Жена для Императора морей - Ева Кофей

по крайней мере, выходит держаться на воде, хотя несколько минут назад показалось, что что-то схватилось за ногу и попыталось утащить на дно.

Маленькая судорога?

В любом случае лучше держаться ближе к берегу.

Перед тем, как бросаться в солёную воду, Люба собрала волосы в плотный пучок и убрала очки в сумку.

Так что теперь локоны не лезут в глаза, но в то же время она мало что видит, кроме расплывчатой линии берега и кого-то… развалившегося на гальке?

Рядом с тем местом, где она оставила вещи.

Немного неловко и несвободно.

Ладно, нужно будет просто поздороваться, забрать сумку и отойди туда, где можно будет привести себя в порядок.

Подплывая ближе лягушкой, Люба всё явственнее замечает неладное.

Лежит какой-то человек, не разобрать женщина или мужчина, волосы довольно длинные для парня. А ниже пояса…

Огромная рыбина!

Сердце тут же реагирует на происходящие неистовой тряской. Хочется закричать, позвать на помощь, но что-то будто не даёт это сделать, как бывает иногда в дурных снах.

Так, нужно взять себя в руки. Что это такое, акула? Она ведь не так опасна на суше, верно? Боже, что если она уже всё отгрызла и проглотила…

Любе почему-то страшнее думать о том, что придётся видеть это, пусть даже размыто, чем от мысли, что рыбина откусит что-нибудь и у неё.

— Эй, ты живой! — зачем-то спрашивает, уже почти доплывая до берега.

С надеждой, что этот день не начнётся с мертвеца!

Она, запыхавшись, выбирается из цепких лап моря и хватает рыбину за хвост.

Действительно, ничего не перепутала. Холодный, скользкий плавник!

Только зелёный, странно...

Бедный мужчина.

Как это произошло?

Его точно не было на берегу раньше. Значит он сражался с акулой, пока она пыталась держаться на воде?

Акула! Здесь акула! Нужно срочно предупредить всех!

И нельзя её выбрасывать в воду, нужно оттащить в сторону, чтобы засохла.

Люба так и делает с большим трудом. Но тварь не хочет отпускать свою добычу. Мужчина волочится за этой тушей.

А что если она делает ему только хуже? Нет, так не пойдёт, надо кого-нибудь позвать.

На всякий случай, она что есть силы пинает рыбину. Может быть, тогда тварь разомнёт челюсти?

Раздаётся булькающий стон. Не акулий…

— Кам… Кам, — пытается сказать что-то мужчина, открыв глаза.

Люба точно видит, что он приоткрыл веки, в них растворяется солнечный свет, делая их ещё более яркими.

— Камба… ла. Не… тронь. Хвост. Рана.

— Ой, боже, ты всё-таки жив! Как хорошо! Как хорошо, — она дёргает за хвост ещё разок. — Не могу освободить вас. Что, что… мне делать? Я позову на помощь…

Она отступает.

Какую же плохую шутку играет с ней не слишком хорошее зрение.

Будет трудно быстро добраться до людей, но нет времени на то, чтобы искать очки.

Но он хватает её за щиколотку холодными, крепкими пальцами.

— Не надо, людей… Надо, вода, человечка.

— Пить? Да, у меня в бутылке есть, в сумочке бутылка то есть… Короче, я не уверена, что…

Ладно. Ей всё же лучше заодно и надеть очки, чтобы понять, насколько серьёзна ситуация.

Вдруг эта шутка?

Да нет, рыбина по ощущениям настоящая и хвост её двигался.

— Сейчас-сейчас, подожди… те, минутку.

Она бежит сломя голову к груде гальки, лихорадочно вырывает сумку, натягивает очки, берёт бутылку с водой и полотенце.

Бежит назад и на полпути вскрикивает, резко затормозив.

— Аааа! Человекорыба!

Море начинает волноваться сильнее, хотя только что было спокойным. И русал с трудом, но отползает от берега ещё дальше. С тоской в последний раз взглянув на влажную гальку и белую пену.

— Вода… — выдыхает он. — Но не обратно. Не… сейчас, — и теряет сознание. — Прошу… — последнее, что звучит из его уст.

ГЛАВА 4. Дар морей в чехольчике

Люба наворачивает вокруг него круги, совсем как Маринка недавно наворачивала такие же у двери проклятой лавки.

Где у странноватой продавщицы был какой-то бзик на русалок.

И русалов.

Неужели это правда и она не сошла с ума?

Какого чёрта? Если есть такие существа взаправду, почему это считается мифом, легендой, сказкой?

И ведь он разумен, даже говорил с ней. Они понимали друг друга.

Русал тяжело дышит, на него больно смотреть.

Люба всегда легко принимала недостатки других людей, но огромный чешуйчатый хвост… Да ещё и далеко не такой милый, как было в «Русалочке» у Диснея…

Он как будто мощнее и с плавниками в нескольких местах. Сам кончик хвоста большой, жёсткий и плотный.

Конечно, вид такой странной комплекции отвлекает, но Люба не была бы медсестрой, если бы не заметила открытые раны.

Тут есть нюанс и уже не смешной, а грустный.

Она боится крови.

Да… именно так.

В принципе, она может брать кровь из пальца, но ей это даётся с трудом. В остальном, у неё в больнице находится много других дел, кроме кровавых. У неё есть договорённости со всеми, особых проблем не было, никто ещё не погиб.

Но если она увидит слишком много крови, то может и грохнуться в обморок, а тогда, кто знает, что произойдёт?..

Люба бы позвала на помощь, объявила бы всем, что нашла настоящего русала, но…

Во-первых, она маленько сомневается, не подмешали ли ей чего-нибудь или не потеряла ли она рассудок из-за ночных приключений. Маловероятно, но сумасшествие никогда нельзя исключать из вариантов в любой ситуации. Кричать всем, что она совсем недавно пнула мифологическое существо… возможно, не лучшая идея.

А если он умрёт, то что?

Станет морской пеной, а её упекут в комнату с жёлтыми стенами, как особо опасную?

Там уж она отдохнёт как следует от суеты.

А даже если ей поверят и его упекут куда-то, заберут на опыты, что сделают с ней?

Посадят на какой-нибудь карантин? Позволят всё рассказать миру, заставят молчать или вовсе…

Звучит весьма конспирологично, но кто на её месте стал бы доверять правительству?

Размахивая перед ним хвостатым мужиком?

Спасибо, как говорится, что не демоном.

Хотя кто так говорит?

Люба всматривается в него. Кладёт руку на холодный, высокий лоб.

Очень красивый мужчина.

Жалко его.

Бросить не сможет, хотя это и было бы разумнее всего.

Нужно попробовать разобраться самой. Хотя бы попытаться.

Она выливает на хвост полбутылки воды и замечает, что кровь течёт, да… Если это вообще кровь — она голубая.

От такой, почему-то, голова совсем не кружится и разум остаётся ясен.