Янтарь и Лазурит - Чайный Лис

виднелся в темноте. Прижатые к шее уши, напряжённый взгляд сверкающих янтарных глаз, чуть приоткрытая пасть и еле сдерживаемое рычание. Она продолжала прижиматься мордой к полу, но была готова сорваться с места в любой момент.

— Убить! Убить его! — прокричал «глава» на весь орден. — Казнить предателя!

Послышалось лязганье металла, и нуна вскочила и запрыгала на месте, забила лапами по полу, однако её усилия ни к чему не привели. Яростный взгляд янтарных глаз пересёкся с недоумевающим Сюаньму.

— Помоги мне сломать пол!

Он пожалел, что сейчас пребывал в теле дракона. В монашеской рясе у него лежало множество талисманов на все случаи жизни, в том числе и взрывные. Однако все до единого остались в горах Сонгусыля вместе с чётками, которые шифу запрещал снимать даже на ночь.

Ему пришла в голову идея. Сюаньму прикрыл глаза и сосредоточился на силе дракона, протекающей по его жилам. Пока плохо получалось контролировать её, но он напрягся и постарался увеличиться в размере. Он не почувствовал никаких изменений, пока не стукнулся головой о низкий потолок, а своим животом не прижал нуну к стене.

— Ты что делаешь? — возмутилась она и попыталась залезть на него, но в узком помещении почти не осталось места. Нуна стояла на задних лапах, а передними держалась за часть его живота.

«Помогаю», — мысленно ответил Сюаньму, а сам со всей силы надавил на пол. Послышался треск, и доски сломались под его весом.

От света в нижней комнате пришлось зажмурить глаза, но Сюаньму быстро пришёл в себя и вновь уменьшился. Нуна настолько быстро среагировала и метнулась вниз, что Сюаньму только успел ухватиться за кончик её пушистого хвоста.

Они приземлились на деревянное возвышение перед невысоким мужчиной с заострённой бородой и перекошенным от гнева лицом. Часть его длинных волос была собрана на макушке в пучок, поверх которой расположилась гуань* с воткнутой поперёк шпилькой цзи, что отличало его от простых монахов. Вместо простой тёмно-синей одежды он носил шёлковые ткани с золотой каймой и детальным узором. По всей видимости, этот человек и являлся главой ордена монахов Цзяожи.

* Гуань (кит. 冠) — корона.

Не в силах произнести ни звука, он смотрел широко распахнутыми глазами то на лису, то на дракона, успевшего вскарабкаться на спину нуны.

— Выродки… Чигусы! — в ужасе выпалил он и сделал выражение лица страшнее прежнего. — Убить, убить всех!

Трое монахов на входе — те самые, которые встретили и привели сюда Чуньли с генералом, и одно новое лицо — держали Чуньли: то ли помогали устоять на ногах, то ли не позволяли броситься на помощь.

— Ничего лучше придумать не могла, кроме как бросаться в лапы врага?

Генерал Ю скрестил руки на груди и насмешливо-недовольно смотрел в сторону нуны и Сюаньму. Последний не понимал, каких действий от них тогда ждал генерал.

Глава ордена в ещё большем ужасе метал взгляд по залу, стоя на возвышающейся части. За его спиной находился большой стул с множеством мягких подушек и напоминал королевский трон.

— Ю Сынвон, чтоб тебя, сам-то что делать собрался?! По-твоему, мы должны были просто смотреть, как тебя убивают?!

Нуна вышла из себя и недовольно рычала.

— Уже ничего не поделаешь, — генерал Ю улыбнулся, но добродушное выражение мигом сменилось на серьёзное. — Слушай меня внимательно, Шуэджэнь не завладевал телом человека, а создал собственную оболочку…

— Убить! Убить! — «глава» ордена вопил как обезумевший.

Монахи встревоженно переглядывались.

— Что вы такое говорите, глава?

А один из них, которого Сюаньму впервые видел, мрачно посмотрел на остальных и чётко проговорил:

— Уведите отсюда Чуньли и не возвращайтесь.

— Лицзянь-шифу!

Монахи непонимающе переглянулись, тоже удивлённые происходящим, но после слов старшего и тем более приказа главы не могли с ними спорить.

— Немедленно покиньте помещение, иначе из-за вас пострадает глава Сюэжэнь, — сурово произнёс один из них, которого назвали Лицзянем-шифу. Издалека Сюаньму заметил, как несколько длинных тонких шрамов рассекали его лицо.

Когда он вновь опустил свой взгляд, тёмно-рыжая шерсть под его ногами приняла белоснежный оттенок. Нуна скалилась, но не рычала, а внимательно всматривалась в Лицзяня.

— Меч светится, — выдала она свой вердикт, уже не нуждаясь в жезле.

Чуньли и остальные вышли и закрыли за собой дверь, но сразу после них та вновь распахнулась, и внутрь вбежали вооружённые монахи. В руках они держали не привычные талисманы, которые чаще всего использовали в бою, а разные виды оружия — мечи, кинжалы и даже просто стрелы без лука.

Нуна попятилась назад.

— Они все аккымы…

Только Сюаньму успел обернуться и заметить, как из тени вышли ещё монахи и оголили лезвия мечей. Нуна шла спиной на них, поэтому он закричал:

— Берегись!

Он спрыгнул за её хвостом, напрягся и увеличился в размере, закрыл её своей грубой чешуёй. Мечи слегка задели драконье тело, но не причинили никакого вреда — даже поцарапать не смогли.

Он посмотрел перед собой и убедился, что нуна в порядке, но в стороне заметил нечто другое.

Тёмная одежда генерала, сопровождаемая звоном металла от оружия, ударившегося об пол, упала, а из неё выпрыгнул крупный чёрный лис. Он оказался рядом с белой лисой и выкрикнул:

— Где гохэй?

На миг Сюаньму показалось, что он видел выбравшийся из одежды генерала мышиный хвост, но стоило моргнуть, как тот исчез. Нуна осматривалась по сторонам и молчала.

— Где гохэй, принцесса? — повторил чёрный лис голосом генерала Ю.

Сюаньму ничего не понимал. То говорили, что все обитатели Чигусы погибли, а теперь он сам узнал о своём драконьем происхождении, а вместе с ним не только принцесса Сонгусыля, но и генерал оказался лисой? Может, все слуги нуны происходили из Чигусы? Сюаньму перевёл взгляд на нуну, но та не выглядела удивлённой, словно знала правду о генерале.

— Я оставила его в… там, — она чуть не сказала «в шкафу», но вовремя остановилась и не выдала врагу.

— Чтоб я тебе ещё раз доверил такой важный артефакт, — проворчал чёрный лис и покачал головой, но злым он не выглядел. Зато нуна начала возмущаться:

— А где мне его было оставить? Не таскать же с собой, чтобы меня тут же поймали?

Они словно забыли, что сейчас их окружали аккымы в телах монахов.

— Только ты можешь очищать аккымов, глупая ты принцесса.

— Ю Сынвон, ты предлагаешь мне вернуться за ним?

— Всё в твоих лапах, — в потемневших глазах появился хитрый блеск, — я могу лишь убивать их. Если хочешь спасти, то дуй за гохэем и не теряй его больше.

— Чтоб тебя!

Она вдавилась спиной в тело Сюаньму и напрягла задние лапы, а затем оторвалась