Наш новый учитель – Дракон - Варвара Корсарова

я объяснила ей отсутствие воспитанницы? Мы в Академии не проводим экскурсий в столь поздний час! И на этой экскурсии вы были лишь вдвоем. Вы, магистр, – холостой мужчина! – она ткнула длинным сухим пальцем в грудь Кайрена, и больно, потому что он поморщился. – И невинная девушка, воспитанница Академии, где превыше всего ценится добропорядочность! – палец нацелился на меня, но я успела отступить. – Вы знаете, на что была похожа эта ваша экскурсия? На романтическое свидание при луне!

– Что ж, Устав Академии часто расходится с практикой, – заявила я, разозлившись. Меня возмутило ее лицемерие. – Наставникам вот тоже запрещается ходить на свидания друг с другом. Но многие нарушают это правило, не так ли, госпожа Росвиг? В Черном коридоре столько укромных уголков, где незамужняя наставница может уединиться с холостым преподавателем танцев! Что будет, если директриса об этом узнает? Вышвырнет обоих, как пить дать.

Это был подлый удар, и я тут же пожалела, что нанесла его, когда увидела, как забегали выпуклые глаза Розги под толстыми стеклами очков, а тонкие губы испуганно дрогнули.

– Как вы смеете, Элидор... – она громко сглотнула. – Как вы смеете... предполагать... такое. Я...

– Тише, тише, барышни, не ссорьтесь, – размеренно и властно заговорил Шторм. – Не нужно обид и оскорблений. Росвита, вина полностью моя. Эмма ни причем. Я ее заставил. Вы же знаете, что она особая ученица и ей требуется особая программа. У меня на нее большие планы. Мы с вами это обсуждали. Не стоит сомневаться в моих намерениях. Даю слово офицера – подобного не повторится, и впредь наши занятия будут проходить в классах в отведенное для этого время. В присутствии наставников и учениц.

Я негодующе вздернула брови. Вот как? Значит, он обсуждал меня с Розгой, заявил ей о моей «особенности» и поделился своими «планами»? Хорошенькое дельце! И как не сомневаться в его намерениях – мне же не почудился поцелуй в саду? Впрочем, я сама на него напросилась.

Розга глубоко и бурно дышала. Но выучка взяла верх – через миг она стала спокойной как статуя.

– Отправляйтесь в кровать, Элидор, – сухо бросила она. – И вам, магистр, доброй ночи. Завтра мы еще поговорим о вашем проступке и мотивах.

– Непременно, Росвита, – он вежливо кивнул и ушел.

Розга секунду смотрела на меня мрачно, не мигая.

– Эмма, послушайте, – заговорила она, и в ее голосе я с удивлением уловила что-то вроде сочувствия. – Вы разумная девушка. Критически принимайте все, что говорит вам магистр Шторм. Подумайте о своем долге, репутации. Вы многое ставите на карту. Не сделайте ошибки, за которую будете расплачиваться всю жизнь.

– Госпожа Росвиг... – начала я, немало удивленная ее словами.

– Ступайте в кровать, и тихо! – яростно прошипела она, отправляя меня в спальню резким жестом. – Ваши подруги уже давно спят, как полагается приличным барышням. Постарайтесь никого не разбудить и завтра не болтайте лишнего! А то пожалеете.

Глава 23

Утром пришлось выдержать шквал вопросов от подруг.

«Почему ты вернулась так поздно? Где была? Розга сказала, что ты на уроке у Шторма. Но мы не поверили, решили, тебя наказали за вылазку в Черный коридор и заперли в каземате!»

Я подтвердила, что да, была на уроке. Ночью, потому что мы отрабатывали особое заклинание – «Лунный туман». Оно применяется только в темное время суток.

Для чего оно нужно? Ну... усыплять часовых на посту, навевать им сладкие сны.

Чтобы проникнуть в логово врага незамеченной.

– Бред какой-то, – не поверила Адри. – С чего Шторму готовить из тебя лазутчика? Сдается, Элидор, ты недоговариваешь. Давай, выкладывай! Шторм учит тебя по особой программе? С какой стати? Ты что, особенная? Что он задумал?

В ее голосе отчетливо слышались ревнивые нотки. Адри возмущала мысль, что наставник выделил меня, а не ее.

– Не знаю. Сама спроси у Шторма.

– Спрошу. И что, ты освоила это заклинание?

– Нет. Оно сложное, а я бездарь, – кротко ответила я, и это успокоило Адриану.

И день потек своим чередом. За ним второй, третий... неделя, две.

Я ходила, как в полусне.

Как будто складная мозаика развалилась, а когда ее собрали заново, детали встали вкривь да вкось, да не на свои места. Части деталей не хватало, а на иных появились фрагменты изображений из другой картины.

Мне предстояло собрать картину заново. Получалось плохо, и магистр Кайрен Шторм мне нисколько не помогал.

Он по-прежнему вел у нас уроки, учил нас базовым защитным заклинаниям. Показывал как скрываться, ускользать и отпугивать с помощью магии. Все по программе, и ничего сверх.

Раз в неделю он вызывал нас с Адрианой и занимался дополнительно. Но не учил нас более сложным чарам, а лишь заставлял до блеска отрабатывать уже известные.

Адриана показывала отличные результаты, я от нее лишь немного отставала. Хотя эти уроки давались мне непросто. Потому что в присутствии магистра я сидела как на иголках. На меня нападало то излишнее возбуждение, то дурацкий ступор. Но магия больше не была для меня непонятной сущностью, которую нужно укротить, пролив семь потов. Она стала для меня удобным инструментом. Я использовала его почти не задумываясь. Магические волны рождались легко, послушно текли, повинуясь моим желаниям.

Однако я научилась быть хитрой и не показывала все, на что теперь была способна. Не хотелось вызвать новую вспышку ревности Адрианы. В последнее время она и так стала слишком уж нервной и язвительной.

Вдвоем с магистром Штормом мы больше ни разу не оставались. Лишь в конце занятий он порой устремлял на меня тяжелый, многозначительный взгляд. Он ждал ответа.

Неужто и вправду предполагал, что в один прекрасный день я подойду к нему и скажу: «Магистр Шторм, я бросаю Академию, чтобы стать боевой магессой, как вы мне велите. Давайте, заберите меня поскорей отсюда. Станьте моим наставником. Только моим. Навсегда. До конца жизни».

Когда я представляла себе эту сцену, меня дрожь пробирала. Вот уж идиотская фантазия! Уж не желаю ли я, чтобы магистр предложил мне не военную академию, а что-то другое, о чем мечтает каждая романтическая девица?

Но все же я пыталась представить себе иное будущее. Без Валфрика и жизни в качестве его супруги. Картины рисовались размытые, пугающие, но вызывали приятный холодок в животе.

Неужели я смогу стать хозяйкой своей жизни? Делать что-то важное? Жить с людьми,