Горькие яблоки - Оксана Олеговна Заугольная

тумбочке уже стоял кофе и, судя по его аромату, это был именно тот напиток, что когда-то Радка покупала перед встречей с Манфредом. Невероятно дорогой и вкусный. — Почему ты выбросила все цветы?

— Меня тошнило ночью, цветы были испорчены, — охотно поделилась Радка, осторожно следя за мимикой гостьи. Пока та выглядела как обычно.

— Ты не отравилась? — забеспокоилась Роза, взбивая ей подушки, словно она была больная. — Совсем одна столько дней!

— Я не всё время была одна, — покачала головой Радка, продолжая внимательно наблюдать за ней. — Однажды ночью…

Глаза Розы испуганно блеснули, и она машинально прикрыла рот рукой.

— Мне приснился Фабиуш прямо как будто он был рядом, — мстительно закончила Рада, откидываясь на взбитые подушки. Что же, она теперь точно знала, что не ошиблась, и Роза заодно с Барвинком. Это было понятно и раньше, ведь без Розы никто не узнал бы, где на самом деле была Рада.

Теперь остался еще один тонкий и важный момент. Радка перекатила слова в голове, пытаясь представить, как осторожнее узнать то, что её беспокоило. И забыть об этом никак не получалось, потому как не было сейчас ничего важнее, чем понять, что хотят сделать с ней цветочные и что они, да, именно они! — сделали с Янкой. Если её подруга мертва, она оплачет её. Позже. Когда сумеет сама избавиться от риска последовать за ней. А если она жива… Радослава понятия не имела, что ей делать в таком случае, но об этом она была готова подумать позже.

— Скажи, Роза, а в городе есть пурпурные магики? — как можно аккуратнее спросила она. Да, Мейнгрим говорил про дружбу Евы с Пурпурной феей, но саму Фею Радка ни разу не видела. Может, она и вовсе не из этого города, как знать.

Она была готова много к чему, но не к тому, что Роза уронит все свои тарелочки и сама плюхнется на пол. Ладно хоть шлепнулась она на задницу и осталась сидеть, а не ударилась головой. Странная реакция!

— З-зачем тебе это? — круглыми от ужаса глазами глядя на Раду, просипела Роза.

— Просто интересно, — поспешила успокоить её Радка, только сейчас сообразив, как могло прозвучать её желание найти кого-то из клана профессиональных убийц и палачей. Неспокойная совесть дорисовала Розе какие-то ужасы, не иначе.

— Пурпурные ведь дальние родственники багряным, вот я и думала, что ты знаешь.

Из летописей Радка знала, что с некоторых пор пурпурных осталось совсем мало, и они не афишировали свою принадлежность к некогда уважаемому клану. Когда-то убийство считалось лишь одним из способов решить проблемы в королевстве, не более того. Важно было совершить его так, чтобы не доставить мучений и неприятных минут жертве. Как лечили целители из багряных, так убийцы из пурпурных прекращали мучения жертвы. Моральные или физические. Или даже имущественные, и такое случалось. С каких пор убийство стало чем-то гадким, Рада не смогла понять из книг, но теперь, видя отвращение на лице Розы, начала догадываться.

— Это не то, что стоит знать приличной магессе, — подтвердила её предположения Роза, с трудом поднимаясь на ноги и уничтожая рассыпавшиеся сласти. — Убийство — это ужасно.

— А убийство на войне? — у Радки были заготовлены другие вопросы, но любопытство оказалось превыше всего. — Прошу прощения, но наши королевства воевали…

— Разве ты не прочла ту книгу, что я тебе давала? — вопросом на вопрос ответила Роза. — Цветочники редко убивают своих врагов, только если совсем ничего нельзя поделать. Мы… нейтрализуем их. Никогда не знаешь, кто может пригодиться.

«На удобрения вашим любимым цветочкам», — мысленно съязвила Радка. Кажется, Янка могла быть еще живой. Да только что делать с этой информацией, Рада всё равно не знала.

Тем временем окончательно успокоившаяся Роза начала рассказывать, что ей удалось увидеть или услышать по поводу встреч Мейнгрима и Лотты. Если послушать её, то супруг Радки без всякого стыда выгуливал красавицу в городе, водил в кафе и по магазинам, словом, делал то, что для самой Радославы не делал вовсе.

Радка изображала возмущение, ярость и обиду, на деле не чувствуя ничего. Просто она вдруг поняла причину своей тошноты, и попытки избавиться от колдовства Барвинка тут были вовсе не при чем. Ведь этот тип больше не появлялся здесь, а тошнота никуда не делась.

Нет, просто Ева ошиблась, убеждая брата, что Радка не в тягости. И, уверившись в этом, Рада сначала хотела оставить Розу и броситься к мужу, чтобы поделиться новостью. Удержалась. Сначала из-за Лотты, всё ещё хозяйничающей в их доме, а потом и вовсе решила ничего не говорить. Он выбрал верить Еве, вот пусть и верит её дальше. Пройдет немного времени, и он сам сможет увидеть, как глуп был.

А пока Радка подождет.

Так что да, у неё были причины слушать Розу вполуха и лишь возмущаться время от времени. Лекарь вот опять же. Неужели придется обращаться к Скарбимежу?

Нет, у Радки было множество мыслей куда более важных, чем сплетни о Мейнгриме и Лотте. Разве что и заинтересовало её, так то, что её супруг выглядел мрачным рядом с гостьей. Ну да его вообще было сложно назвать веселым человеком. Таким уж он уродился. Однако его законной, пусть и нелюбимой жене приятнее было думать, что он вовсе не рад своей гостье. Да и Роза настаивала на этом же, и в этот раз ей хотелось верить.

Глава 45

Неделя пролетела куда быстрее, чем ожидала Рада. Она была уверена, что в тоске по сыну, с которым раньше никогда не расставалась так надолго, будет нескончаемо ждать каждого вечера. Но она много спала, ела, болтала с Розой, и с удивлением обнаружила однажды, что неделя подошла к концу.

Строго говоря, дома её ждали, если ждали, конечно, только следующим утром, но, увидев на площади тяжело опустившегося Седого, к которому муж провожал свою гостью, Радка едва дождалась, когда дракон снова поднимется в небо.

Домой, скорее домой. К Фабиушу.

Она оставила записку с благодарностями Розе и обещанием когда-нибудь по-настоящему побывать на Цветочном острове, и нажала на браслет, разом оказываясь у дверей поместья.

Входить было страшновато, словно она пришла гостьей. Даже тогда, впервые войдя в этот дом с Фабиушем и самим хозяином, она не чувствовала такой робости. Но стоило ей открыть дверь, как её окатило волной радости от дома.