Солнце в армейских ботинках, или Идем дорогой трудной… - Юлия Владимировна Славачевская

обескураженно признался Гингем. — Ваш муж срочно собирал коалицию военную коалицию для интервенции на Айт-Древе. В тот день прибыло три делегации с разных планет и со всеми Император по традиции преломил хлеб и испил воды. А на следующий день почувствовал недомогание.

— Телохранители, мать вашу! — выругалась я, не собираясь все так оставлять.

— Элли, — вдруг прошелестело от кровати.

— Иду, — бросилась я к мужу, забыв обо всем.

— Элли, — не открывая глаз, еще раз пробормотал Ингвар, хмурясь и дергаясь, как будто пытался встать.

— Я тут, — осторожно взяла его за руку и прижалась к ней лицом. Муж мгновенно успокоился и снова погрузился в сон. Расшнуровав и сняв свои привычные армейские ботинки, устроилась рядом и прикрыла глаза.

— Ваше величество, — подошел к постели врач, — я сейчас поставлю Императору капельницу с питательным раствором и витаминами. Также на столике овсянка, свежесваренный птичий бульон, проверенные на яд соки в коробочках и легкие фрукты, которые Император в состоянии переварить. Но в ближайшее время я все же рекомендую остановиться на капельницах, ему нужно больше спать.

— Хорошо, — буркнула я, борясь со сном изо всех сил. — Спасибо, — и вырубилась. Надеюсь, охрана не позволит нас с мужем во сне прикончить…

Проснулась я оттого, что меня кто–то крепко обнимал. И я так шибко обрадовалась, что Йен приходит в норму, что на радостях открыла глаза… и чуть не свалилась с кровати.

На меня смотрела нос к носу препротивная физиономия, мигая карими лупалками (ненадолго) и улыбаясь во весь рот (в последний раз). Именно эта улыбка ласкового дебила меня и добила. Вернее, выбила напрочь из равновесия. Но еще больше меня выбило из равновесия то, что я осознала: кто–то, совсем не желающий жить, попытался забраться ко мне в нижнее белье. Любопытство, что ли, замучило? Или хотел найти там новую инопланетную физиологию?

А поскольку нижнее белье я носила исключительно под комбинезоном, причем, армейским… причем, с Айт–Древе… То мужик влип по полной, как зиадус в клубок смолы. В прямом смысле этого слова. В этой модели комбинезона, если не знаешь, как расстегивать, включаются ловушки. И смельчак, попытавшийся пробраться внутрь, прилипает замертво. Это было сделано для того, чтобы покусившийся не мог навредить жертве, если та в бессознательном состоянии. И заодно не смог стыбзить секреты, если таковые имелись.

Секретов у меня в трусах отродясь не водилось, если не считать за страшную тайну марку моего нижнего белья. Сознание тоже присутствовало, хотя бы временно. Так что… Чтобы не будить мужа, я долбанула лбом в это лучащееся счастьем и добавила коленом. Тихо–тихо, но сильно–сильно. И еще рот зажала, чтобы не блажил от радости и прилива адреналина. И кажется, слегка перестаралась: заодно и нос зажала. Правда, успела отключить ловушки, так что на ковер около кровати Тор дин Рибос падал один.

Приземлился уже вдвоем с шаманом. Тот, скорей всего, придремал на коврике рядом с постелью, а тут ему такое счастье привалило.

— Тыгы–дымс? — просительно заглянул мне в глаза питомец, вытягивая из недр шкур ножик чуть ли не размером с него самого. — Ту масяня?

— А справишься? — повторно засомневалась я, подпихивая ногой любознательного герцога. Небось считать меня решил, вот и пристроился под бок. Вопрос в только в том, почему охрана это допустила?

— Что за общежитие со свободным доступом! И какого черта, — начала я заводиться, когда обнаружилось, что кроме мужа, меня, шамана и герцога в помещении больше никого нет, — отсутствует охрана?!!

— Масяня! — заверил меня шаман, махая ножиком, как саблей. — Ту–ту–ту–у–у–у!

— Нет, — сразу отказалась я от такого заманчивого предложения. — Все же герцог, да еще глава рода. Я лучше ему выскажу свое порицание…

— Ваше величество, — прокряхтел с пола Рибос, — вы мне и так уже нос разбили!

— Так это ваш вклад в Империю, — пожала я плечами, не испытывая какого–то особого чувства вины. — Считайте это профилактикой вашего рода. И что же вас, любезный, занесло в нашу супружескую кровать? Из своей выгнали? Переночевать было негде?

— Я выполнял свой долг, — надулся первый красавец Империи, уклоняясь от лезвия шамана, который так и норовил пошинковать врага, как редиску. — Мой долг выявлять все скрытые желания Императорской семьи! А вы мне не даете это сделать!

— Желания, значит? — прищурилась я на него. — У меня в нижнем белье? А к Императору в трусы тоже бы полезли, если бы я на дороге не лежала?

— Если нужно для дела! — было вскинулся герцог и чуть не стал полугерцогом. Я вовремя стащила Серирбоша и посадила в стороне. Питомец обиженно засопел, погрозил Рибосу ножиком и полез под кровать. — Но удовольствия бы мне это не доставило!

— Ладно, — кивнула я, протягивая ему руку, — давайте так. Вы сейчас считаете мои скрытые желания, выполните свой долг и отставите нас в покое! Договорились?

— Спасибо! — счастливо сцапал меня за руку герцог и… побледнел. Потом еще сильнее побледнел, потом стал белым, как мел, потом, как бумага… Попытался отобрать у меня руку. Я довольно хмыкнула и переключила ход мыслей.

Рибос стал наливаться краской. Резко перешел стадию от розовой стыдливости до пунцового отвращения. Он начал бешено выкручиваться, освобождая руку. Я неволить не стала — отпустила с миром. И без того у мужика стресс на почве увиденного. И это он еще все это вслух не пересказал.

— Ну, — приподняла я бровь, — когда вы озвучите мои скрытые желания? И, главное, когда вы начнете претворять их в жизнь? — Наклонилась, обулась и стала преспокойно зашнуровывать ботинки. Они у меня с толстой подошвой и с подбитыми железом носками, так что всем, кто против нас, сильно не поздоровится.

— Ик! — вырвалось у красавца со вздыбленными волосами. Он стыдливо прикрыл рот и снова: — Ик!

— Идите уже, — не стала мучить его я. В ответном «ике» слышалась горячая благодарность.

Я проводила его глазами, задумчиво прикусила палец и сообщив мужу:

— Скоро приду — не скучай и не ввязывайся в сомнительные мероприятия, — потопала на выход, намереваясь разобраться с внезапным исчезновением охраны.

Когда я попала в абсолютно пустой коридор, то мне стало как–то не по себе. То есть меня с мужем оставили в полном одиночестве на произвол судьбы? Ну, кто–то за этот