Сон в заснеженном саду - Элизабет Бартон

– Если вы накинете халат, я сам покажу вам сад.

Бледный свет фонаря падал на ступеньки, слабо освещая заснеженный сад. От легкого мороза щекотало щеки, но Мэгги теперь ни за что не променяла бы уединение этого уснувшего рая на тепло шумных гостиных.

Надев первое, что попалось в шкафу под руку – попалось длинное красное бархатное платье, – она накинула на плечи меховую куртку, висевшую у входной двери, и, решив не дожидаться, когда к ней присоединится Дэвид, выскользнула из дома. Мэгги неспешно побрела по дорожкам сада, вслушиваясь в ночные звуки.

Через раскрытую дверь на крыльце из дома плыли нежные переливы музыки. Мэгги застыла, стараясь запечатлеть в памяти прекрасное мгновение, когда позади нее раздался низкий бархатный голос:

– Вы не откажете мне, Маргарет?

Испуганная бесшумным появлением Дэвида, Мэгги посмотрела на него огромными глазами и машинально отступила в сторону.

– Кажется, я позволил себе любоваться вами без разрешения. Я виноват. Но мы могли бы все исправить.

Дэвид раскрыл ей объятия. Мэгги зачарованно, словно все происходило во сне, посмотрела на него, а потом несмело шагнула в круг его сильных рук.

Ей не пришло в голову, каким смешным и нелепым мог показаться этот танец со стороны. Вместо фрака на нем были свитер и джинсы, вместо зала – узкая тропка в заваленном снегом саду. Но Мэгги давно не танцевала и потому старалась не думать о том, что его рука, охватившая ее талию, прижимает ее гораздо крепче, чем принято между чужими людьми.

Сейчас, в его объятиях, все для нее было второстепенно по сравнению с его завораживающим голосом:

– Так о чем мы говорили, Маргарет?

– Честно говоря, я не помню, о чем мы говорили.

По большому счету это было правдой. Единственное, что Мэгги могла удерживать в памяти, это то, как у нее обрывалось сердце при каждом взгляде на Дэвида.

– Я вижу, как вы злитесь на меня, миссис Тидвелл, но, если ваш муж позволяет вам с детьми околачиваться ночами в лесу, вы вправе злиться на него не меньше, чем на меня.

– У меня нет мужа, – солгала Мэгги.

Она не хотела, чтобы тень Эрика встала между ними в этот удивительный момент.

– Что вы делали в лесу одна с двумя детьми, если не секрет?

– Я искала дом Элисон Фаринтош, художницы. Вы не знаете?

Дэвид покачал головой, ни на мгновение не отпуская ее взволнованных изумрудных глаз.

– Никто не знает, – вздохнула Мэгги, – она ведет довольно замкнутый образ жизни. Чтобы заполучить хотя бы направление, в каком следует искать ее дом, по пути сюда я флиртовала с пятью мужчинами. И в итоге наша машина сломалась, дети легли спать без любимых игрушек, а я…

– А вы танцуете со мной в зимнем саду, – закончил за нее Дэвид.

– Ради этого стоило броситься на поиски загадочной миссис Фаринтош, – не веря своим словам, в каком-то необузданном приливе счастья прошептала Мэгги.

Она почувствовала, как кровь быстрее потекла по венам и прилила к щекам, когда она посмотрела в красивое лицо Дэвида и немедленно была обласкана улыбкой, так странно преобразившей и смягчившей его чеканные черты.

Он обладал удивительным магнетизмом, который притягивал к нему Мэгги независимо от ее воли.

– Я хорошо знаю миссис Фаринтош, – неожиданно сказал Дэвид.

Мэгги остановилась и обнаружила, что музыка закончилась, а они по-прежнему обнимаются и покачиваются в такт только что звучавшей мелодии.

– Вы знаете миссис Фаринтош? – блаженным шепотом опалила его щеку Мэгги. – Откуда?

– Она была моей тетушкой.

– Была? Неужто она от вас отреклась?

– Старушка преставилась пару месяцев назад. Вы немного опоздали, – трагическим тоном произнес Дэвид.

Мэгги мысленно обругала себя. Зачем она спрашивала? Ну разумеется, когда говорят «была» или «был», в особенности о немолодых людях, значит, речь идет о смерти.

Удача была так близко…

Дэвид почувствовал, как Мэгги напряглась в его руках.

– Я расскажу вам о ней, мы были очень близки, – пообещал он, задыхаясь от нежности и страсти. – В моем кабинете есть несколько ее картин. Не хотите ли завтра с утра взглянуть на них?

– Я буду счастлива.

У Мэгги вдруг возникло необъяснимое ощущение, будто они обмениваются мнениями по теме, не касающейся живописи, но к которой оба относятся с одинаковым воодушевлением, только он высказывается открыто, а она пытается завуалировать свое отношение.

Дэвид подумал, что Маргарет обладает той опасной и трудно поддающейся определению привлекательностью, которой обладают лишь немногие женщины. Мужчина, увлекшийся такой женщиной, теряет голову и все, что имеет, но редко бывает счастлив.

– Дэвид, у меня к вам не совсем обычная просьба, – сдавленным шепотом сказала Мэгги. – Поцелуйте меня, прежде чем я уйду.

Он не выглядел ни шокированным, ни польщенным ее смелым предложением. Мэгги напряженно всматривалось в его лицо, и наконец его красивые губы шевельнулись. С сожалеющей улыбкой он покачал головой и запечатлел нежный поцелуй у нее на лбу.

Изо всех сил она боролась с охватившей ее предательской слабостью, а когда она предприняла попытку высвободиться, его руки только сильнее охватили ее.

– Мы можем больше никогда не встретиться, – прошептал Дэвид в ее пульсирующий висок.

Мэгги подняла голову, и взгляд ее проследовал от его четко очерченного рта к глазам, смотревшим прямо на нее.

– До свидания, – сказала она, удивившись собственному спокойствию.

Его глаза скользили по ее лицу так, словно он желал вдохнуть ее целиком. Неожиданно он отпустил ее и сделал шаг назад.

– Доброй ночи, Маргарет.

Подавив непонятное разочарование, Мэгги отвернулась и пошла к дому, но мольба, которую она услышала в его словах, заставила ее остановиться и посмотреть на него. Хотя, возможно, она оглянулась, чтобы позвать свою душу, которая по-прежнему танцевала с ним.

Она хотела остаться с Дэвидом еще немного, хотела и страшилась своего желания. Облачко пара вылетело из ее рта, Мэгги попыталась объяснить Дэвиду, почему должна немедленно, без раздумий уйти в дом.

– Я не знаю, что сказать, чтобы не показаться глупой и смешной, но если мы еще немного…

– Маргарет, – оборвал он ее шепотом, – идите ко мне.

В его глазах вдруг загорелся огонь, и Дэвид протянул к ней руку.

Нет, Мэгги, ты не сделаешь ни шага, если не хочешь погибнуть! – сказала она себе.

Загипнотизированная неподвижным взглядом его янтарных глаз, Мэгги утратила способность мыслить ясно и рассудительно. Она сделала шаг. Потом еще… и еще… И наконец две руки как стальные обручи сжали ее, и она почувствовала на своих холодных губах нежные ищущие губы Дэвида. Они ласкали ее, становясь все крепче и настойчивее. Мэгги почувствовала, что вот-вот лишится сознания. Но это не имело значения. Ничто не было важно, кроме губ Дэвида, целовавших ее так сильно и страстно, словно он умирал от желания.