Тление - Лорел Гамильтон

на ходьбе, чтобы поспевать за их размашистыми шагами, даже несмотря на то, что на мне были военные ботинки. Я была рада возможности сосредоточиться на чем-то физическом, я приветствовала эту возможность, потому что она не давала моим мыслям блуждать. Лучшей частью наших отношений с Ричардом был секс. Это вообще единственная их часть, с которой у нас не было проблем. Естесственно, мне хотелось этого больше всего, и именно это занимало мои мысли, когда речь заходила о Ричарде. Логика здесь была, но я все равно чувствовала себя смущенной. Я пиздец как не хотела, чтобы он прочел мои мысли, когда я думаю о нем в таком ключе, поэтому я сосредоточилась на ступеньках, пялясь на свои ноги, и включилась в свое тело здесь и сейчас, позволяя физическим действиям нести меня вперед без задних мыслей — медитация на ходу. Я держала за руку Жан-Клода, и его размашистый шаг заставлял меня идти быстрее, в том ритме, который не был для меня удобен, но меня это устраивало. Я обнаружила, что медитация, связанная с движением, должна совершаться с усилием, чтобы моя голова оставалась пустой. Я ускорила шаг до такой степени, что Жан-Клод запротестовал, потому что он все еще был в своих сапогах на высоких каблуках. Я была так рада, что именно он сейчас на каблуках, и именно он попросил идти медленнее. Может, слабой меня заставлял чувствовать не тот факт, что я девчонка, а тот, что на мне были высокие каблуки?

36

К тому моменту, как мы спустились по лестнице и оказались перед массивной дверью, напоминавшей вход в темницу, которая стояла там для защиты жилых помещений «Цирка», Ричард уже запыхался.

— Я думал, что нормально налегаю на кардио (вид тренировок, которые в числе прочего стимулируют выносливость, например, бег — прим. переводчика), но успел забыть эту роковую лестницу, — наклонившись вперед, он уперся ладонями в бедра. Люди всегда наклоняются вперед и делают себе только хуже. Если отклониться назад, сперва будет больно, но так ты быстрее придешь в себя.

Никки спустился по ступенькам и встал рядом со мной. Я точно не знала, чувствует ли он мой напряг или просто нуждается в некотором одобрении. Нет, пожалуй, дело было во мне. Так или иначе, я протянула свободную руку Никки. Как только мы соприкоснулись, мне полегчало, и я немного пришла в себя. Прислонившись лбом к его груди, я будто бы вдыхала его тепло и надежность.

Жан-Клод сжал мою ладонь. Я немного повернулась к нему, но мой лоб оставался у груди Никки. Под таким углом я скорее смотрела на наши сомкнутые руки, чем ему в лицо.

— Слабенько, — заметил Разрушитель.

Я вскинула голову, готовая ответить саркастичной ремаркой, но поняла, что он смотрит мимо нас — на Ричарда. Ощутив, как Жан-Клод двинулся, будто хотел подойти к Ричарду, я потянула его обратно. Не только Демо воспринимал нашего цивильного Ульфрика как слабое звено. Тут Ричард должен постоять за себя сам, в противном случае будет только хуже. Если ему понадобится наша помощь, мы ее окажем, но до тех пор мы должны позволить ему разобраться с этим самостоятельно.

Другие волки попытались пропихнуть Демо в открытую дверь, но Ричард выпрямился и ответил:

— Пусть останется.

Вервольфы переглянулись между собой — они явно думали, что это плохая идея. Черт, я и сама так думала. Жан-Клод вновь попытался податься к Ричарду. Я прижала его к себе и невольно заставила его коснуться Никки, но тот не возражал. У этих двоих было разное представление о собственной маскулинности, однако они в ней не сомневались.

— Если бы ты мог остаться на контрактной службе, ты бы остался? — спросил Ричард.

— Ты знаешь, что остался бы.

— Даже при условии, что никто за пределами твоей конторы не должен знать, что ты вервольф?

— Во многих странах оборотней не берут на службу, так что — да, это было бы секретным оружием, — ответил Демо.

— Как бы ты тренировался?

Демо нахмурился.

— Если там будет зал, я бы им воспользовался. Если же нет, то занимался бы бегом, отжиманиями, подтягивался бы, ну, ты понимаешь — все что угодно, лишь бы оставаться в форме.

— И как бы ты понял, насколько быстро можешь двигаться или сколько подходов можешь сделать, чтобы сойти за человека?

— Что?

— Мне приходится тренироваться с людьми. Я не могу позволить себе бежать достаточно быстро или отжиматься и подтягиваться столько раз, сколько мне нужно, или поднимать достаточно тяжелый вес, чтобы тренировка получилась качественной, потому что если я это сделаю, то потеряю свою любимую работу.

Я хотела вмешаться и сказать: «Ты теперь преподаешь в колледже, а не в средней школе, как это было, когда мы только познакомились, может, ты бы и не потерял работу», но я промолчала, потому что Демо слушал Ричарда, а это случалось нечасто.

— Значит, ты никогда не напрягаешься?

— Никогда, — подтвердил Ричард. — Ото всех телефонов не спрячешься. Рядом всегда кто-нибудь есть — снимает что-нибудь интересное или странное, и транслирует это онлайн.

Демо казался задумчивым — если честно, куда задумчивее, чем я могла себе представить, но, может, его паршивый характер заставил меня недооценивать его? Я постараюсь быть менее предвзятой, если Демо перестанет совершать тупые и грубые поступки.

— Понимаю, блядские телефоны повсюду, и уебки все выкладывают в интернет, — признал Демо.

— Нам приходится остерегаться их даже в отдаленных районах, где, казалось бы, ни у кого не должно быть смартфонов, — заметил один высокий и смуглый вервольф. Как там его зовут? Джонс, Джим — что-то на «Дж».

— Это верно, — сказал Демо, и другие согласились.

Кризис миновал. Демо вошел в дверь и ни разу не возмутился. Другой волк прошел вместе с ним, словно боялся, что тот выкинет что-нибудь, о чем им всем придется потом пожалеть. Они будто бы чувствовали за него ответственность, поскольку все они пережили нападение, но я не была уверена, что они ему симпатизируют. Не думаю, что даже во всем Сент-Луисе найдется хоть кто-то, кому бы он нравился. Что нам с ним теперь делать?

Ричард подошел к нам и по очереди оглядел нас троих. В его глазах я видела сомнения и вопросы, хотя он пытался это скрыть. Только потому, что когда-то я очень хорошо его знала, мне удалось заметить его смятение.

— Мне нужно что-то знать о Никки и Жан-Клоде? — поинтересовался он.

Я мягко потянулась к нему, пользуясь недавно выученными трюками, однако Ричард был ослеплен своими собственными эмоциями. Он чувствовал только свое.