Кудрявый сезон - Нигера Анивелл

Мы забрали свои вещи из гардеробной, и ошивались возле раздевалок. Ждали, когда закончится урок и нам освободит место предыдущий класс, чтобы мы тоже могли переодеться.

Пока мы томились в ожидании, класс продолжал бурно обсуждать последние новости, все больше вгоняя меня в краску.

После звонка еще одна перевозбужденная группа учеников повалила из спортзала в сторону раздевалок. Это был одиннадцатый «А» класс.

Я увидела Кудрявого, мокрого и с румянцем на щеках. Сейчас он выглядел не столь презентабельно, как ему полагается, подметила я, но от этого не менее красивым. И всему виной, эти сумасшедшего цвета глаза, у которых сейчас был еще более насыщенный оттенок.

Дав себе мысленно пощечину, чтобы вразумить себя, я нашла в себе смелость подозвать его к себе. Он, на мое удивление, не стал противиться и подошел ко мне.

— Как-то хочешь прокомментировать? — показывая фото на своем телефоне, спросила я.

Он берет своими влажными руками мой телефон, смотрит на изображение и улыбается.

— Что мне нужно на это ответить? Кажется, мы с тобой неплохо тут вышли, — продолжает он улыбаться, поправляя мокрые волосы на голове.

— Люди думают, что у нас с тобой что-то было.

— И что?

— Ты должен опровергнуть эту информацию. Народ уже болтает во всю, не унимается.

— Так, тебе это должно льстить.

— В смысле?

— На твоем месте сейчас захотела бы оказаться каждая девчонка нашей школы. Но не всем выпадает такой шанс, Кудряшка. Просто погордись собой, может это будет единственное яркое впечатление, которое у тебя останется от школы.

— Ты что несешь?! Ты опровергнешь это немедленно, — кричу я и толкаю его в грудь.

— Ты кто такая? Ты что будешь указывать МНЕ что делать? Не в этой жизни, дорогая… Хотяяя, если попросишь нормально, как следует, вот без этого твоего гонора, то я обещаю, как минимум, подумать над твоим предложением.

Я продолжаю толкать его в грудь, а ему хоть бы что. Встал как вкопанный и растянул свою чертовски привлекательную улыбку до самых ушей.

На мгновенье он делает шаг назад, а уже в следующую секунду хватает ведро, которое, судя по всему, оставила уборщица и выливает все его содержимое на меня.

— Тебе нужно остынь, Кудряшка, — бросает он и скрывается за дверьми раздевалки.

Народ, который вместе со мной ошивался возле спортзала, хором ахнул и начал гудеть.

Я стою вся мокрая, с головы до пят. Некоторые пряди волос прилипли к моему лицу, и издают запах тухлых носков, который так и бьется мне настойчиво в нос. Я начинаю оглядывать себя, думая, что нахожусь в каком-то страшном сне. Смотрю на свои руки и вижу часы, папин подарок. Они очень старые, но так мне дороги, и мочить их ни в коем случае нельзя, так говорил папа, когда передавал мне эту семейную реликвию, которую когда-то и он получил от своего отца.

Тут меня накрыла какая-то необычайная злость. Я перестаю понимать, что делаю и просто следую за своими эмоциями. Беру из пакета свою сменную обувь, осенние полуботинки, и просто вваливаюсь в мужскую раздевалку, пнув дверь ногой.

Оглядываю помещение. Все уже, практически, одеты, слава богу. Кто-то начинает возмущаться моему появлению, кто-то пускать глупые шутки.

Нахожу глазами Кудрявого, который был тоже одет, и иду в его сторону, немедля замахиваясь обувью, которая была у меня в руках. Он быстро реагирует и успевает прикрыть голову обеими руками. Я начинаю его лупить, что есть мочи. Неважно, по каким частям его тела, главное по нему, приправляя свои действия итальянским матом.

В какой-то момент меня кто-то пытается схватить за руку, но та сила, которая мной сейчас управляет, не дает никому меня остановить и я просто продолжаю начатое.

Я не вижу его лица, потому что он продолжает закрываться руками, только слышу его истеричный смех. Я только на секунду останавливаюсь, когда от моего ботинка что-то отлетело. Я отвлеклась на этом моменте, оказалось, что это был бегунок от молнии.

Кудрявый, воспользовавшись тем, что я его больше не трогаю, резко вскакивает, хватает меня за плечи и прижимает к стене.

— Успокоилась? — спрашивает он, и мы оба тяжело дышим, испепеляя друг друга взглядами. Оказалось, что в раздевалке никого, кроме нас уже не было.

— Ты самое худшее, что я когда-либо встречала в своей жизни. Самовлюбленный, эгоистичный, мерзкий… Наверно, твоя мать гордиться тем, какого она выродка воспитала, если, конечно, она вообще занималась твоим воспитанием.

Он еще сильнее сдавливает мои плечи и буквально вдавливает меня в стену.

— Никогда! Слышишь? Никогда не смей своим поганым ртом говорить о моей матери.

— Да, пошел ты! — кричу я и со всей дурью коленом пинаю ему в область паха.

Он тут же падает в позе эмбриона, хватается между ног и дико что-то вопит. Но я уже не слышу и просто выбегаю из раздевалки. Пролетаю мимо скопившейся толпы зевак, хватаю свои вещи и бегу прочь из школы.

Бегу без оглядки, по лужам, не успев одеться и переодеть сменную обувь. Только выйдя за пределы школы, начинаю натягивать на себя пальто, но шаг не сбавляю, ибо мне все кажется, что он сейчас догонит меня и окончательно прибьет.

Я даже забыла, что мои одежда и волосы были мокрые, потому что пока бежала, чувствовала только жар в теле, и лишь дома меня начало трясти от холода.

Я быстренько стянула с себя всю одежду, которая издавала жутко неприятный запах и нырнула в ванную.

Стоя под горячей струей воды, я, наконец, почувствовала себя в безопасности и разрешила себе окончательно расслабиться.

9

Ника

Когда вечером мама пришла с работы и планировала со мной поговорить о чем-то важном, я устроила ей самую настоящую истерику. Совсем нервы ни к черту стали.

— Не пойду больше в эту школу! Не хочу!

— Что случилось, Ника? Тебя там кто-то обижает?

— Мамочка, милая, давай уедем отсюда. Пожалуйста. Я скучаю по своим друзьям, нашему дому, нашему огородику.

— Ника, мы уже все решили. Ты лучше расскажи, что тебя гложет или что случилось? Ты вроде была рада, говорила, что класс у тебя замечательный, хорошо тебя принял. Ты уже даже нашла себе подруг. Элина, вон какая приятная девушка. Вы с ней что ли поругались?.. Не молчи, расскажи, я хочу тебя понять.

— Мамочка, я просто скучаю, очень скучаю. Тут я будто чужая.

— Глупости, все это, какая же ты чужая… Смотри, какая ты молодец, как сумела быстро влиться в новый коллектив, тебя уже