Прощай, неразделённая любовь - Марина Галс

Обучаться в университете ей так и не пришлось, потому что уже через полгода она вышла замуж за Алексея Дементьева — владельца того самого ресторана, куда Ксюша устроилась работать. Это была не сказочная история про столичного бизнесмена и бедную провинциалку. Скорее, про двух людей, которые сумели разглядеть друг в друге родственные души.

Алексей ценил её энергичность и деловую хватку, а она — его умение превращать мечты в реальность.

Кто-то скажет, что ей просто повезло: не поступила, но встретила успешного мужа, не получила диплом, но стала хозяйкой собственного дела. Но я-то знаю правду. Везучесть Ксюши — это не слепой случай, а закономерность. Потому что ещё в детстве, когда другие плакали из-за развалившихся кубиков, она упрямо собирала их заново. Не потому, что была уверена в успехе, а потому, что для неё не существовало другого варианта.

Ксения быстро встроилась в семейный бизнес, и если сначала она просто помогала мужу с бумагами и отчётностью, то вскоре уже сама предлагала новые идеи, вводила систему скидок, следила за закупками. А когда Алексей решил заняться другим проектом, она, не раздумывая, приняла на себя управление рестораном.

— Ты уверена, что справишься? — спрашивал он, наблюдая, как она внимательно изучает отчёты.

— А ты сомневаешься во мне? — отвечала она с уверенной улыбкой.

И моя подруга справилась. Даже более, чем! В её руках ресторан стал только популярнее.

Одних неудача ломает, других — закаляет. Ксения могла сдаться после провала на экзаменах, могла уехать домой, где её жалели бы как «несостоявшуюся студентку». Но она выбрала иной путь: остаться, бороться и — что самое важное — не озлобиться. Даже когда судьба подменила её мечту об университете на совсем другую реальность, она не стала сетовать на несправедливость, а просто взяла от жизни то, что та ей предложила.

И сделала это блестяще.

Но что поражало меня больше всего, так это то, что, несмотря на свой новый статус, дорогие вещи и возможность ни в чём себе не отказывать, Ксения никогда не кичилась своим материальным положением.

Она по-прежнему оставалась той самой подругой, которая всегда старалась как-нибудь незаметно и ненавязчиво поддержать меня, с трудом дотягивающую от стипендии до стипендии.

В мире, где многие дружбы рассыпаются при малейших трудностях, наша сумела выстоять.

— Ксюш, я же не маленькая, — ворчала я, в очередной раз, отбрыкиваясь от её подарков. — Сколько можно мне помогать?

— А я и не помогаю, — отмахивалась она. — Это мой вклад в будущее. Вот станешь известным адвокатом, мы с Лёшей будем пользоваться твоими услугами. И тогда, — она подмигивала, — нам всё вернётся с процентами.

И ещё один урок, который я вынесла из нашей дружбы: настоящая поддержка не имеет ничего общего с жалостью. Ксения никогда не подавляла меня своей заботой, не подчёркивала разницу в наших положениях.

Её помощь всегда была лёгкой, ненавязчивой, как будто она и правда просто «вкладывалась в будущее». А может, так оно и было? Ведь дружба — она такая: ты отдаёшь тепло, чтобы однажды получить его обратно, когда тебе будет холодно.

Глава 8

Фешенебельный ресторан Дементьевых — «Король Ричард» — носил историческое название, отсылающее к эпохе рыцарских турниров и королевских пиров. Здесь, среди дорогих вин и звона хрустальных бокалов, каждый гость чувствовал себя немного монархом.

Ресторан располагался в очень выгодной локации, там, где бурлила деловая жизнь, но при этом сохранялось ощущение приватности. Здесь было всё, что необходимо для успешной работы: близость к центру города, удобные подъездные пути, красивая прилегающая территория.

Сюда легко было добраться и на автомобиле, и на метро, и пешком, наслаждаясь прогулкой по брусчатым дорожкам, ведущим к зданию.

Прилегающая территория напоминала небольшой ухоженный парк: душистые липы и аккуратные газоны, по вечерам подсвеченные мягким золотистым светом фонарей. Между деревьев, в чаше, выложенной крупным камнем, журчал фонтан, чей мелодичный плеск настраивал на умиротворённый лад ещё до входа в заведение.

Хозяйка ресторана Ксения обладала безупречным вкусом и вложила в «Короля Ричарда» не только финансы, но и душу. Она понимала, что её гости — люди, для которых важен не просто уровень, а ощущение. И потому здесь всё было продумано до мелочей.

Интерьер сочетал в себе благородную классику и современную элегантность: тёмное полированное дерево, кованые люстры с приглушённым светом, тяжёлые шторы из итальянского бархата, смягчающие шум большого города. Стены украшали исторические картины в золочёных рамах, не кричащие, но подчёркивающие статус места.

Сама атмосфера дышала здесь исключительностью.

Официанты в белоснежных рубашках двигались бесшумно, стараясь предугадать желания гостей. В меню — только отборные блюда из свежайших продуктов.

***

Кабинет Ксении располагался в отдельном отгороженном помещении с вывеской «Администрация» — строгими чёрными буквами на матовом стекле. Дверь была слегка приоткрыта, и я поняла, что меня здесь уже ждут.

— Ну, рассказывай, что стряслось, — немедленно потребовала подруга, едва я переступила порог.

Её голос прозвучал так неожиданно, что я на миг застыла на месте.

«Как можно передать в нескольких словах, что именно со мною стряслось? Как всё это правильно сформулировать?»

Прежде чем начать говорить, я осмотрелась по сторонам. В кабинете царила непривычная тишина, будто звукоизоляция отделяла это пространство от всего остального ресторана. Сюда не доносились ни раздражающий звон посуды, ни приглушённые голоса из зала, ни даже запахи с кухни. Только лёгкий аромат дорогих духов и свежесваренного кофе из чашки, стоящей на столе.

Я в нерешительности подошла к большому креслу, тиская в руках свою сумочку.

— Свет, у тебя случилось что-то серьёзное? — взволнованно переспросила Ксюша.

Она отодвинула в сторону кипу бумаг, лежащую на столе, и пристально посмотрела на меня. В её взгляде читалось беспокойство.

— Ксюх, боюсь, твои надежды на моё блестящее адвокатское будущее не оправдались, — уткнувшись глазами в ковёр, промямлила я. — Я уволилась от Соколова...

Тишина в кабинете стала почти звенящей.

— Почему? — округлила свои, и без того большие зеленоватые глаза, подруга. — Он что, плохо с тобой обращался? Нещадно эксплуатировал? Или… — она сделала драматическую паузу, наклонившись вперёд, — ПРИСТАВАЛ к тебе? Домогался?!

Последние слова она произнесла так грозно, что я невольно вздрогнула. В ушах будто бы прозвучал обвинительный приговор.

— Если бы… — тяжело вздохнула я. — Он, по-моему, меня даже за женщину не считал!