Ее дикие звери - Э. П. Бали

— Вы пытаетесь произвести на меня впечатление сегодня, мисс Аквинат?

Я напрягаюсь.

— Определенно нет.

— В любом случае, это не сработает. Совет моментально раскусит вашу уловку.

— Мне просто нравится розовый, — защищаюсь я.

Приходится настраивать свою внутреннюю Элизабет Беннет, чтобы соответствовать его высокомерному тону.

— И знаете, мистер Пардалия, из-за вас мне действительно трудно проникнуться к вам симпатией, — внезапно я чувствую, что должна извиниться, но пустой взгляд, которым он меня одаривает, сбивает с меня спесь, так что теперь я определенно никогда и ни за что перед ним не извинюсь.

— Я здесь не для того, чтобы вызывать симпатии, мисс Аквинат.

— Отличная методика. Должна пройти экспертную оценку и соответствовать фактическим данным. Уверена, у вас все отлично получится.

Он останавливается и резко оборачивается, свирепо вперив в меня взгляд.

— Могу я напомнить, что в следующий понедельник у вас суд за поджог и убийство?

— Я не нуждаюсь в напоминаниях, мистер Пардалия, — огрызаюсь я.

— А я думаю, что нуждаетесь, — огрызается он в ответ.

— Знаете, — говорю я, потому что закипаю от злости, а он действует мне на нервы, как терка для сыра, — я уже бывала в своего рода тюрьме. Это? — я обвожу руками его знаменитую школу-тюрьму. — В некотором смысле, для меня это свобода. Если игнорировать охранников и моих похитителей, я впервые в своей паршивой, гребаной жизни, действительно хорошо провожу время! Так что вы извините меня, если я буду делать вид, что у меня все в порядке, потому что через восемь дней для меня все закончится, и я буду наслаждаться этим, пока есть возможность.

У него отвисает челюсть, и я думаю, что повергла его в шок.

Мне хочется плакать, потому что я впервые говорю об этом вслух, и надеялась, что он даст мне дельный совет, но на самом деле занималась самообманом. Я сердито машу на него рукой, потому что, без сомнения, он родился в богатой семье, где сплошные блага и привилегии.

— Но вам этого не понять.

Я отворачиваюсь от него, чтобы продолжить прогулку, но он не двигается. Вздохнув, я оборачиваюсь и вопросительно смотрю на него, приподнимая брови.

— Возможно, я смогу немного вас понять, мисс Аквинат, — я удивленно моргаю. — Но вам не следует повышать голос на сотрудника.

В раздражении я резко откидываю голову назад. Он что, мой начальник? Ну и наглость! Надо мной простирается идеальное небо цвета барвинка. Идеальное, как проклятое лицо Лайла Пардалия. Идеальное, как ощущение сладкого восточного ветра под моими крыльями.

— Смогу ли я когда-нибудь снова увидеть небо? — говорю я себе.

— Вас это беспокоит? — голос Лайла намного ближе ко мне, я опускаю голову, и вижу, что он нависает надо мной. Его взгляд прикован к моей шее, и я понимаю, что по-идиотски подставляю ему горло, как покорная шлюшка. От его запаха у меня текут слюнки, и я заставляю себя сделать шаг назад.

— Вас что, не учили, насколько близко подобает стоять к леди? — спрашиваю я немного раздраженно. Жар распространяется по моему телу, и его источник определенно находится у меня между ног.

Лайл тянется к моей щеке, и я так потрясена, что выпучиваю на него глаза… Но он всего лишь снимает Генри с моего плеча своими большими руками. Нимпин подпрыгивает на месте, бормоча слишком дружелюбное приветствие, которого Лайл определенно не заслуживает.

Предатель по многим статьям.

Но я наблюдаю, как нежно Лайл обращается с Генри, когда гладит его по макушке, а затем проверяет, как профессионал.

— Вы леди? — спрашивает он, словно действительно обдумывает этот вопрос, пока смотрит Генри в глаза, а затем переворачивает его и проверяет ягодицы.

— Иногда им нужно массировать анальные железы, — тихо говорит он. Я сглатываю, потому что люди с удовольствием отвалят хорошие деньги за то, чтобы гладкие, золотистые руки Лайла помассировали их анальные причиндалы. — Но ему это не нужно.

Дерьмо. Сосредоточься.

— Прямо сейчас, в этот момент, да, я леди. — А потом я начинаю нести какую-то чушь, потому что чувствую себя странно. Горячо. Очень горячо. — Мой отец не давал мне есть, пока моя спина не становилась прямой, как палка. «У змей должны быть высокие стандарты», — говорил он. — «Мы не можем давать людям повод ненавидеть нас еще больше». И у меня были уроки ораторского искусства и танцев, и люди, которые учили меня истории…

Зачем я ему это рассказываю? Все это закончилось семь лет назад, и я почти ничего из этого не помню. Я ворчу себе под нос, потому что, по непонятной для меня причине, у меня подкашиваются ноги и развязался язык.

Лайл потирает подбородок большим пальцем, рассматривая меня слишком пристально. Я отвожу взгляд от него и Генри к проходящим мимо охранникам и краснею под его пристальным вниманием. Возьми себя в руки, Лия. Но мне интересно, как он целуется. Грубо или нежно? Я решаю, что определенно грубо, и моя анима взвизгивает от возбуждения.

Прочистив горло, я перевожу взгляд обратно на него и обнаруживаю, что он все еще смотрит на меня.

— Если вам здесь так весело, мисс Аквинат, возможно, я все-таки делаю что-то не так.

Я замираю от едва уловимого подтекста в его голосе.

Медленно, как будто не хочет меня напугать, Лайл сажает Генри обратно мне на плечо. Тыльная сторона его ладони царапает обнаженную кожу моего плеча, посылая прямую ударную волну через мой живот прямо к моей киске. Я резко втягиваю воздух, и наши взгляды встречаются на мимолетную, жаркую секунду, прежде чем он снова оказывается в метре от меня, и мы идем как ни в чем не бывало.

Он резко меняет тему на похожие судебные дела, снова направляя меня в библиотеку, и я внимательно слушаю, чтобы завтра вместе с Минни сделать заметки для моего суда. К ужасу моей анимы, заместитель директора больше не прикасается ко мне.

Той ночью под дверь подсовывают письмо с подписью Лайла.

Уведомление об отработке

Имя: Аурелия Аквинат

Правонарушение: Неуважение к сотруднику

Приговор: Уборка общественного туалета

Продолжительность: 1 месяц

— Да за что?! — кричу я в ужасе.

Генри удивленно щебечет. Минни выхватывает письмо у меня из рук, и ее глаза расширяются по мере чтения.

— О-о-о, он действительно точит на тебя зуб. Ты ему губы надула на своем сеансе, не так ли, Ли-Ли?

Это новое прозвище невозможно милое, и я просто влюблена в него.

— Да, совсем чуть-чуть, но это было оправдано. Оказывается, не стоит говорить ему, что мне здесь нравится.

Минни смотрит на меня широко раскрытыми блестящими глазами.

— Тебе здесь нравится?

— Да, —