцелевшей кривой и косой башенки, которую они сложили, играя в эфтос, он пнул ее ногой и она рассыпалась, разлетевшись на дощечки.

— Я полагаю, вы не захотите говорить о случившемся? — поинтересовался Кир, пока они шли по открытым галереям, лепившимся к каменным стенам Приюта Цицелии.

Ночь вступила в свои права. Свет горящих факелов, несмело спорил с сиянием света и луны.

— Тут и говорить не о чем, — покачал головой Фрол Зерион. — Порой, люди, глядя на меня, желают занять мое место. Я не ожидал такого, правда, от сестры Акилины. Она всегда казалась мне… разумной.

Фрол Зерион замолчал. Кажется, он и правда был расстроен, и Кир решил переменить тему.

— Знаете ли вы как продвигается расследование? Удалось ли узнать, кто подрезал седло у госпожи Агаты?

Кир помнил, что обещал сам заняться этим делом, но, к сожалению, ни возможности, ни времени на это у него не было. Он оказался прикован к дракону-императору.

Фрол Зерион обещал поручить расследование самым опытным своим людям.

— Нет, пока нет, — покачал головой верховный служитель, и, кажется, расстроился еще больше.

— Жаль, что не удалось сегодня попросить у его величества разрешения отправить служителей разузнать, что случилось с невестами, — сказал Кир.

— Я как раз собирался заговорить об этом, когда пришла сестра Акилина. Теперь уже лучше дождаться, пока его величество вернется в благостное настроение. Он редко задерживается в величественном надолго. Да вы и сами знаете.

Кир кивнул.

Темы для разговора закончились и дальше они шли молча, пока путь их не разошелся. Кир отправился свою опочивальню. Куда шел Фрол Зерион он не знал, но надеялся, что тот тоже поспит.

Когда он зашел в свои покои, на столе, чадя догорала свеча. Должно быть ее зажег для него кто-то из служителей. Рядом лежала книга в чуть мятом переплете из розовой кожи.

Губы против воли расплылись в улыбку. Такой заботы, он не ожидал.

Взяв книгу в руки, он пролистал страницы, и на стол упал сложенное и запечатанное письмо.

Кир разломил печать. В слабом свете догорающей свечи, его глаза пробежали по строчкам. Послание было написано особым шифром, изобретенным во время подавления мятежа, чтобы генералы, разрозненных и разбросанных по Югу и Востоку, армий могли передавать друг другу послания, не предназначенные для чужих глазах, когда связь рухов было невозможно или неудобно использовать.

Дочитав, Кир смял бумагу в руках, затем бросил ее в глиняную чашу, стоявшую на столе, и, поднеся свечу, поджег.

Глядя на то, как пламя пожирает корчащуюся бумагу, он испытал облегчение, досаду и злость.

Послание было от генерала Тару, руководившего тайной стражей. Он писал о том, что больше нет нужды просить у дракона-императора встать на крыло. Князь Артес предложил гениальную идею — создать иллюзию огромного дракона, летящего по небу и извергающего пламя. План сработал. Андалурцы хоть и причалили к Кархене, но почти не покидают кораблей, и, пополнив запасы, скорей всего уберутся обратно на свой затянутый туманом северный континент.

Кир прекрасно помнил, что идею применить иллюзии предложил он сам, а князь Артес ее бесстыже присвоил.

Хорошо было уже одно то, что им удалось припугнуть андалурцев и те будут теперь держаться подальше от Визерийской Империи. Киру все еще казалось, что с драконом-императором, что-то не так. Даже если он был настоящим драконом, а не человеком, то все равно, что-то мешало ему обратиться и принять свою истинную форму.

Кир думал о драконе-императоре и о том, что же не дает ему обратиться все то время, пока собирал в мешок чистые вещи, и шел затем к купальням. В Приюте Цицелии у него не было личных купален и приходилось пользоваться теми же, в которые ходили служители.

Кира это не слишком смущало. Во времена военных походов и учебы в Академии он привык и не к таким неудобствам. Однако, ему почему-то не хотелось встречаться лишний раз с Фролом Зерионом, братом Коинтом, братом Сильвием и другими служителями, особенно без одежды, и потому он ходил в купальни поздно ночью, надеясь не встретить никого из знакомых.

У дракона-императора разумеется была личная купальня.

Пройдя по бесчисленному множеству каменных лестниц, Кир спустился в подземелья и очутился в огромной и темной пещере, освещенной светом факелов, висевших на стенах, и свечей, плавающих в специальных плошках по поверхности черной, горячей воды, занимавшего почти всю пещеру бассейна. Прямо по воде тянулась длинная ширма, которая делила купальню на женскую и мужскую половину.

Обилие горячих источников в Визерийской Империи объяснялось, конечно, колдовством. Каменные и водяные колдуны, объединив свои усилия, создавали целые подземные реки, тянувшиеся и выходившие на поверхность там, где им было нужно. Сейчас, правда, чаще строили простые акведуки. Это было легче и дешевле.

Опустившись по шею в горячую, чуть пахнувшую тухлым яйцом, воду, Кир едва не застонал от удовольствия. Сделав пару широких гребков, он поплыл. Из-за ширмы, доносился смех и женские голоса. Видимо, несколько припозднившихся служительниц тоже решили омыться, перед сном.

Кир не обращал внимания. Он плавал, пока не заболели руки и плечи, а затем просто лег на спину, покачиваясь на воде.

Если пару лет назад, кто-то сказал бы ему, что дракон-император — пустышка, и что не будет не пламени, ни крыльев, пронзающих небеса, ни трех изгибающихся змеиных голов, то он бы сделал сальто от счастья.

Законы Визерийской Империи запрещали говорить вслух о драконе-императоре непочтительные вещи, но в семье Кира в самом воздухе всегда витала непокорность. Его отец был, как и он генералом на службе у Империи. Он подчинялся Совету и присягал на верность Андронику Великому, но при этом сам же его презирал. Он считал, что не может змея вечно править людьми.

В укромных темных гостиных их особняка, часто собирались компании верных друзей. Лет с двенадцати, отец позволял Киру присутствовать на этих встречах.

Он хлопал его тогда по плечу, и говорил, что Кир «верный человек и на него можно рассчитывать», тот тогда очень этим гордился.

Друзья отца — все важные, богатые и не обделенные властью люди, любили рассуждать о судьбе Империи. Кир впитывал эти разговоры, подслушанные у людей, бывших во хмелю и долгое время в них верил.

Сейчас, став взрослым человеком, Кир удивлялся тому, почему