Красный воробушек и Чёрный кот - Евгения Оул

пальцем куда-то в сторону, чтобы этот индивид отвлекся, а я по-быстрому свалила. Но я всё же  понимала, что такое не прокатит и в моей адекватности тут же засомневаются.

Разговаривать с ним не хотелось вот вообще.

Я ведь старалась забыть об этом мистере идеальность, но он пару раз приходил ко мне во снах. И мы пили чай. Да-да, просто пили чай, потому что он джентльмен и не может позволить себе фривольности, пока дама не будет сыта и чувствовать себя комфортно рядом с ним.

Приходилось списывать всё на температурный бред, ведь иначе объяснить не получалось.

Но вот он, снова передо мной, улыбается широко, открыто, и так обворожительно, что сама и не заметила, как щеки стали гореть от румянца.

И что делать? Своим ужасным акцентом порезать ему слух и сообщить, что не говорю на английском? Неделю назад говорила, теперь всё забыла. Ну с кем не бывает, правда?

Эх, я уже сама в своей адекватности начинаю сомневаться.

- Доброе утро, - решила для начала поздороваться, интуиция подсказывала, что он здесь не просто мимокрокодил. – Могу ли я спросить, что ты здесь делаешь?

Меня радовало, что в английском нет четкой вежливой речи, и можно было сказать одно слово, в то время как у нас нужно было гадать – Ты или Вы. 

- Работаю, - его черные ресницы вновь опасливо дрогнули, словно Томас наслаждался происходящим, в то время как я была вся на иголках.

- Я тоже, - вспомнив все свои рабочие дежурные улыбки, включила актрису. – Хорошего дня, - и, кивнув напоследок, обошла его, но не делая слишком большой круг, тем самым не выдавая своего непонятного страха перед ним. Хотя, возможно, страх был из-за того, что Томас заставлял чувствовать себя странно и верить в какие-то чудеса.

Густые брови мужчины резко взметнулись вверх, а лицо вытянулось от удивления. Но я это заметила лишь на краткий миг, ибо смотрела в сторону лифта, в котором намеревалась наконец-то добраться до своего кабинета.

И даже облегченно выдохнула, нажав на кнопку. Не хотелось мне приключений.

Но мистер Шикарность оказался вновь рядом со мной, засунув руки в карманы своих идеально выглаженных и шикарно на нём сидящих штанов.

- Ты любишь упархивать прямо из рук, да, воробушек? – и последнее слово он сказал на русском, отчего у меня глаза округлились, и я невольно уставилась на него.

Я. Томас. Снова Лифт.

Не-е-ет, слишком страшное сочетание. А воспоминания ещё свежи.

Подождав пару секунд, и нагло игнорируя его вопрос, глянула на часы и решила, что лучше по лестнице. Будет полезно для фигуры.

- Лестница закрыта, там делают ремонт, - словно прочитав мои мысли, протянул довольно мужчина, а у меня аж глаз дёрнулся. Сердце так и вовсе упало в пятки, когда увидела его счастливо-шкодливую улыбку. Это он что, всё продумал, спланировал и теперь реализовывает? Да быть того не может!

Двери лифта после короткого писка открылись, и другого выхода, кроме как послушно зайти, у меня уже не было.

Нажимаю на четвёртый этаж и смотрю в пол. И невольно сравниваю с ситуацией, что произошла в клубе.

Ковёр у нас серый, с одним непонятным пятном в углу, хотя работают все люди вроде приличные. Зато освещение замечательное, никакого приглушенного света, атмосферной подсветки, зазывающей открыть потаённые желания.

Я уже не в красном костюме, не на каблуках, а в любимом зелёном худи, джинсах и зимних кроссовках, которые теперь ни на что ни за какие деньги не променяю. Не накрашена, даже без тонального средства, вся такая красивая и заспанная, а ещё с чувством тошноты и головокружения, ибо таблеточки давали побочные действия.

Зато Томас был всё так же прекрасен, и даже лучше.

Но теперь мне хотелось называть его не мистер Идеальность, а мистер Хитрожопость.

- Так как насчет того, чтобы оценить мои кулинарные навыки? – всё же, видимо, этот мужчина решил не сдаваться, и где-то глубоко внутри меня что-то радостно пискнуло от осознания данного факта. – Если не скажешь, я сломаю лифт. И будем здесь сидеть, пока ты не решишься дать мне ответ.

Глава 2.2

Шальная мысль, что я не против с ним застрять, заставила меня криво усмехнуться.

Вроде должна мыслить трезво, но от его аромата вновь стала терять голову.

Томас изящно изогнул брови, и я это смогла лицезреть, даже не поворачивая головы, просто заметив в отражении зеркала.

- Обсудим детали позже, - выдохнула наконец-то, когда двери лифта открылись, а его длинные пальцы не успели нажать на кнопку «Стоп». – Хорошего дня, - улыбнулась ему напоследок, и поспешила выйти. 

Оказавшись в своём кабинете, сразу оценила стопку бумаг на своём столе. Неверие тут же затормозило меня на входе, ведь я была готова к худшему. Конечно, документов хватало, но обычно за неделю я обрабатывала их в разы больше.

Сев за стол, осмотрела всё так, словно не видела пару месяцев как минимум, включила компьютер и постаралась побыстрее разобрать почту и вникнуть во все последние новости.

Только вот быстро не получилось. Потому что изменений в компании оказалось куда больше, чем могла себе представить. И Лизка, убежавшая в любимую кофейню, дабы пофлиртовать с миловидным барменом, ещё не показала своего носа, а вопросов у меня накапливалось всё больше и больше.

Когда подруга вернулась сияя солнышком, я сразу догадалась, что у неё наверняка вышло заполучить номер того паренька, что так ей приглянулся.

Как только блондинка уселась на своё место, то хитро прищурила свои голубые глаза, уставившись на меня с маниакальной улыбкой.

- Марго уволили за злоупотребление своей властью и бюджетом компании? – я сразу начала переуточнять, так как в голове вся информация не укладывалась.

- Да, она брала якобы для сделок, а на самом деле тратила себе то на машину, то на дорогие тряпки, - кивнула Лиза, глянув на часы. Так как мы вышли на час раньше обычного, то ещё оставалось время на поговорить.

- Половина сотрудников на испытательном сроке. Почему? – это письмо на почте меня сильно взволновало, так как искать новую работу не планировала пока что. Но себя в списках не увидев, облегчённо выдохнула.

И да, скрывать не буду, узрев фамилии некоторых личностей, злорадно зазубоскалила.

- У нас новое начальство взялось за проверку профпригодности каждого. Те, кто часто отлынивал, перекидывал свою работу на других, или же заполнял отчёты от балды, считая, что родство