Где сокрыта библиотека - Изабель Ибаньез

положение дел. Эльвиру убили. Айседора оказалась погребена под обломками по моей вине. Прошлая ночь показалась мне бесконечной, потому что я все время боялась, что Уит не проснется из-за раны в животе.

Смерть тянулась за мной, что бы я ни делала.

Меня охватил ужас такой силы, что я не смогла сдержать крупной дрожи. Потому что в глубине души я поняла: если продолжу следовать этому пути, умрет кто-то еще.

Я больше не стану рисковать жизнью Уита. Он выздоравливал и шел на поправку, но также был единственным, кто упрямо продолжал следовать за мной. Даже если это будет стоить ему жизни.

Все внутри меня противилось идее продолжать преследовать мать. Вот только дядя и Абдулла будут гнить в тюрьме до конца своих дней, если я что-то не предприму.

Но почему это должна делать именно я? Должен быть кто-то другой, кто мог сделать это за меня. Помедлив, я достала визитку мистера Стерлинга и посмотрела на нее, обдумывая варианты. Уит не хотел, чтобы я с ним связывалась. Но если я дам мистеру Стерлингу возможность найти мою мать, то дам нам с Уитом реальную возможность выбраться живыми из этой ужасной, запутанной ситуации. Я была готова на все, лишь бы никогда больше не переживать, доживет ли Уит до утра.

Но мысль о сотрудничестве с мистером Стерлингом вызывала у меня отвращение.

Всю свою жизнь я пыталась заслужить любовь и одобрение родителей. Я истязала себя, чтобы соответствовать их идеалам, уверенная, что если они узнают меня настоящую, то захотят изменить. Было утомительно ― постоянно притворяться, контролировать свою речь, замалчивать свое мнение. Когда я приехала в Египет, то начала сама принимать решения, и иногда они оборачивались катастрофами, но это были мои ошибки.

Но я продолжала применять старые поведенческие паттерны. Я винила себя за бегство моей матери с ценными артефактами. Никакой милости, никакой жалости, никакого понимания. Мне надоело пытаться быть идеальной, быть той, кем я не являюсь. У меня были инстинкты, которым предстояло научиться доверять. И, если я сворачивала не туда, мне доставало ума, чтобы искать лучший путь.

Что и вернуло меня к этой злосчастной развилке. Я все еще не знала, как уберечь всех, кого я любила.

― Прошу прощения, ― обратился ко мне один из сотрудников отеля. ― Вас разыскивает ваш муж.

Я посмотрела на вход, сжимая в руках визитку. Затем намеренно разорвала ее пополам.

Прерывисто вздохнув, я встала и отдала служащему разорванные половинки.

― Не могли бы вы это выбросить?

― Конечно, ― ответил он.

Затем я повернулась в сторону, где меня ждал Уит, и пошла дальше.

Уит сидел на кровати на чистых простынях и потягивал кофе, его волосы были влажными после ванны. Когда я закрыла за собой дверь, его пальцы едва заметно сжались вокруг чашки. Казалось, он нервничает. Мои глаза затуманились от слез, когда Уит похлопал по месту рядом с собой. Я подошла к нему и опустилась рядом, а затем облокотилась на его плечо. Уит вытер мое лицо рукавом, бормоча что-то ласковое, и каким-то образом потянул меня к себе, пока я не оказалась у него на коленях. Он убрал волосы с моего лица и наклонился, чтобы поцеловать.

Между нами вспыхнуло желание.

― Иди сюда, ― сказал он хриплым голосом.

Я посмотрела на нашу позу: мои ноги перекинуты через его бедра.

― Как мне стать еще ближе?

Он окинул меня требовательным, нетерпеливым взглядом.

Этот взгляд заставлял каждый уголок моего тела искриться. Казалось, прошло непростительно много времени с тех пор, как мы впервые слились воедино. В ту ночь он снял жакет и ботинки, положил пистолет на прикроватную тумбочку и достал спрятанный нож. Он носил с собой солидный арсенал. На этот раз на нем были только брюки и рубашка, почти полностью расстёгнутая. Между нами не было никакого оружия.

Я скучала по каждому мгновению, проведенному с ним, больше, чем могла признать, когда сердилась на него.

Я обвила руки вокруг его шеи, когда он ловко приподнял меня, давая возможность оседлать. Его губы прижались к моим в глубоком и жадном поцелуе, словно он хотел показать мне, что с ним действительно все хорошо, что он действительно избежал смерти. Я запустила пальцы в его волосы, в то время как его руки скользили вниз по моей спине, пока ладони не легли на мои ягодицы, притягивая меня еще ближе. Он начал осыпать мою шею горячими поцелуями, и я задрожала от ощущений.

― Я люблю тебя, ― прошептал он, упиваясь моей кожей.

Я откинулась назад, достаточно далеко, чтобы иметь возможность заглянуть ему в глаза, но достаточно близко, чтобы оставаться в его объятиях. Его рука соскользнула к моему бедру, и он задрал мою юбку. Я медленно расстегнула несколько крошечных пуговиц на своей рубашке. Уит не оставлял без внимания каждый сантиметр кожи, что я обнажала. Он наклонился вперед и покрывал мою грудь нежными поцелуями, в то время как его пальцы на моих бедрах скользили все выше и выше. У меня перехватило дыхание, и я уткнулась лбом ему в плечо. Я потянулась к его брюкам, и он помог мне стянуть одежду, прежде чем расположить меня, как ему хотелось.

Он поднял голову, в глубине голубых глаз застыл немой вопрос, и я, затаив дыхание, кивнула. Казалось, что с нашей первой брачной ночи прошла целая вечность; я нервничала тогда, не зная, смогу ли перехитрить дядю. Но сейчас речь шла только о нас с Уитом, и об отведенном нам времени, сколько бы нам ни оставалось. Я была в безопасности, я была любима.

Он коснулся моего лица и приблизился, целуя меня с глубокой и уязвимой нежностью. Я опустилась на него, и его губы коснулись моего уха, когда он прошептал:

― Хорошая девочка.

Затем мы двигались вместе, и последнее расстояние между нами исчезло навсегда.

Уит был моим мужем, моим лучшим другом. Он шептал успокаивающие слова мне в волосы, а его руки снова оказались на моей спине, медленно направляя меня.

― Инез, ― произнес он, и мое имя стало шепотом божественного откровения на его устах. Он целовал меня глубоко и неистово.

Я прощала его снова и снова.

Он сильно надавил на мою поясницу руками, и все мысли покинули мою голову. Я знала только его любящий взгляд, его объятия и неизбежное ощущение потерянного над собой контроля, когда физическое взяло верх над духовным. Я позволила себе это, отдавшись ему без остатка. Ничего не