Хозяйка Стеклянного замка - Алла Эрра

нужны масла какие-то на пропитку, чтоб дерево сильно не гнило. А я уже потратился полностью! Ну, Ромеро наш задаток в ход на это дело пустил. Я удивился, а он сказал, что всё нормально. К кому доверия не испытывает, с тем не работает: поэтому верит, что деньги ему верну… То есть вы вернёте, госпожа.

- Обязательно, Стюарт. Ну, а коль мастера действительно хорошими окажутся, то и накину им пару золотых сверху за такой благородный поступок.

- Не сомневайтесь, леди Джейн. Я ж видел тот сарай, в котором они жили, починив его. Да у меня хуже комната была! Во как люди к делу относятся.

- Приятно слышать. Что в самом Инхеме творится?

- Суетливый город, нехороший. Хоть и красивущий, если в трущобы не забредать. А какие дворцы! Но народец хитрый: всё втридорога продать пытается, да ещё и обмануть с товаром. На нас хоть и со страхом смотрели, но как на дикарей каких-то. Столько презрения в глазах, что хоть за нож хватайся от обиды.

Про стекло ваше осторожно поспрашивал. Говорят, что оно сразу во дворец поступает, а там уже королевские люди решают, кому его продавать можно, а кто мордой не вышел. Но уже года два очень мало его в Инхеменийском королевстве. Теодор Тихий разругался с королём Верселии, и теперь стеклянный товар от него почти не поступает. Таскают через границу втихаря, но за такие деньжищи, что и вслух произносить страшно.

- Прекрасная новость. Что ещё интересного?

- Может, и есть что, но не слыхивал. С нами, горцами, общаются неохотно. Если только с выгодой какой-нибудь. Да и давно в Инхеме не был, чтобы понять, где интересное, а где обычное. Вот цены ещё на мясо упали. Это плохо. И так за жалкие медяки своё продавали. А шерсть и ковры подорожали. И ещё… Только не гневайтесь, госпожа…

Как обоз выехал из столицы, то на первой же ночёвке двух девчонок в досках случайно обнаружили. Одной года три, а вторая постарше чуток будет. Грязные, голодные, зверьками смотрят и от страха трясутся. Ну, разговорил я одну. В трущобах жили и из дому сбежали. К нам залезли, чтобы украсть чего, да обратно выбраться не успели.

- И что? Вернули обратно родителям?

- Да хотел я, только возвращать там некому. Мать сгинула в прошлом году от болезни, а мужик не родной отец. Старшая подслушала, что он сговорился обеих девок продать в позорный дом. Мол, есть те, кому такие вот мелкие для утех нужны, и платят за них хорошо. Ну девчушка, недолго думая, схватила младшую сестру и в бега. Госпожа… Не смог я их прогнать. Пропадут же зимой.

- Вот так новость. Правильно, что привёз. И где они? Что-то в обозе их не заметила.

- Опять в дрова попрятались. Бил их мужик тот сильно, поэтому боятся всего.

- Ты чего с этого не начал?! - возмутилась я, вскакивая. - На улице холодно! Замёрзнут же!

- Я им тулупчик дал.

- Тулупчик он дал! Пойдём к детям! Представляешь, как им сейчас страшно?!

В одном из возов действительно нашлись две девочки. Одна примерно лет шести-семи, а вторая совсем маленькая. Худющие, одна кожа да кости. Ссадины на лицах. Стоят, дрожат от страха и смотрят на меня такими глазами, будто я их сейчас живьём сожру.

- Ну, здравствуйте, красавицы, - с улыбкой поздоровалась я, присев на корточки. - И как вас зовут?

- Джина, тётенька, - чуть ли не шёпотом ответила старшая. - А мою сестру Мия. Но она почти не разговаривает.

- Ого! Да у нас с тобой имена похожие! А я Джейн! Джейн и Джина… Правда, хорошо звучит? Пойдёмте в дом. Там согреетесь, и покормлю вас.

- Не надо, тётенька. Вы только не бейте нас за то, что в ваш воз залезли. Или только меня бейте, а то Мия слабенькая.

- Стюарт, - повернувшись к управляющему, зло прошептала я. - Вы что им в дороге наговорили?

- Ничего не наговорили, хозяйка. И еду давали. Но они зверьками на нас смотрят и сразу в доски лезут, как подходим. А старшая и не ела почти. Свои куски прятала. Видать, для сестры берегла, если мы вдруг прогоним их.

- Понятно… Я тебя, Джина, и не собиралась ругать, - повернулась я к девочкам, снова нацепив на лицо улыбку. - Правильно сделали, что к нам в гости приехали. Бери сестру и пойдём за стол. За ним познакомимся поближе, и ты расскажешь, как жили. Интересно же!

- И другие бить не будут?

- Конечно, нет. Я тут хозяйка, поэтому находитесь под моей защитой.

С опаской, но сёстры согласились пройти в дом. Там, попав в заботливые руки Лилис и Эммы, девочки были помыты и приодеты. Теми лохмотьями, что были на них, даже полы мыть нельзя. Потом я усадила нежданных гостий за накрытый стол и стала расспрашивать, кто они и откуда. Постепенно Джина разговорилась. Хотя лучше бы она молчала.

Слушая про все те издевательства, что они претерпели и от загнувшейся пропойцы матери, и от её сожителя-садиста, у меня волосы дыбом становились. А девочка рассказывала спокойно, словно это в порядке вещей. В какой-то момент, не выдержав, я встала из-за стола и, пройдя к себе, дала волю чувствам. Просто выла, сжав кулаки и мечтая лишь об одном - забыть всё… Нет! Вначале найти того ублюдка, с которым девочки жили, содрать с него кожу живьём, а потом забыть. Столько издевательств ни один нормальный человек не выдержит! От сексуального насилия их спасло только то, что одна совсем маленькая, а вторую девственницей продать выгоднее.

Успокоившись, вернулась к столу. Тут же у меня отпросились Лилис и Эмма. Судя по их виду, тоже хотят проораться и проплакаться. Отпустила. Им сейчас это необходимо.

- Знаешь, что я хочу предложить тебе, Джина? - как ни в чём не бывало, продолжила нашу беседу. - Вернее, помощи попросить.

- Чего, тётенька Джейн?

- Да живёт у нас тут одна ткачиха. Ковры делает… А вы ведь из самого Инхема. Можете на них посмотреть и сказать, насколько красивые они получаются? А то мы тут в горах совсем не разбираемся.

- Я тоже. Но если вы приказываете…

- Не приказываю. Прошу. Вдруг молодыми глазками изъян заметите?

Упрашивать долго не пришлось. Придя к ничего не понимающей Мирте, я оставила девочек у ткацкого станка, а саму ткачиху вывела