Пират - Конни Мейсон

Клод покраснел, но промолчал.

– Для нас с Монти не составит большого труда залезть в дом и похитить Блисс вместе с сыном, – снова заговорил Фолк. – И я приведу их сюда, будь уверен. Ну, хочешь этого? Говори! Ты хочешь видеть, как они будут мучиться? Лучше сразу подпиши бумагу!

Гай не успел ответить: в разговор поспешно вмешался Клод.

– А что делать мне? – спросил он.

– Оставаться здесь. Будешь присматривать вместе со Сквинтом за этим упрямым ослом. Если мы с Монти не вернемся до полуночи, можете прилечь прямо здесь, на соломе.

– Да я скоро заболею от этой сырости, – пробурчал. Сквинт, когда Фолк удалился. – У меня ни капли спиртного в глотке не было уже целых три дня! И бабы тоже. Где это видано?

Неожиданно перед Клодом забрезжил свет: у него появился шанс вернуть уважение дочери.

– Послушай, Сквинт, – сказал он, – а почему бы тебе и не развлечься немного? Иди, я тут и один справлюсь. Все равно этот ублюдок никуда отсюда не денется.

Как хотелось Клоду, чтобы Сквинт заглотнул эту наживку! Но Сквинт хорошенько подумал и отрицательно покачал головой, разбивая все надежды Клода.

– Нет, если Фолк об этом узнает, он взбеленится. Да все равно, скоро он притащит сюда эту девку с ее щенком. Хантер тут же расколется, тогда и загуляем. Малость потерплю, зато уж у меня наверняка после этого в кармане денежки зазвенят. А так риску много.

Мысли стремительно мелькали в голове Клода. Он боялся, что Хантер не устоит перед угрозами Фолка и все-таки подпишет себе смертный приговор. Что тогда будет с Блисс и Брайаном? Нужно было найти возможность как-то поддержать Гая, дать ему знать, что помощь близка.

Гай слушал разговор между Клодом и Сквинтом напряженно и внимательно. То, что Блисс отказалась прийти сюда, было абсолютно правильным решением. Как хорошо, что она это сообразила! Гай ни секунды не сомневался в том, что дело тут вовсе не в ее равнодушии к его судьбе. Какая же она умница! Гай мысленно аплодировал своей жене. В том, что она простила его, он тоже не сомневался.

В это время Клод поднялся и не спеша направился к Гаю. Тот внутренне собрался, готовый к новым унижениям и побоям, но Клод не стал его бить, а только перевернул на спину.

– Что ты задумал? – спросил Сквинт, хмуро наблюдая за Клодом.

– Хочу плюнуть ему в лицо! – ответил Клод, искусно изображая злобу.

– А-а, ну это на здоровье, – равнодушно откликнулся Сквинт и взял в руки тарелку с остатками еды.

Клод действительно плюнул – громко и смачно – но не в Гая, а себе под ноги. Гай прищурил глаз и удивленно посмотрел на него.

Внезапно лицо Клода побледнело, и губы его задрожали так, словно он увидел перед собою призрак. Впрочем, в некотором смысле так оно и было... А затем Клод поразил Гая. Овладев собой, он наклонился и чуть слышно прошептал:

– Приготовься. Помощь на подходе.

– Что? – так же чуть слышно прошептал Гай.

– Блисс и Брайан в безопасности. А Жан Лафитт... Клод не договорил: Сквинт лениво поднялся на ноги и приблизился к ним.

– О чем это вы тут шепчетесь? – подозрительно нахмурился он. – А ну-ка, отойдите от него подальше, Гренвиль!

– Я пожелал ему поскорее оказаться в аду, – сымпровизировал Клод.

– Что-то я не слышал ничего похожего на проклятия, – возразил Сквинт. – А уж ругань-то я, слава богу, за сто миль разбираю.

Клод медленно поднялся, ободряюще взглянув на зятя, но по лицу Гая ничего нельзя было прочитать. Оставалось непонятно даже, расслышал ли он что-нибудь из того, что сказан ему Клод.

Но на самом деле Гай расслышал все – до последнего слова. Он понял, что на помощь спешат братья Лафитты, а это означало надежду на спасение. Одного Гай не мог понять: как Жану Лафитту удалось узнать о том, что с ним случилось.

– Гренвиль, – окликнул он Клода. – Что именно ответила Блисс, когда вы рассказали ей обо мне?

– Ответила, что ей теперь нет до тебя дела, – огрызнулся Клод. – И что ты такого натворил, если моя дочь знать тебя больше не желает?

– У нас было небольшая размолвка, – признался Гай.

«Нет, из-за той размолвки Блисс не бросила бы меня в беде, – подумал он. – Это просто невозможно».

Гай был уверен, что Блисс любит его – несмотря ни на что. Да, конечно, он принес ей немало боли, немало горя, но... Она же умная женщина и наверняка поняла, что в последний раз его просто ослепила ярость, что он приревновал ее, как последний дурак. Та ночь – не повод, чтобы навсегда отказаться от него!

И все-таки Гая не покидало чувство вины. Ведь если бы он не поступил тогда так глупо, ничего бы не произошло, они с Блисс по-прежнему были бы вместе... Утешало одно: Гай с удовольствием представил себе лицо Фолка, когда тот обнаружит, что дом Хантеров опустел. Ах, если бы еще у него самого не были связаны руки!

Давно уже Гай не чувствовал себя таким беспомощным.