Пепельный ангел - Полевка

У него, как у всех альф из клана Мак-Грегор, не было возможности самому выбрать свой жизненный путь и профессию. Когда пришло время, он поступил в военное училище и на время учебы переехал жить в казарму. Такая жизнь пугала домашнего мальчика, а омеги, караулившие курсантов у ворот КПП, во время выходных, казались ему исчадием ада и порока.

Когда на балу Дебютантов Грегор Мак-Грегор встретил нежного и хрупкого Аллистэйра, он был сражен. Вначале он наблюдал издали, не смея подойти к прекрасному, но такому неприступному омеге, но под конец бала он набрался храбрости и пригласил того на вальс. Его счастью не было предела, когда Аллистэйр разрешил зайти к нему в гости на следующий день, и милостиво согласился пойти на свидание. Опекуны горячо одобрили его избранника. Именно такого омегу они хотели для своего мальчика! Хорошо воспитанный, с изысканными манерами и очень красивый Аллистэйр хорошо знал всех романистов прошлых веков, которых беты просто обожали. Чудо, а не выбор!

Когда, вдохновленный тем, что опекуны одобрили его выбор, Грегор привел своего жениха знакомиться с отцом, то тот бесцеремонно раскритиковал омегу сына, грубо обозвав Аллистэйра «тощей курицей и манерной фифой». Но неожиданно Грегор проявил здесь свой характер и, несмотря на протест отца, они все же расписались спустя положенное время в муниципалитете. На свадьбе со стороны жениха присутствовали только опекуны и друзья курсанты. Отец так и не появился на церемонии. Его также не было, когда родился их первенец Анджей. Один Мак-Грегор появился после рождения второго ребенка, Эмиля, и то только для того, чтобы устроить скандал. После чего отец и сын подчеркнуто игнорировали друг друга.

Из Грегора не получился военный в прямом понимания этого смысла. Помимо внешнего вида – крепкой фигуры и фамильных стальных глаз, у него ничего больше не было от альфы, он был пугливым, нервным и впечатлительным. Кроме этого, он очень боялся вида крови, и легко терял сознание даже от простой царапины. По окончании военного училища его приписали к Интендантской части, и там, как ни странно, он проявил себя во всей красе. Он был бесподобным военным логистом. Изощрённые схемы доставки грузов в дальние гарнизоны и устройство полного медицинского обеспечения в любом забытом богом уголке, снискали ему славу очень пронырливого человека.

Незаурядный ум и большая трудоспособность способствовали карьерному росту. К сорока пяти годам Грегор смог дослужиться до полковника. Он очень гордился своей карьерой, изысканным мужем и большим домом на втором уровне. Все было бы просто безупречно, если бы не дети. Эти паршивцы были дерзки и неуправляемы, совсем как дед. А ведь, сколько усилий приложено к их воспитанию! Сколько времени было затрачено, чтобы дать им достойное образование, а сколько сил положил папа Аллистэйр на алтарь их целомудрия! Ведь оградить омег от тлетворного влияния улицы и уберечь от наглых и развратных альф, разве это не родительский подвиг?

И никакой благодарности! Вот, взять хотя бы Анджея. Такое своеволие, неподобающее поведение, занятия, не соответствующие его происхождению и полу. Вдруг решил стать ученым… Ну, смех один, зачем омеге такое образование? Что, кроме химического, других более приемлемых для омег, факультетов не существует? А эта его странная тяга к железкам? Сколько раз его приходилось выгонять из гаража, пока не успел перемазаться маслом. Нет, от омеги должно хорошо пахнуть, он должен быть чистым и опрятным. А если хочет работать, так ведь есть много омежьих профессий и занятий. И этот неприличный скандал с первым браком, так досадно! Потом исчез и спустя столько лет объявился вновь! Не иначе, как исключительно для того, чтобы нарушать родительский покой и подать плохой пример младшим братьям.

И вот теперь бедным родителям приходится ехать на эту нелепую свадьбу. Ох, если б не грозное имя Кантарини, они бы ни за что не поехали.

А младшенький-то сынок, тот еще подарочек! Несмотря на все старания удержать непослушное чадо от своевольничания, оно всегда умудрялось вляпаться во что-нибудь неподходящее. То на конкурс нелепый запишется, то в школьной самодеятельности поучаствует, а этот кошмарный случай на балу… О, ужас! У Аллистэйра до сих пор в глазах темнеет, как вспомнит. Такое неприличное поведение! Хорошо, что этот Кантарини объявил его своей истинной парой и забрал к себе, пусть теперь сам мучается. И, как заключительный аккорд семейных неприятностей, тихий Эмиль вдруг утром собрался и, никому не говоря ни слова, ушел из дома. С одной стороны, он уже совершеннолетний, но вот так, вдруг взять и уехать, не обсудив это с родителями, не выслушав их родительский наказ и предупреждения! Своевольный и неблагодарный, как и те двое! Ах, что за мука воспитывать детей!

Не успели бедные родители успокоить свои расшатанные нервы и насладиться покоем в отсутствие детей, как на них обрушилось это приглашение на свадьбу. Добро бы сынок выходил замуж за кого-то из их круга, так ведь жених-то – Динлох! Они, вообще, не из старой аристократии, а из «новых дворян». Подумаешь, какой-то их предок за заслуги перед короной и государством получил титул! И родословная так себе, всего семь поколений дворян.

И вот теперь они вынуждены ехать на эту нелепую свадьбу! Если бы за спинами Динлохов не маячил этот Кантарини, то они бы ни за что не поехали. Они свой родительский долг в отношении Анджея выполнили, уже один раз выдали его замуж. Совсем не их вина, что у него ничего не вышло!

========== Репетиция церемонии ==========

Было не по-осеннему тепло. Поскольку было решено провести церемонию на свежем воздухе, то после долгих сверок прогнозов метеорологов был выбран день на последней солнечной неделе перед началом проливных осенних дождей. И если сегодня с утра все напряженно наблюдали за тучками, лениво гуляющими по небосклону, то после обеда небо очистилось, а метеоролог клятвенно пообещал, что завтра ни одна тучка не омрачит праздника.

Анджей и Один стояли в самом начале красной ковровой дорожки, на другом ее конце была установлена цветочная арка, а под ней стоял Роберт в синих джинсах и белой майке. Еще с утра Мадлен выдал каждому по два десятка листов, скрепленных между собой шелковыми лентами. Это был сценарий предстоящей церемонии. После завтрака Мадлен прочитал его с выражением, и, грозно обведя глазами собравшихся родственников, ехидно поинтересовался все ли всем ясно и понятно. На словах-то все было ясно, но когда дело дошло до самой репетиции, то почему-то все терялись и делали не так, как было написано.

По сценарию Робби должен посыпать лепестками роз дорожку