Лоренцо - Сэди Кинкейд

правого запястья. Вставая, я помогаю ей подняться. «Пойдем со мной». Я иду в другую сторону комнаты, таща ее за собой. Металлический крюк был в потолке много лет, и я использовал его много раз в прошлом, но никогда с Мией. Я купил новую цепь, чтобы надеть ранее сегодня, и она была так сосредоточена на том, чтобы надеть свой ошейник, а затем отсосать мой член, что, должно быть, не заметила её, а это было именно то, на что я надеялся.

Я соединяю наручники металлическими застежками и поднимаю ее руки, чтобы прикрепить их к цепи над головой. Она вздрагивает от дребезжащего звука, но не отстраняется от меня. Вместо этого она позволяет мне приковать ее к потолку без какого-либо сопротивления. Закончив закреплять ее, я провожу руками по ее рукам и бокам, и она извивается, сжимая губы, но из нее вырывается смешок. Я не пытаюсь скрыть улыбку — одно из преимуществ ее завязанных глаз в том, что мне не нужно скрывать выражение лица.

Я хватаю ремень, который я купил для нее, и провожу мягким кожаным кончиком по ее бедру. Она вздрагивает от прикосновения. «Это для тебя, tesoro», — успокаиваю я ее и надеваю его ей на талию.

«О?» — выдыхает она, когда я застегиваю его в нужно положении. Несомненно, она чувствует дополнительные ремни и знает, что это не обычный ремень, но она не задает вопросов.

«Эта часть», — говорю я, держа кусок сзади, — «проходит здесь». Я просовываю кожу между ее бедер, и она делает глубокий вдох. Ее соски еще больше твердеют, а кожа расцветает от жара. Я подавляю смех и пристегиваю ее спереди. Закончив, я отступаю назад и любуюсь ею несколько секунд.

«Что на мне надето, сэр?» — тихо спрашивает она.

«Это пояс с держателем для волшебной палочки1». Я возвращаюсь к кровати и достаю еще один подарок.

«Пояс с держателем?»

«Да». Я вставляю новую игрушку в розетку, и она широко открывает рот от звука, который она издает. «Ты же знаешь, что такое палочка, да?»

Ее щеки вспыхивают. «Да».

Я зацепляю головку игрушки за ремни между ее бедер, провожу губами по коже ее шеи и заставляю дрожь пробегать по всему ее телу. «Эта часть удерживает палочку на месте, пока мои руки заняты чем-то другим».

Тяжело дыша, она сжимает бедра и зажимает между ними выпуклую головку игрушки.

А что касается того, чем я буду занят… Я достаю из коробки ее последний подарок и шлепаю кожаной лопаткой по своей руке. С громким вздохом Миа сжимает бедра еще крепче. Мурашки пробегают по всему ее телу.

Я провожу стеком по ее груди, нежно постукивая им по ее твердым соскам. Она стонет. «Знаешь, какой твой последний подарок?»

«Это стек?»

Я провожу им дальше по ее телу, прежде чем быстро шлепнуть ее по заднице. Она вскрикивает. «Умная девочка».

Я делаю несколько шагов назад. Абсолютное, черт возьми, совершенство. Ее безупречные сиськи колышутся с каждым вдохом. Я впитываю каждую ее часть. Каждую линию. Каждый изгиб. Каждый шрам. Но это не ее прекрасное тело, связанное и готовое к использованию по моему желанию, заставляет меня чувствовать, что я не могу дышать. Это то, как она ждет меня. Такая терпеливая. Одетая только в мой ошейник. Неспособная видеть или освободиться. Соски достаточно твердые, чтобы резать алмазы. Ноги дрожат от стояния на цыпочках. Кожа покраснела от жара и предвкушения, и ни капли страха.

После всего, что я с ней сделал, после того, как я ее оттолкнул, и тех ужасных вещей, которые я сказал, она все еще доверяет мне полностью. Не только телом, но и сердцем. Осознание этого сбивает меня с ног и делает мой член тверже железного прута.

"Сэр?"

Я понимаю, что она прислушивается к тишине и, вероятно, задается вопросом, какого черта я делаю. «Я просто любуюсь своей собственностью, солнышко. Ты выглядишь такой чертовски красивой в моем ошейнике».

«Я чувствую себя прекрасно, надевая твой ошейник», — говорит она, и следующая за этим улыбка едва не сбивает меня с ног. Она сладкая и чистая, и в ней есть все, чем она является. И все, чем не являюсь я. Но я проведу остаток своей жизни, пытаясь доказать, что достоен этой улыбки.

Проведя рукой по ее животу и вниз по ее заднице, я иду за ней. «Твоя задница будет выглядеть еще красивее, когда я пройдусь по ней своим стеком».

Она открывает рот, но я шлепаю ее ладонью, прежде чем она успевает заговорить, достаточно сильно, чтобы заставить ее взвизгнуть. Я шлепаю ее по другой щеке так же сильно, но на этот раз она стонет и качается вперед на носках.

«Где я просил ждать меня после ужина, Мия?» Я снова шлепаю ее.

«Наверху».

«Так зачем ты пришла в библиотеку?» Шлепок.

«Я н-не знала, что это правило, сэр. Я д-думала…» Я опускаю ладонь на мясистую часть ее ягодиц, и этот звук заставляет меня застонать. Она вскрикивает.

«Что подумала?»

«Что это… было…»

Я шлепаю ее еще раз. «Что?»

«Предложение», — шепчет она.

Я прижимаюсь губами к ее уху. Это не было правилом, но это и не наказание. Даже близко. Я просовываю два пальца внутрь нее, и она скулит. «Ты уже мокрая, солнышко. Тебе не слишком ли нравится это наказание?»

«Прошу прощения, сэр. Ничего не могу с собой поделать».

«Ты не можешь остаться сухой, когда я тебя шлепаю?» Я снова шлепаю ее по заднице, одновременно вводя и вынимая из нее пальцы.

Она тихо стонет. «Н-нет, сэр».

«Может, мне стоит быть с тобой пожестче, а?» Я не даю ей возможности ответить, а вытаскиваю пальцы из ее киски и шлепаю ее стеком.

«Ой!» — взвизгивает она, наклоняясь вперед и заставляя цепь принять на себя большую часть ее веса. Я поднимаю взгляд на ее запястья, убеждаясь, что наручники надежно затянуты и не слишком тугие. Прошло так много времени с тех пор, как я приковывал кого-то нового к своему потолку, еще до того, как я женился, я делал это со многими разными женщинами, это был прекрасный баланс, чтобы вызвать достаточно дискомфорта, но не настолько невыносимым, чтобы сессия закончилась слишком быстро. Эта поза может нанести значительный ущерб, если не сделана должным образом. Я никогда не рискну безопасностью Мии, поэтому я намерен быть осторожным и следить за ней на предмет признаков беспокойства.

Звук удара стека об ее идеальную задницу заставляет мой член плакать, желая оказаться внутри нее.