Долгая игра - Рейчел Рид

Но мы не будем явно показывать, что мы... Короче, было бы здорово провести вечер с людьми, которые нас не осудят. Если только вы нас не осуждаете. Может, ты считаешь, что то, что мы делаем, — полнейшая хуйня, потому что, наверно, это и есть хуйня, но...

— Кто-то еще знает? — перебил его Райан.

— Что?

— Я не единственный, кто знает? Другие люди тоже?

— Да. Конечно. Несколько человек. Мои родители. Хейден с женой. Мои товарищи по команде знают, что я гей, но не знают про Илью. Кроме Хейдена. Блин я только что уже сказал это, так что...

Райан закрыл глаза и шумно выдохнул.

— Слава богу. Я думал, я единственный, кто знает, или что-то типа того.

— Не только ты. Прости, если заставили тебя так думать.

— Все в порядке. Я должен был догадаться. — Он вздохнул. — Фабиан говорил о какой-то пиццерии, куда хотел сходить вечером. Думаю, вы можете к нам присоединиться.

Со своей нынешней диетой Шейн практически ничего не смог бы съесть в пиццерии, но с энтузиазмом кивнул.

— Звучит здорово. Давайте вместе сходим туда.

— Окей. — Райан повернулся к груде оборудования у стены. — Итак... мы можем взять все необходимое и поскорее убраться отсюда?

Шейн понял, что, по сути, запер Райана в небольшом пространстве и вывалил на него кучу всякой фигни, поставив, вероятно, не в самое комфортное положение человека с тревожным расстройством.

— Да. Извини. Черт, Райан. Я веду себя как долбаный дебил. Я просто...

— Нервничаешь? — догадался Райан.

— Да. Но не только. — Шейн напряженно рассмеялся. — Я даже рад, что ты застукал нас в прошлом году. — Выражение лица Райана не оставляло сомнений — тот не разделял его радость. — И я очень хочу познакомиться с твоим парнем, — продолжил Шейн. — В прошлом году у меня не было такой возможности.

Райан наконец-то улыбнулся.

— Он совсем не похож на меня. Никто не может поверить, что мы вместе.

— Мне это знакомо.

***

Пиццерия оказалась скорее баром, где подавали пиццу. Гей-баром, где подавали пиццу.

Шейн замешкался перед входом. Илья заметил.

— Проблемы? — Поинтересовался он.

Шейн постарался изобразить выражение лица человека, которому все по барабану.

— Не-а.

Он уверенно зашел в дверь. У него было свидание. Со своим парнем. В Монреале. Что такого?

Со своим парнем, который, между прочим, выглядел охуительно горячо. Илья был одет в бирюзовую майку с неярким цветочным принтом, подчеркивающую его мускулистые руки, а также татуировку гагары на левом плече. Шейн до сих пор не мог поверить, что Илья ее набил. Он удивил Шейна пару месяцев назад, сославшись на то, что ему было скучно, пока его парень играл в плей-офф. Но Шейн знал, что Илья сделал ее не от скуки. Татуировка кое-что значила для них обоих. Она символизировала их совместное времяпрепровождение летом, в их коттедже на озере.

Еще на Илье были свободные серые шорты и черные кроссовки, выглядел он так расслабленно и по-летнему, что Шейну захотелось отвезти их обоих в коттедж и заняться с ним любовью прямо в траве на берегу озера.

— Вон там, — Илья прервал фантазии Шейна, указав на стол у стены, за которым сидел Райан Прайс рядом с мужчиной гораздо меньшей комплекции.

Когда они подошли к столу, Илья сразу же взял инициативу в свои руки.

— Мне нравится эта рубашка, Прайс. Фиолетовый тебе идет.

— О. Спасибо.

— А ты Фабиан, да?

— Единственный и неповторимый.

Шейн не особо старался представить себе парня Райана, но в жизни бы не подумал, что тот выглядел именно так. Фабиан Салах был красив. У него была золотистая кожа и шелковистые темные волосы, коротко подстриженные по бокам, но достаточно длинные сверху, спадающие на темные глаза… с подводкой. Дополняли образ черная сетчатая майка, облегающая стройный торс, и бриллиантовый кулон в форме сердца на изящной шее.

Фабиан выглядел вопиюще не натурально, к чему Шейн не привык. Когда он был моложе и еще не разобрался в себе, глядя на таких парней он думал: «Я не гей, потому что я не такой, как он». Не самый лучший способ идентифицировать себя, но даже будучи геем, влюбленным в другого мужчину, с которым множество раз занимался гей-сексом, Шейн не мог прогнать автоматически охватившее его беспокойство в присутствии Фабиана.

Это доказывало, что Шейну не помешало бы проводить больше времени в компании других геев. В частности, тех, кто не играет в хоккей.

— Я Илья. Это мой... Шейн.

Шейн постарался не обращать внимания на то, как мило это прозвучало, потому что иначе первое впечатление Фабиана о нем определялось бы идиотской улыбкой от уха до уха.

— Привет, Фабиан, — поздоровался Шейн, пожимая ему руку, пока садился на стул напротив. Ногти Фабиана были голубого цвета. — Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

У Шейна в голове творилась неразбериха. Фабиан излучал непринужденную чувственность, которая, мягко говоря, отвлекала.

— Мне нравится твоя прическа, — Шейн попытался сделать комплимент.

На самом деле он не солгал. Волосы Фабиана были классными. А губы Фабиана изогнулись в улыбке, теплой и дразнящей одновременно, совсем не похожей на ту, которой часто улыбался Илья.

— Спасибо. Мне нравятся твои очки.

— О. Спасибо.

— Он думает, что это поможет ему замаскироваться, — проворчал Илья. — Как Супермену (Очки Супермена — феномен поп-культуры. Стоит ему надеть их, и он мгновенно превращается в обычного журналиста из Daily Planet. Очки настолько хороши, что героя не узнают даже близкие — прим. пер.).

— Да ну тебя! — возмутился Шейн. — Они мне идут. А еще без них я не смогу прочитать меню. Так что заткнись.

Илья легонько стукнул его под столом по лодыжке подошвой кроссовки, отчего Шейн понял, что нервно подергивал ногой. Он постарался взять себя в руки, но Илья продолжал прижиматься коленкой.

— Райан рассказал о ваших лагерях и благотворительном фонде, — подал голос Фабиан. — Это замечательно. Я часто играю в Торонто, собираю средства для молодежных приютов и людей с психическими расстройствами.

— Ты ведь музыкант, верно? — спросил Шейн. — Извини, я почти не разбираюсь в музыке.

— Он потрясающий, — явно искренне ответил за Фабиана Райан. — Вы должны увидеть его выступление. Он играет в пятницу вечером здесь, в городе, если вы... э-э... Ну, вы поняли.

— Я могу