На пороге неба Часть Вторая - Елена Федоровна Янук

Я радовалась собачьей радости, наслаждалась ее любовью, но при этом чувствовала будто обманываю ее.

Послышались шаги, я повернулась и увидела, как по усыпанной гравием дорожке к дому в сером плаще приближается Армин-Игнир-принц Черешен-Де Ринги, сын короля-дракона.

Я понимала, что не могу сейчас говорить с ним, горло будто свело судорогой, во рту сразу стало сухо. Опустила Топотушку на землю и холодно посмотрела на дракона. И без предисловий начала эльфийском:

— Где мои братья? Я вроде согласилась на все ваши условия… — И очень надеялась больше никогда не просыпаться. — Так почему я еще… здесь? Зачем меня тогда спрашивали, раз была не нужна? Еще одна насмешка?

Игнир сухо ответил на эльфийском, и только на один вопрос:

— Это был брак. Драконий. Я выяснил, что драконницы сгорают от переизбытка магии к двадцати восьми годам. Единственный шанс выжить дает проклятие дракона. То самое, что делает человеческих женщин, ставшими «проклятием», бессмертными. Я хотел помочь…

— Я обошлась бы без вашей помощи! — выпалила я до глубины души оскорбленная его выходкой.

Брак, надо же!

Игнир невозмутимо кивнул и сухо поинтересовался на людском, у возникшей позади меня мамы Алекс.

— Лексан, ты предложила гостье поужинать?

Пухленькая тетушка гневно отозвалась:

— Конечно, хозяин, как вы думаете⁈ Конечно предложила! А Алекса ей вон даже пса вашего подарить хотела, только ваша девушка не взяла.

Я с грустью повернулась к Топотушке. Собака тоже загрустила.

Игнир комментировать подарок не стал. Он повернулся ко мне и спросил:

— Тогда нам пора. Летим?

Он протянул мне руку. Я не приняла ее, но шаг навстречу сделала.

Глава тридцать пятая

Лео

Я не помню ни секунды из времени пребывание у Темных, когда очнулся, надо мной с заплаканными глазами стояла Хиль, которая взволнованно говорила маме Айон:

— … А если к нему вновь вернется тьма, то это мир уже ничто не спасет. Всё погибнет, пусть не так быстро, как с теми Темными, однако… Он станет еще темнее, чем был.

О ком это она? К кому может вернуться Тьма? Голова сильно болела, в ушах шумело, и я не торопился открывать глаза.

— Хиль, прекрати! Я не хочу ради спокойствия мира жертвовать дочерью! Ей уже и так столько пришлось пережить! Лучше помоги найти ее!

Хиль, судя по голосу, отмахнулась:

— Чего ее искать? Она у Игнира в доме. Спит, вечером проснется, и он сразу вернет ее.

Иол перебила поток паники в моей голове, нервно озвучив мой вопрос:

— Почему он не вернул ее вместе с мальчиками, когда принес их в лазарет академии? Лео и Дик здесь с утра, а ее нет!

У Игнира⁈

Он вернул нас? Спас? Айонка у него? Как? Почему они ее не спасают⁈

— Не хотел расставаться… — со вздохом отозвалась Хиль, отводя глаза. — А может еще что-то…

Иол отреагировала с сарказмом:

— Какой сентиментальный дракон! «Не захотел расставаться!» Ты что, не знаешь, как он издевался над этими детьми у себя в академии⁈ В жертву хотел принести! О чем ты вообще говоришь⁈

Игнир дракон? Вот почему… Додумать я не успел, Хиль недовольно поджала губы:

— Иол… вот уж от тебя не ожидала такой ограниченности! На твоих глазах Райдер преобразился из темного, тебе ли не знать, как это бывает!

Иол резко отозвалась:

— Он никогда таким темным не был! Райдера за доброту и справедливость до безумия любили подданные: люди и порки. Они и меня были готовы задушить «за обиды императору». А этот Игнир всегда был полностью Темным, и с ними тысячу лет сотрудничал! И несколько раз пытался убить мою дочь! Как я могу слушать о его изменениях? И верить в них⁈

Я слушал их, не открывая глаз, и, хотя не очень понимал цели беседы, но пока был полностью согласен с Иол.

Но тут Хиль заставила меня в шоке задохнуться.

— Вообще-то Игнир это перевернутое Ринги, господин из (де) Ринги. На самом деле его зовут Армин. Армин, принц Края Черешен, — устало пояснила Хиль. — И только он один может спасти твою дочь. Вернее спас… почти. Или спасет, если вы проявите немного терпение!

Армин… Так и думал!

С самого начала он неуловимо мне кого-то напоминал, а когда Айонку похитили, он расстроился, а я случайно проверил сеть жизни и увидел в очертаниях его личности нечто очень знакомое.

Потом на слова Армина, которые мы передали, как-то слишком ретиво отреагировал начальник столичной стражи, Киндриель. Который сначала выслушал наш рассказ о похищении ученицы довольно равнодушно, зато услышав приказ Армина, подскочил как ужаленный, кинулся исполнять, подняв на ноги всю столичную стражу.

Позже, вечером того дня, я чуть было не обвинил Армина в этом подозрении. Но, как тогда думал, во время опомнился… В тот момент мне показалось, что это несправедливо обвинять того, кто только что спас Айонель, не имея на руках ничего кроме мелких наблюдений.

Но теперь, если с ней по его вине что-то случится, никогда себя не прощу, что тогда промолчал!

Дамы все беседовали:

— В каком смысле, проявим терпение? Не этим ли мы занимались по твоему требованию все это время⁈ — возмутилась Иол.

Я открыл глаза и пристально уставился на Светлую.

— В прямом смысле, проявите! — устало отозвалась Хиль. — Я сама о ней очень волнуюсь, но ей надо стать его женой, иначе она, как положено драконнице, умрет в двадцать восемь лет. Ты помнишь, что супруге дает брак с драконом?

Иол просто задохнулась от подобной перспективы! Как и я.

— Насильно замуж⁈ Или смерть? Да где же справедливость Света⁈

— Не насильно. Вообще-то, пока она не знала, что это Игнир, она дала согласие на брак с Армином.

— О чем ты? Какой брак в двадцать один? Да она совсем еще ребенок!

— По сути, она человек. И Армин, жертвуя собой, на моей памяти не однократно спасал ей жизнь. Он искупил все, что пытался сделать раньше. Я знала об этом изначально, потому просила вас не волноваться. Лучшего защитника для нее не найти!

Я закрыл глаза, пытаясь не морщиться от боли. От навалившегося отчаянья болела душа, словно мы все попали в какую-то беспощадную ловушку, из которой можно было выбраться только ценой души, рук или ног. Или жизни!

Иол что-то говорила, Хиль