Ты. Я. Кровать. Сейчас же - Оливия Т. Тёрнер

Я бросаю взгляд на огромную ширму позади него и вижу свое потрясенное лицо и покрасневшие щеки, когда он притягивает меня для поцелуя.

Он прижимается своими губами к моим и объявляет мой рот своим. Зал взрывается такими громкими возгласами, что у меня болят уши. Я знаю, они все смотрят это на огромном экране. Я знаю, что должна смутиться и отстраниться, но я этого не делаю. Это слишком приятно.

Его хватка на моей талии крепче, когда он удерживает меня на месте. Это грубый настойчивый поцелуй, который заставляет меня растаять в его объятиях.

Так возбуждает, что самый желаемый мужчина в Новой Зеландии берет мой рот на глазах у всех.

Его большие руки поднимаются к моим щекам, и он обхватывает мое лицо своими грубыми ладонями, когда наши языки сплетаются, а напряжение нарастает.

Толпа наэлектризована. Люди кричат и подбадривают нас бурными аплодисментами. Фейерверки взлетают с крыши стадиона и взрываются в небе, когда он просовывает свой язык глубже.

Его поцелуй вызвал фейерверк. Настоящий, не метафорический, честный фейерверк.

Черт возьми. С этим мужчиной я не могу даже…

В глубине души я знаю, что это потому, что они забили, но такое чувство, что это из-за этого поцелуя.

Когда он отстраняется, у меня кружится голова, и я хватаюсь за его толстое предплечье, чтобы не упасть.

Он поднимает меня, наклоняется, пока наши глаза не оказываются на одном уровне, а затем заглядывает мне глубоко в глаза. У меня перехватывает дыхание. Я теряю дар речи. У меня нет ничего.

— Приходи ко мне после игры.

Я просто облизываю губы и киваю.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Зоуи

К концу игры у меня пропадает голос.

Mostly Grays в основном возвращаются и выигрывают со счетом 145:17, а Акеа набрал более половины очков. Каждый человек на трибунах вскакивал на ноги и кричал, вопил и умолял его продолжать. Но он боролся только за то, чтобы произвести впечатление на одного человека на сорокатысячном стадионе…

На меня.

С каждым разрушительным подкатом и сильным игроком, которого он выставлял, мои крики становились все громче, пока в горле не охрип настолько, что голос вообще пропал.

Я спешу в раздевалку с широкой улыбкой на лице. Моя походка подпрыгивает, и я не могу не улыбнуться всем празднующим фанатам, мимо которых я прохожу.

Может быть, регби не так уж и плохо.

На этот раз я собираюсь действовать более профессионально. Я не собираюсь поддаваться очарованию Акеа. Я собираюсь отказаться от чего-либо сексуального.

Я говорю себе все это, но я уже такая мокрая.

Этот поцелуй потряс меня до глубины души, и он до сих пор сотрясает меня.

Я показываю свой пресс-пропуск охраннику и проскальзываю в заднюю часть стадиона, куда болельщикам вход воспрещен. Здесь тише, и я могу немного легче думать. Мне приходит в голову идея.

Мир не знает Акеакамаи. Он не дает интервью. Он не общается с журналистами.

Но он поговорит со мной.

Я познакомлю мир с легендой, с великим человеком, скрывающимся за всем этим. Мир хочет знать. Я хочу знать.

Я хочу знать все об этом человеке, который превратил меня в настоящую фанатку Акеа.

Поднимаясь в раздевалку, я достаю телефон из сумочки и начинаю записывать свои мысли.

— Стадион выкрикивал его имя. Акеа! Акеа! Акеа! Сорок тысяч человек — все в гармонии. И все благодаря ему. Салуни установил рекорд по количеству очков в тот день, став первым игроком в истории, набравшим более пятидесяти очков на стадионе "Маркус". Это было потрясающее зрелище, и у меня было…

— Мисс Эллис. — Голос застает меня врасплох, и я испуганно бросаю телефон в сумочку.

— Мистер Рейнольдс. — У меня кровь стынет в жилах, когда я снова вижу его. Комиссар лиги. Человек, который застукал меня в сауне с Акеа. Старый придурок-членобойщик.

— Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет, мисс Эллис. Я хотел бы перекинуться с вами парой слов.

— Со мной? — Мой голос звучит еще хриплее, когда я заглядываю через открытую дверь в его кабинет. — Почему вы хотите поговорить со мной?

Он выдавил улыбку. — Зайдите в мой кабинет, и вы узнаете.

Я хватаюсь за свою сумку и бросаю взгляд в конец коридора в том направлении, куда направлялась. Двери в раздевалку скоро откроются, и я не хочу, чтобы Акеа был разочарован тем, что меня там нет.

Но это комиссар лиги. Я далеко продвинусь в Новой Зеландии, если буду на его стороне. Итак, я вхожу внутрь.

Он улыбается, закрывая дверь, и предлагает мне сесть перед его столом.

Это великолепный офис с окном, выходящим на стадион. Наземная команда находится на поле, убирая с травы все серпантины и конфетти.

— Я хотел бы извиниться перед вами, мисс Эллис, — говорит он, садясь напротив за большой письменный стол.

— Извиниться? За что? — Я нервно тереблю свою сумочку, пока слушаю. Во всем этом есть что-то не так, и у меня появляется нервное ощущение внизу живота.

— Тебе не нужно быть застенчивой со мной. На днях я зашел в сауну. Я видел, что Акеа делал с тобой.

— Он ничего не делал со мной, — говорю я, защищаясь. — Мы проводили частное интервью. Он был настоящим профессионалом.

Он качает головой, наблюдая за мной. — Я видел полотенце на полу. Я видел, как… он был очарован тобой.

— Полотенце упало, когда открылась дверь и он встал. Это был безобидный несчастный случай.

— Вам не нужно оправдываться перед нападавшим, мисс Эллис.

— Нападавшим? — Я удивленно вскидываю голову. Акеа из тех мужчин, которые берут то, что хотят, но в глубине души я знаю, что он никогда бы на меня не напал. Он никогда бы не причинил мне вреда.

— Все видели, как он лапал тебя во время игры, — говорит он твердым голосом. — Ради всего святого, ты была на большом экране. Добавьте к этому инцидент в душе, когда он напал на вас, и я не удивлюсь, если у вас останутся стойкие эмоциональные шрамы. — Он понижает голос и поднимает брови. — Может быть, на сумму в два миллиона долларов?

У меня отвисает челюсть. — Вы… пытаетесь меня подкупить?

Он откидывает голову назад и делает вид, что оскорблен, но мы оба знаем, что здесь происходит. Он очень ясно говорит об этом.

— Конечно, нет, — говорит он, качая головой. — Я просто говорю… женщина, которая прошла через эмоциональное бремя, которому Акеакамаи подверг тебя, заслуживает небольшой выплаты, чтобы помочь облегчить некоторые страдания.

Я просто сижу ошеломленная.

Два миллиона долларов решили бы все мои финансовые проблемы, но