Замки роз: нерассказанные истории - Анна Снегова

осмелев, я тоже стала изучать. В темноте это было не так страшно. Тем более, что столь велика была награда. Чувствовать и знать, сколько удовольствия приношу любимому мужчине. Для меня это было самым удивительным открытием – осознавать, что он не обманывает меня, ему и правда хорошо со мной. Он и правда отослал от себя всех этих шикарных женщин, своих бывших фавориток, и обменял их искусность на робкие, неумелые ласки в темноте одной-единственной растерянной скромницы.

А потом как-то раз ему впервые понадобилось уехать надолго. Какой-то ужасно необходимый королевский вояж по дальним рубежам страны с осмотром военных фортов.

И его не было целых две недели.

За которые я чуть не умерла без него, и готова была грызть зубами шелковые простыни своей одинокой постели.

***

О том, что Его величество вернулся, я узнала заранее – по той суете, которая воцарилась во дворце.

Чувствуя, как дыхание перехватывает от волнения, я направилась туда, куда, я знала, он пойдёт в первую очередь по возвращении. Конечно же, в свой рабочий кабинет. Там уже ждала его небольшая толпа из министров и секретарей с папками и срочными документами на подпись.

Я вошла в кабинет, поздоровалась, изо всех сил стараясь поддерживать официальный королевский вид, который у меня не очень-то пока получался. И неловко осталась стоять у краешка стола, перебирая кончиками пальцев стопки бумаг.

Дверь распахнулась.

Он показался на пороге – разгорячённый, уставший… с голодным блеском в глазах, которые безошибочно остановились на мне.

- Господа. Прошу вас всех немедленно выйти. И не входить сюда под страхом смертной казни. У меня к королеве дело, не терпящее отлагательств.

Мне кажется, он набросился на меня ещё до того, как за последним озадаченным визитёром захлопнулась дверь.

Сумасшедшие поцелуи, от которых совсем теряю голову…

Я скучала. Как же отчаянно я по тебе скучала, любимый!

Наверное, так же, как и ты.

Муж рывком усадил меня на стол. Упали и разлетелись по полу кабинета стопки бумаг. Задрал мне подол и сжал обнажённое колено.

Я вцепилась ему в плечи, чтобы не свалиться. Простонала, умирая от желания и невыносимого смущения:

– Хьюго… что ты делаешь…

- Не бойся, я не стану тебя раздевать, мой стыдливый цветочек… но я не дотерплю до ночи, прости…

- Прощаю…

Он взял меня при свете дня прямо на своём рабочем столе.

А я даже попытки больше не предпринимала протестовать. Лишь прижималась теснее и закусывала губу, давя звуки, который таким бесстыдным эхом отражались от позолоченных стен дворца и высоких сводчатых потолков.

***

Наверное, за время отъезда у меня что-то перевернулось внутри. Все страхи показались надуманными, кроме одного – страх потерять своё самое драгоценное сокровище, которое неизвестно за какие заслуги подарила мне судьба. Всё показалось пустым, кроме неутолимого голода, кроме тоски по ночам до самого утра в одинокой холодной постели.

Я, оказывается, успела привыкнуть быть счастливой.

Он стал мне нужен как воздух. Нет – больше.

Я знала, что этой ночью он снова придёт. Потому что ни ему, ни мне не хватило торопливых ласк после долгой разлуки. Придёт, как только закончит свою безумно длинную череду дел, накопившихся за время отсутствия.

Придёт, чтобы любить меня до самого утра.

И тогда я решилась.

К его приходу плотно задёрнула шторы сама.

Но оставила зажжёнными свечи.

***

Он пришёл, не дожидаясь полуночи. Со взглядом изголодавшимся и нетерпеливым. Молча снял королевский венец и аккуратно отложил на комод.

Непроницаемо-тяжёлый взгляд природного мага-менталиста скользил по изгибам моего тела, едва прикрытого тонким одеялом.

Он уже знал, что я жду его полностью обнажённая. Подложив руку под голову, раскидав по подушке распущенные волосы. Тихий вздох сорвался с моих губ, когда он рванул пояс и одним нетерпеливым жестом сбросил с плеч халат. А я, не отводя глаз, следила за каждым его движением, когда медленно шёл к нашей постели, и вокруг него закипал, казалось, сам воздух.

А потом я прикрыла веки и лишь тихо вздохнула, когда он одним рывком сорвал с меня одеяло и сбросил его на пол.

Страх и стыд сжали моё тело лишь на одно мимолётное мгновение. Они очень быстро растворились. Как лёд растворяется в горячей воде – в совершенно других эмоциях.

Хоть я и не была телепатом, но сейчас так отчётливо ощущала все эмоции в его взгляде. Страсть. Восхищение. И ненасытный голод.

Но теперь я точно знала, как его утолить.

И когда он накрыл, наконец, моё обнажённое тело своим, попросила тихо:

- Войди сегодня не только в моё тело. Но и в мой разум тоже. Я хочу, чтобы ты читал в моём разуме, как в открытой книге. Хочу, чтобы хотя бы со мной был самим собой. Маг, телепат, король, мужчина – это всё ты, и я люблю тебя во всех твоих ипостасях.

Удивление и всепоглощающая радость в его глазах.

Он слишком привык держать эти щиты. Слишком привык всегда быть собранным и сосредоточенным, чтобы не взломать ненароком чужие мозги своим магическим даром. Хоть у него и давно перестала болеть голова, но я знала, насколько это тяжело, быть постоянно под таким прессом самоконтроля.

Я хотела, чтоб хотя бы ночью он был полностью на свободе. Таким же свободным, какой сделал меня.

Медленно-медленно он опустил голову и потянулся жадными губами к моему телу. От шеи и ключиц - и вниз. Каждым прикосновением снова и снова признаваясь мне в любви. С особенной нежностью касаясь нежной груди, гладкой округлости живота – и неумолимо опускаясь ниже.

И в то же самое время осторожно, ещё более осторожно, чем делал это с моим телом – касаясь моей души.

Наше телепатическое единение… я не смогла бы никогда описать это словами. Нет подходящих слов в человеческом языке.

Как будто не осталось во мне ни единого тёмного уголка, чтобы спрятаться от него. Абсолютная открытость. Абсолютная беззащитность. В каждом порыве, каждой эмоции, каждой мысли.

Но это не пугало. Потому что все моё существо пело и шептало о любви, и мне не было стыдно ни единой мысли, ни единого желания, которым я делилась сейчас с ним.

Желания, каждое из которых исполнили его жадные, горячие, безжалостные губы.

***

Наутро он впервые никуда не ушёл. Мы уснули в обнимку. Он спал беспробудным сном на моей груди, измученный телепатическим выбросом не меньше, чем были утомлены наши сытые тела. Поэтому сон был особенно глубок.

А я долго не могла