Серебряная герцогиня - Анастасия Разумовская

один из них решил: «рыбная тоня, хижина с соломенной крышей — что может быть лучше? А там, дальше, ещё неизвестно, что нас ждёт». И остался, а двое пошли дальше. Второй увидел красавицу-девицу и тоже решил, что дальше не пойдёт. В итоге остался лишь один из троих.

Ульвар молчал. На некоторое время оба сосредоточились на игре.

— Дальше пошёл только один из троих. И его убили разбойники за углом, — наконец завершил Нэйос, поставив королю удар ветров.

— Неожиданно. А в чём смысл?

— В том, что все трое выбрали неверную дорогу, — тихо прошелестел смехом Нэйос. — Мы рожаем детей, вкладываем в них свою душу, навыки и умения, но не знаем, что из них выйдет. Признаться, государь я разочарован в своих котятах.

Ульвар снова промолчал. Защитил невестой хозяина от корабля.

— И я подумал, что есть лишь один человек из тех, кого я знаю, кому я мог бы вручить собственный щит и не бояться, что тот его выронит дрожащей рукой или потеряет в бесконечном бою.

Нэйос пожевал губы и искоса взглянул в лицо короля. Оно было безмятежно. Ульвар молчал. Кот усмехнулся, слегка фыркнув, и прошептал:

— Этот человек — вы, мой государь.

— Но я — не ваш потомок, мой добрый друг.

— В каком-то смысле, вы более мой потомок, чем мои потомки.

Игроки внимательно посмотрели друг на друга. А затем губы Ульвара дрогнули в усмешке.

— Это щедрый дар, Ваша светлость.

Нэйос прикрыл глаза, сложил пухлые ручки на мягком брюшке и тихо, чуть нараспев произнёс:

— Я, хранитель и герцог Шёлкового щита, наследник королей Шёлка, передаю в твои руки мой щит, моих людей и мои земли. Да будет так. — Открыл глаза, чуть переставил белую невесту и мягко, по-стариковски улыбнулся: — Удар ветров, мой государь. На этот раз окончательный.

Ульвар задумчиво посмотрел на него. А потом устало сказал:

— Спасибо. Вы — мудрейший человек из тех, кого я знаю.

— Я просто очень стар. Старше твоего отца, мой государь.

Ульвар поднялся.

— Игра завершена. Меня ждёт моя королева. Но раньше, чем покину ваш дворец, у меня к вам просьба: примите должность моего первого советника. У меня каждый советник на вес золота.

— Советовать — это как раз то, что любят все старики. Благодарю, ваше величество.

Король подошёл, наклонился и поцеловал его в лоб.

— До встречи.

Развернулся и пошёл к высоким дверям.

— Вы поступили верно, мой король. Иногда, чтобы приобрести большее, нужно отпустить меньшее, — совсем тихо заметил Кот.

И было непонятно: услышал ли его уже выходящий с террасы король.

* * *

Ветры выли, ветры рвали тучи в клочья, словно голодные псы. Иштван стоял на башне ветров и смотрел в небо.

— Опаздывает, — сумрачно заметил Андраш.

— Как всегда, — тихо отозвался Иштван.

Хозяин ветров держал за руку рыжеволосого четырёхлетнего сына. В Андраша вцепились сразу двое: старшему уже исполнилось четыре года, а вот младшему едва сравнялось два. Он плохо держался на слабых ногах, но, когда Восточный ветер попытался оставить сына матери, устроил просто сумасшедший рёв. Пришлось взять с собой. Сын Иштвана, напротив, в своей молчаливости походил на отца, словно был его маленькой копией.

— Иго-го-го! — заорали снизу, и в люк впрыгнул Джерго, в тёмные волосы которого отчаянно вцепился хохочущий синеглазый мальчуган. Тёмные волосы ребёнка торчали во все стороны, словно у ежа.

— Наконец-то, — проворчал Андраш. — Ты вообще в курсе, что двухлетние дети не должны присутствовать на выборе ветра?

Джерго выразительно покосился на Рандраша.

— Дуйте тише, — посоветовал Иштван. — Ветры собираются. Видимо, почувствовали кого-то своего.

Рёв ветров усиливался. Ещё бы: они схлестнулись друг с другом, прилетев с разных концов.

— Слушай, — заорал Джерго, обернувшись к младшему брату и перекрывая вой, — я передумал. Пусть сами выбирают.

Иштван кивнул: у него был слишком слабый голос, чтобы говорить. Хозяин ветров шагнул на самый край ничем не огороженной площадки:

— Придите и возьмите, — сказал он тихо, но ветры вдруг разом умолкли. — Придите и родитесь. Да дуют ветры, не стихая.

Маленький Рандраш обхватил ногу отца. Андраш растрепал его светлые волосы.

А затем вдруг резко потеплело, повеяло морем и пальмами, зноем и песками, и все услышали лёгкий смех Ильза, старшего сына Андраша. Трое мужчин посмотрели на него, а мальчик раскинул руки, внезапно взлетел и нырнул вниз.

— Южный ветер пришёл и взял, — выдохнул Иштван невозмутимо. — Взял то, что пожелал. Здравствуй, Ветер Юга.

Ильз вновь взмыл над башней. В руке он держал спелое яблоко и грыз его с довольной, уже успевшей перепачкаться мордашкой.

Джерго тихонько выдохнул. Маленький Ларан вцепился папе в ухо зубами, и Северный ветер послушно запрыгал на месте, изображая лошаваса.

— Это не всё, — хозяин ветров обернулся к братьям. — Хотя, как по мне, стоило бы остановиться. Но ветры пришли неспроста.

— Хорошо, — кивнул Андраш, — мы подождём.

— Мы ждём вас, — сообщил Иштван в небо.

На этот раз порыв ветра овеял всех ароматом степных трав, вересковых пустошей и шафрана. Восточный ветер. И сын Иштвана шагнул вперёд, протягивая руки. Поймал свой ветер. Вскочил на него верхом и рассмеялся. Солнце заискрилось в его рыжих волосах.

Джерго сочувственно взглянул на старшего брата. Что ж, у Восточного ветра новый хозяин… или наоборот? Иштван произнёс ритуальное:

— Восточный ветер пришёл и взял. Взял то, что пожелал. Здравствуй, Ветер Востока.

— Что ж, на этот раз, думаю, всё, — заметил Андраш невозмутимо.

И тут в небо взмыл волчий вой, снежный буран взметнулся и засыпал братьев снегом, а затем завихрился юлой и начал танцевать вокруг маленького Рандраша, словно ластясь к мальчику.

— Уди, — мрачно буркнул сын Андраша и пнул ветер ногой.

Джерго побледнел, замерев. Его сильнее укусили в ухо, но мужчина даже не заметил.

— Рандраш, прими свой ветер, — с оттенком изумления посоветовал Иштван.

Но мальчик злобно взглянул на кольца вьюги.

— Нет. Не хотю.

Снова пнул, а затем вцепился в него пальцами и зубами, и взмыл.

— Судя по злобному смеху, они всё же подружатся, — Иштван с любопытством проследил скачку двухлетки на нервном ветре. Северный ветер пришёл и взял. Взял то, что пожелал. Здравствуй, Ветер Севера.

— Он слишком мал. Это не по правилам, — мрачно заметил Джерго. — Это