Я люблю! - Анна Летняя

существенна. Совсем все никогда не получиться оставить себе. Ни я, ни мой дед не мелочимся, страдая от подсчета убытков. Он сам давно уже отошел от дел и путешествует по миру. Порой заглядывает и к нам. Жаль, что не часто.

Рассмеявшись, я кивнула, поддерживая тему о путешествующих пенсионерах. Здесь подобное было повсеместно.

— Заметила, что как только старшее поколение освобождается от бремени власти, оно сразу уезжает познавать необъятный мир.

— Разве это плохо? Они свой долг исполнили — подняли или сохранили величие рода. Воспитали себе достойных приемников, и порой это даже не дети, а внуки и правнуки. Так почему им нужно отказывать себе в подобной мелочи?

— Так я не против. Некоторые, как моя бабушка, находят свое место в мире и обзаводятся еще наследницами уже на новом месте. Они ведь не старые в привычном понимании этого слова. Любят и любимы, так почему нет?

Хмыкнув, Зефт покачал головой. Видно, история судьбы его родственника была несколько иной.

— Дедушка, скорее, бежал от тяжелых воспоминаний. Моя бабушка умерла, как и мама. Его здесь больше ничего не держало. Скорее, тяготило.

— Мне очень жаль… — как еще выразить свои чувства я не знала, но Рольф сжал ладони и взглядом указал на его руку. Можно сказать, подтолкнул меня, и я несмело коснулась мужских пальцев.

Зефт притормозил, сжав мои пальцы. Он не стал отказываться от предложенной близости и дальше я шла между двух мужчин, держа каждого из них. Мне было уютно и приятно. Не ощущалось скованности или неправильности происходящего. Просто мужчины сопровождали меня, проявляя свою непритязательную заботу о моей безопасности. Хотелось добавить, что они оба мои, но я пока сдерживалась. Не поддавалась на провокации Рольфа, явно уже все для себя решившего.

— Так случается. Смерть существует и действует беспощадно. Тут ничего поделать нельзя. Пусть и живем мы порой пару тысяч лет, от несчастных случаев и болезней никто никакой магией застраховаться не может.

— Порой мне кажется несправедливым то, что мы, женщины, можем найти утешение в новом любимом муже, а вы нет. Для вас та, которую вы поведете в храм по искренней любви, становится приговором.

Сжав чуть сильнее пальцы сперва одного, потом другого, получила отклик от обоих, явно довольных спутников.

— Не согласен. Любимая женщина — это прежде всего спасение для нашедшего в ней свой смысл жизни. Оставшись без жены, каждый выбирает для себя, как быть дальше. Ведь никто и слова не скажет, если мужчина совершит ритуальное самоубийство или найдет смерть в бою. Тут было бы желание, способ найдется продать свою жизнь подороже. А вот вам подобное непростительно. Вы отвечаете за род, за других супругов, и, конечно, за всех детей, порой заменяя потерявшим отца детям обоих родителей. Сложнее всего для моих собственных отцов, не только для родного, но и его побратимов, было видеть нас, тех, кто даже отдаленно похож на маму. Они переложили ответственность за свои дела на старших детей, способных заменить их, и разбежались каждый по своему кораблю. Далее они старались не сходить на берег как можно дольше, узнавая о наших успехах из редких писем. А вот тетя не может себе позволить быть столь расточительной. Она похоронила любимого мужа и продолжает быть сильной королевой. Ей предстоит понять, кто из ее сыновей будет лучшим королем, а кто сможет помогать брату. Ей нужно думать о благе всех островов, оставив свои печали в стороне, до свободных от власти дней.

Варианты действий, выбранных родными Зефта, были мне не по душе.

— Побег или волевое подчинение эмоций. Так себе выбор.

— Надеюсь, тебе не придется никогда выбирать, как поступить в подобной ситуации, — ласково произнес Рольф. — Я же буду стараться следить, чтобы никто из нашей семьи не погиб. Все, что в моих силах, сделаю.

— Спасибо, — поблагодарила я мужа за одно такое стремление.

В тишине мы прошли последние шаги до кустов, миновав пляж, по которому было не очень удобно шагать. Мелкая галька, выскальзывающая из под ног, сильно тормозила нас. И так мы оказались на достаточно широкой тропе, приведшей нас к обещанной заводи. Так как никто отпускать меня не желал, я ощутила себя ребенком, которого родители боятся потерять. Зефт шел первым, как владелец земли и единственный знающий, куда именно нам нужно идти. А Рольф не отпускал, так как был готов делить меня с кем-то лишь отчасти. Пусть смотрелось это немного комично, мне было уютно и приятно.

Сам берег здесь был песчаным пляжем, похожим на Мальдивы или те же Карибы. Тут росли все те же пальмы, был белый песок и чистейшая голубая вода. Единственным указывающим на то, что я не вернулась на землю, был янтарь, переливающийся на берегу в песке просто ВЕЗДЕ!

Взвизгнув, как девчонка, я высвободилась сама, и рванула поближе к песку под довольный смех мужчин.

— Милая, только не жадничай и помни о пределе, — напутственно прокричал Рольф.

Отмахнувшись, я скинула обувь, что утопала в песке и порядком бесила, и принялась собирать в вытащенный из сумки платочек куски янтаря. Они были не такими гладкими на ощупь, как я привыкла. Кое-где полировка была лишь природной, и потому камни не блестели. Но я не могла остановиться, подхватывая все куски, на которые успевал упасть взгляд.

Сколько моя тихая охота продолжалась, я не знаю, но когда место в платке кончилось, то это был не кружевной платочек леди, а настоящий шелковый шарфик, покрывавший мои плечи. Я решила вернуться к мужчинам, рассматривая более внимательно мою добычу.

— Отвела душу, — сказал первым муж, похлопав по пледу для пикника рядом с собой.

Пока я резвилась, они организовали перекус с собранными еще дома бутербродами и разными напитками из магических фляг.

— Скорее да, чем нет, но теперь передо мной стоит сложный выбор: какие же камни выбрать, а какие вернуть на место?

— Так забирай все! — усмехнулся Зефт. — Тут их много на берегу, а в воде и того больше.

— Нет. Раз сказала — пару, значит, пару и возьму. Остальные тебе отдам. Меньше потом придется собирать

— Хорошо, но сперва перекуси, — не стал спорить более деликатный муж, остановив готового возмутиться лорда-пирата, и протянул мне булочку со вложенными в нее кусками вяленого мяса и сыра. Благодарно улыбнувшись, я принялась за еду, поглядывая на камни, что сверкали и призывали прикоснуться к ним.

— А разве на континенте