Притворись моей любовью - Карина Семёнова

Я взял с полки первую попавшуюся книгу, завалился на диван, но червячок сомнения неприятно ворочался внутри и мешал отдыхать.

Я со вздохом отложил книгу, поднялся и выглянул в коридор. Пусто, только издали долетело до меня тихое нежное пение. Я невольно заслушался, а потом осторожно, крадучись пошёл на звук.

Фейри сидела на полу в холле мужского крыла среди горшков с цветами и растениями, пела и пыталась из вырванного папоротника соорудить... Шляпу? Шапку? Что это?

Я приблизился, сел рядом с ней на корточки.

— Лайон? Ты что делаешь?

— Я маскируюсь! Чтоб враг меня не заметил.

Она прищурила глаза, повела руками по сторонам и проникновенно, прямо как заправская актриса на сцене, заговорила полушёпотом:

— В зелёных благословенных лесах Бальбиэна, среди густой листвы, не боясь диких животных и врагов, смелая фейри благородных кровей идёт...

Она замолчала и снова принялась за папоротник.

— Куда идёт смелая фейри благородных кровей?

—... стырить кошку!

— Куда?!

— Я иду в мрачную, полную тайн и ловушек башню коварного дроу, чтоб спасти милую Иветту и выпустить прекрасных мурлоксов на волю.

Боллинамор снова что-то запела на языке фейри.

— Лайон, — ласково, как умалишённую, позвал я, но фейри не почувствовала подвоха, — скажи-ка, ты зачем выпила настойку?

— Какую настойку? — Она наконец-то пристроила папоротник на голове на манер пера в шляпе и встала. — Я выпила зелье храбрости! Жалко тебе? Я верну! Брам сказал, что выпьешь зелья и ничего не боишься. Но я не запомнила, сколько надо пить. Вот выпила сколько смогла.

— Брам сказал, что в той бутылке зелье храбрости?

Я покатился со смеху.

«Ну Брам. Это же надо такое придумать! Пожалуй, нужно похвалить его за шутку».

— Только оно странное, зелье это. — Фейри качнулась. — Жжёт сильно. И я необычно себя чувствую. — Она нахмурилась, но спустя секунду уже улыбалась. — Зато я теперь такая храбрая, ух!

— Ага, под хмельком все такие.

Я поднялся. Пьяные фейри не моя проблема. Но загвоздка в том, что именно эта считается моей девушкой. Я, конечно, не отказался бы завтра послушать занятные истории, как фейри напала на дроу, но придётся обойтись.

— Идём, сдам тебя подруге. Будешь у неё сегодня вместо питомца.

Боллинамор споро выбралась из своей засады и отбежала подальше.

— Нет-нет, фейри идёт дорогой войны. И ты, демон, не остановишь меня.

Она царственно подняла голову, потом захихикала, сняла туфли и запустила их в меня. Прошептала заклинание, вжих, и юбка, обрезанная намного выше коленей, упала на пол, открывая бесконечно длинные ноги.

«Ладно, удивила».

— Ты зачем это сделала?

— Она мне мешает. В Бальбине и не так ходят.

— Но не в Академии. Куда же делась строгая недотрога Лайон Боллинамор?

Фейри только отмахнулась, зашагала по холлу, как генерал перед строем.

— План такой. Идём вместе. Ты отвлекаешь дроу. А я незаметно беру сорок кошек в охапку и уношу из башни.

Я усмехнулся. Новая Боллинамор всё больше меня заинтриговывала.

— И как же я должен отвлекать дроу?

— Ну это же просто, — фейри вскинула брови. — Конечно, танцем!

Я закрыл рот кулаком, пытаясь сдержать смех.

— Танцем? Каким же?

Лайон легко поднялась на носки и изящно повернулась, исполнив плавный пируэт. Она скрестила ноги, вскинула руки вверх, вытянувшись в струнку, и медленно, словно тонкая гибкая веточка на ветру, прогнулась назад. По взмаху руки сверкающие капли окружили Лайон, вплетаясь в ритм её движений. Вдруг неожиданный подскок, и длинный воздушный прыжок, свободный и лёгкий.

Я не знаю, это какой-то ритуал или фейри только что придумала этот странный, немного дикий танец, но он увлекал, приковывал внимание, заставляя следить за каждым движением. И танцующая Лайон в полумраке тёмного холла выглядела такой сказочной, словно призрачное видение из другого мира.

«А ты умеешь взволновать, Лайон Боллинамор...»

— Вот! Вот так станцуешь и отвлечёшь дроу, — разрушила волшебство Лайон.

— Непременно. Но тебе не кажется, что твой план не очень надёжен, а?

— Ну да, раз ты, демон, в нём участвуешь. А так он просто идеален!

— Разумеется! Пойдём, тебе надо подышать.

Я поднял туфли и одежду Лайон, иначе, если кто-нибудь их найдёт, будет много неудобных вопросов. За спиной раздались лёгкие шаги, я обернулся, но фейри не увидел.

— Лайон! Вернись немедленно!

Но фейри только рассмеялась откуда-то из коридора. Пришлось отправляться следом.

— Стой же!

Боллинамор выбежала из Академии.

— Вперёд за победой и справедливостью! Где же башня дроу?

— Стой, тебе говорю! Послушай, я точно не знаю, принесёт дроу мурлоксов в жертву или нет. Тем более, пока хоть один мурлокс бегает на воле, этого не случится.

Боллинамор развернулась ко мне.

— То есть моя Иветточка-конфеточка пока в безопасности?

— Да-да, пошли обратно.

Фейри протянула руки к небу, к звёздам, и закружилась на месте, радостно улыбаясь. А я всё больше раздражался. Вырубить бы её, и дело с концом, но нет, надо изображать обеспокоенного жениха.

— Тогда полечу в Бальбиэн.

Фейри оттолкнула меня, сбросила короткий жакет, оставшись в тонкой приталенной блузке с открытыми плечами, раскинула руки, и большие полупрозрачные крылья выросли за её спиной.

Я замер от восторга. Крылья Лайон отличались от крыльев обычных фейри, как яркая бабочка от мотылька. Вблизи крылья смотрелись ещё эффектнее, чем издалека. Сильные, гибкие, словно созданные из голубой с синими переливами воды, по которой кто-то нарисовал сложный серебристый узор тонкой кистью.

Голос фейри вывел меня из задумчивости.

— ...скажу отцу всё, что я думаю о замужестве. Только костюм лягушки надену.

Кажется, я потерял нить рассуждений. Если она была.

— Костюм лягушки? У тебя есть костюм лягушки?

— Нет, но я его одолжу.

— У кого?

— Ну что ты такой глупый! У лягушки, конечно.

— Не могу не спросить, а зачем для разговора с отцом нужен костюм лягушки?

— Для большей убедительности.

Фейри бросилась в сад.

— Стой, сумасшедшая.

«Развернуться бы и уйти, но нет, оставить её нельзя, и не дай боги всех небес всех времён и народов, если она ещё перед кем-нибудь станцует!»

Фейри со смехом носилась среди деревьев, иногда подскакивая ко мне со всякой ерундой.

— Лягушки не хотят меня слушать...

— Я посадила папоротник...

— Я подарила серёжки дереву...

— Двери в Академию не на месте. Давай передвинем...

— Я должна зайти за подушкой. Подушка хочет гулять, я