Истинная и наследник Хозяина Запределья - Любовь Сергеевна Черникова

Мне приснилось, будто я бегаю по бесконечным улицам Маллиры, пытаясь спрятаться от невидимого чудовища. Оно скрывалось в плотном тумане, шло за мной по пятам, изматывая ужасом. Кричать было страшно, потому что чудовище – слепое, но реагирует на звуки. И пока я веду себя тихо, оно меня не схватит.

Я бегала, надеясь, что за очередным поворотом увижу знакомую карету, из которой выйдет мой муж. И вот в какой-то момент, когда, захлебываясь слезами отчаяния, я выскочила на знакомый уже перекресток, показалась такая долгожданная карета.

– Данте! – закричала я, чтобы привлечь внимание. – Данте!

Я орала и бежала за удаляющейся от меня каретой. Чудовище меня, естественно, обнаружило. Я уже чувствовала позади его зловонное дыхание. Слышала жуткие хрипы и скрежет когтей по каменной мостовой.

Карета все-таки остановилась. Я подбежала и схватилась за ручку дверцы. Принялась ее лихорадочно дергать, посекундно оглядываясь. Что-то неопределенное стремительно неслось на меня. Заворачивалось кольцами тумана, точно гигантская змея. Блестело красными злыми глазами…

– Данте! Пусти! Открой! Данте! Это я!

Я дернула ручку изо всех сил, и дверца кареты наконец-то открылась.

– Эления? Что ты здесь делаешь?

Муж схватил меня и стремительно втащил внутрь в последний момент. Испытав невероятное облегчение, я обмякла у него на руках и… проснулась.

Глава 37

Данте ар Шахгар

– Эления! – Я подскочил на кровати с колотящимся сердцем. Осмотрелся вокруг, не осознавая, где нахожусь. – Эления?

Реальность обрушилась на голову камнепадом: я все еще в Верховедах, поединок с Нарвагом пока не состоялся, а дома меня ждут жена и сын!

Вскочив с постели, я быстро оделся. В ванной поплескал себе в лицо холодной водой, выпил несколько глотков, ощущая, как сводит зубы. Расчесался.

Было еще очень рано, даже не рассвело. Весь дом спал, но я решительно направился в покои к дяде.

– Данте? – испуганно уставился на меня Диего ар Шахгар, когда я навис над его постелью.

– Тс-с-с! Тетю разбудишь, – прошептал я, вытаскивая родственника из спальни.

Дядя пытался упираться, да где там! Я, едва ли не силком, вывел его сначала в коридор, затем на террасу, где он, ежась от утреннего холода и переступая босыми ногами, уставился на меня настороженно и растерянно.

– Данте, рассвет едва брезжит! Если ты поднял меня, чтобы ехать на дальние кордоны, напоминаю: мы планировали отправиться туда только послезавтра. Сегодня можно было бы позволить нам выспаться. Ты и так проделал большую работу, племянник. Я рад, что ты наконец решил заняться хозяйством и во все вникать, но твое рвение чрезмерно!

Он сцедил зевок в кулак.

– Сколько раз ты это со мной проделывал? – спросил я прямо.

– Ты о чем?

Дядя сделал вид, что ничего не понял.

– Не притворяйся! Я вспомнил, кем была твоя родная мать. Не отрицай, тебе передались ее способности менталиста, дядя. Так сколько раз ты стирал мне память?

– Блокировал. Стереть память дракону невозможно, – признался дядя Диего.

– Сколько? – надавил я.

– Трижды. – Он понурил голову, но, поняв, что я жду подробностей, продолжил: – Первый раз, когда Нарваг убил Деметрио. Поверь, я и себе стер бы воспоминания о том проклятом дне, если бы только это было возможно…

– Зачем?

– Чтобы спасти! Ты вошел в тот самый момент, когда Нарваг убивал твоего отца на конюшне. Почуяв неладное, я направился следом. Ты на миг оторопел, увидев Диметрио и короля с кинжалом в руках над его телом, а затем бросился в бой с голыми руками.

В глазах дяди блестели слезы, а у меня перед внутренним взором стояла та самая картина, как будто все случилось только вчера!

Отец с перерезанным горлом… Удивление в его гаснущем взгляде, и Нарваг с перекошенным от злости лицом.

– Он бы убил и тебя, Данте! Но я успел раньше. Использовал магию, и ты обмяк. Потерял сознание, не добежав до короля всего несколько шагов…

– Но как тебе удалось выжить? – спросил я.

– С большим трудом мне удалось убедить его величество сохранить нам с тобой жизнь. Заверил, что ничего никому не скажу. Соврал, что теперь, когда моего брата не стало, буду полноправно править княжеством, как и мечтал. А ты все равно ничего не вспомнишь, так что нет нужды лишать тебя жизни.

– И он поверил?

– Не сразу, но выслушал и пообещал убить Инесс мучительной смертью прямо на моих глазах, потом меня, а Изабель продать рабыней в Хладаарг, если я его предам. А ты и правда наутро ничего не вспомнил. Я помог обставить все так, будто Диметрио убил кто-то другой, а его величества у нас в доме и не было. После битвы у озера Йотунов, король окончательно поверил в мои способности менталиста.

Я закрыл лицо руками и зарычал. Вот почему так долго не шла помощь! Нарваг перестраховывался. Надеялся, что мальчишка, который хранит в глубинах памяти его преступление, погибнет в неравном бою. Не пожалел ни людей, ни даже генерала ар Харшата! Вот только во мне проснулся дракон.

– Мое происхождение сыграло злую шутку. Да, я не способен принимать боевую ипостась, как ты и твой отец, но драконья кровь усилила мою магию многократно. Клянусь, меньше всего я желал, чтобы Нарваг узнал о моем таланте! – сетовал дядя. – Но случилось то, о чем предупреждала моя мать. Король все узнал и превратил меня в ручную собачонку. В покорного раба, который прибегал по первому зову и стирал память всем, на кого он указывал пальцем. Меня! Дракона из рода ар Шахгар!

Все-таки у дяди Диего еще осталась гордость, и он тяжело переживал из-за того, кем был вынужден стать. Я слушал его, ненавидя и сочувствуя одновременно. И понимал, что прощаю, несмотря на все, что он сделал. Не могу не простить.

– Много лет жизни в страхе. Я не желаю такой судьбы никому, племянник. Я пытался забыться, с головой погружаясь в заботы о княжестве. Старался, чтобы наши люди жили хорошо. Хоть какая-то компенсация за то, что я натворил.

– Почему Нарваг убил моего отца у нас дома? Это было неосмотрительно, глупо и совсем не в его стиле. Неужели он не смог придумать ничего лучше?

– Не знаю. Он мне не докладывал, как ты понимаешь. Но я решил, что король вспылил. Диметрио обладал редкой способностью выводить из себя кого угодно.

– Это правда, – не мог я с ним не согласиться.

Была у моего отца такая черта.

– Второй раз ты блокировал мне память в борделе?

Дядя кивнул.

– Тебе и той