Почти прекрасное чудовище - Екатерина Юдина

Я была в ужасе от этого, но, куда хуже было другое. Утром мне позвонил мистер Вудро. Задал мне несколько вопросов. Спросил, как вообще такое могло произойти.

А затем дал понять, что все крайне плохо. Уже теперь практически на сто процентов суда по разводу не будет. Тернер не встал на сторону своей любовницы. И теперь присматривает за мной. А, значит, ему дают шанс показать себя, как моего альфу.

Более того, был издан указ, по которому я в ближайшее время была обязана переехать к Тернеру, ведь теперь я нарушала закон, отказываясь это делать.

Услышав об этом мне кричать захотелось. Схватиться за волосы, вырвать пряди. Упасть на диван и вообще не дышать, задыхаясь от того, что разрывало изнутри. И вот это вся справедливость? Один лишь случай дал понять, что все старания идут к чертям, ведь какой может быть развод, если сам суд был на стороне Тернера? Они и не хотели нас разводить. Поэтому и ухватились за малейший шанс этого не делать.

А меня просто поставили перед фактом – я должна собрать вещи и переехать к Тернеру. Стать его примерной невестой. Послушной омегой.

Глава 50 Эмоции

Мне казалось, что я задыхалась. Вздрагивала от каждого звонка мистера Вудро. Отвечая, чувствовала то, как ладони дрожали и с каждым мгновением биение сердца сильнее обрывалось. Все совсем паршиво. Суда не будет. Это уже остаточное решение. Семья Тернер слишком влиятельна и государство не хочет портить с ними отношения. И с каждым мгновением, пытаясь прорваться сквозь это, перед нами выстраивалась стена. Она отбрасывала. Разрывала. Растаптывала. Кричала о том, что нужно знать свое место и шага за пределы него нет.

Я не пошла на первую лекцию. Сидела на полу в своей спальни. Зарывалась ладонями в волосы. Сжимала пряди. И почему-то реветь хотелось. Я еле сдерживала слезы.

Постоянно делала глубокие вдохи и мысленно кричала себе, что сейчас не время для паники. Я же с рождения знала, что в плане женитьбы выбора у меня не будет. После того, как меня удочерила семья Лоу, я вообще жила словно в тисках. В моей жизни имелись моменты и похуже, даже критичнее, чем этот. Я же как-то справлялась и тут… наверное… смогу.

Голова кружилась, мысли рвались, но заставляя себя подняться на ноги, я вновь взглядом случайно скользнула по телефону и на экране увидела ненавистную фотографию нашего с Тернером поцелуя. Она сейчас была во всех новостях.

Кто черт раздери ее сделал? Слишком гладко, как для журналистов. И тогда почему они в новостях не пропустили то, что я Тернеру дала пощечину? Это была бы куда более громкая новость. А они именно к этому и стремятся.

Но, сколько бы я об этом не думала, не могла посчитать, что это сам Тернер. Не его почерк. Он более сложный, тяжелый человек. Может действовать жестоко. Даже разбить, растерзать, но все-таки открыто.

Тогда, получается… это Гвен? Стерва готовая на все, лишь бы выслужиться перед Тернерами?

Накрывая лицо ладонями, я сильно потерла его. Вновь сделала несколько глубоких вдохов. Была готова ударить себя. Да вообще все, что угодно лишь бы наконец-то хоть как-то взять себя под контроль. Мне, черт раздери, нужно пытаться что-то делать, но эмоционально меня расшатывало так, словно я уже сейчас умирала.

Почему? Черт раздери, какого дьявола?

Срывая с себя футболку, я отбросила ее в сторону. Хотела пойти в ванную комнату и встать под ледяные струи воды, но сделанные несколько шагов показались пыткой. Тело пронзило слабостью, ноги подкосились и я упала на пол. Это было то состояние, которое жутко испугало. Оно нахлынуло волной и, судорожно пытаясь подняться, я почувствовала, что сейчас потеряю сознание.

И, кажется, именно это произошло. Перед глазами потемнело. Мир закружился и я начала задыхаться. Пытаясь за что-то ухватиться и с содроганием чувствуя, что уже в следующее мгновение перед глазами вспыхнули какие-то рванные картинки.

Мне казалось, что я чувствовала запах сплетения множества духов. Аромат еды и алкоголя.

И… я словно бы лежала на полу. В пышном платье. Не в состоянии подняться. Облитая чем-то липким. Гул голосов, смех. Небольшое, но роскошное помещение, в котором были парни и девушки, они окружали меня и им было очень весело. А у меня сердце разрывалось. По щекам текли слезы. Я просила прекратить, но девушка стоящая надо мной лишь вылила на меня остатки того, что находилось у нее в стакане. Судя по запаху – сладкий ликер. Он затекал в глаза, мешал дышать, но, поворачивая голову, я с отчаянием куда-то посмотрела. С мольбой. С разрывом сердца.

И увидела там Тернера. Он сидел в кресле. Лениво. Вальяжно. Смотря на мои мучения с полным безразличием. Будто именно так со мной и должно быть. А я все равно с отчаянной мольбой смотрела на него. Чего-то ожидая. Помощи? До разрыва души желая попросить о ней, но не смея так поступать. Боясь того, что Тернер со мной может за это сделать. И… естественно… он не поможет. Не захочет.

Эти картинки прекратились и я вынырнула из темноты. Тяжело. Тягуче. Вновь оказываясь в своей спальне и жадно дыша, не моргая, смотрела на потолок. Завозившись. Пытаясь сесть.

Что это было?

Воспоминания Мериан?

Мысли еще сильнее запутались. Так, что уже теперь я их вообще никак не различала. Голова загудела. В груди заныло и я вновь и вновь возвращалась к тому, что только что увидела. Ничерта не понимала, но сознание, словно улавливая боль, подтягивало к этим воспоминаниям кое-какое осознание. Пусть и рванное, но что-то очерчивающее.

Это… в том зале были приближенные к Тернеру. Это они издевались над Мериан. Джеймс им разрешил. Девушка, вылившая ликер на Мериан, кажется, омега одного из его самых близких друзей.

Этих парней и девушек я раньше не видела в университете. Они учатся в других заведениях? Или уже их окончили? У меня что-то в груди оборвалось. Значит, это и есть окружение Тернера? Я в теле Мериан еще ни разу не выходила в высший свет, но, если я там окажусь на каком-нибудь из мероприятий, встречусь с ними?

Рванные вдохи, но перед глазами все равно плыло. Это ведь происходило не один раз. Не знаю почему, но по эмоциям от воспоминаний я остро чувствовала, что такое часто бывало. И Тернеру после такого нормально приходить ко мне и целовать? После того, как он относился к Мериан, как к полному ничтожеству