Злодей и фанатка - Фэя Моран

– Дэвлин.

– Что? – переспросила я, не уверенная, что расслышала.

Парень повернулся ко мне, и его взгляд приковался к моему лицу.

– Моё имя, – повторил он. – Дэвлин. Меня зовут Дэвлин.

Меня словно ударило током. Волна тепла разлилась по всей груди, вытесняя все остальные чувства, которые я когда-либо испытывала.

Он сказал это.

Словно разрушил стену, которую так долго возводил между нами, открывая мне, пусть и краешек, своего настоящего «я». Этот загадочный, скрытный парень, доверил мне самое сокровенное – своё имя.

Не в силах сдержать переполнявших меня эмоций, я импульсивно взвизгнула, как ребёнок, получивший лучший подарок на Рождество.

– Дэвлин, – произнесла я задумчиво, смакуя это имя, словно вкусную конфету. – Как Дэвил7? Тебе подходит. Мне нравится, Дэвлин Слэттери.

И от этого головокружительно сладко защемило в груди. Это был прорыв. Огромный шаг навстречу друг другу.

– И… – неуверенно добавил он, – раз уж на то пошло…

Дэвлин (ах, как приятно!) придвинулся на стуле ближе к кровати, наклонившись вперёд, а потом поднял на меня свои глаза. Они выглядели сейчас по-щенячьи грустно.

– Ты можешь узнать меня всего, – прошептал он, намекая на маску. – Если, конечно, всё ещё хочешь этого.

И моё сердце сделало сальто.

МАСКИ ПРОЧЬ

Я села поудобнее и схватилась за край тканевой маски, предвкушая момент, когда наконец увижу его лицо. Я ждала так долго! Уже успела представить себе столько вариантов: начиная от эльфа и заканчивая огром вроде Шрека. И не думала, что доживу до этого момента.

Но вот, Кошмарик передо мной, даёт мне полное разрешение на то, чтобы увидеть то, что он скрывал всё это время.

Мои пальцы слегка подрагивали, и Дэвлин это видел, судя по смешку. Наконец я потянула маску вниз. Ткань легко соскользнула, открывая его черты, и я невольно затаила дыхание.

Ох, ты ж…

Его скулы оказались высокими, чётко очерченными и острыми. Дэвлин нервничал, и скулы это выдавали играющими желваками. Я прошлась взглядом по мягким изгибам его гладкого подбородка, потом по прямому носу, идеально дополняющему гармоничные пропорции лица. Несколько непослушных прядей тёмных волос падали на лоб, отбрасывая тень на его выразительные густые брови. Под ними мерцали уже хорошо знакомые мне глаза цвета мёда, обрамлённые густыми, почти чёрными ресницами. Полные губы естественного розового оттенка были слегка приоткрыты, словно он хотел что-то сказать, но не решался. Его кожа оливкового цвета контрастировала на фоне моей бледной руки.

Всё в его лице, от острых скул до мягкой линии губ, было красивым. Он выглядел как сошедший с моих книг мужской персонаж. Такой же притягательный и горячий.

И даже то, что бросилось в глаза в первую очередь, но на что я решила не обращать сильного внимания, ничуть его не портило.

Длинные, рваные и глубокие шрамы тянулись от уголков его рта с двух сторон почти до ушей, изгибаясь в искривлённой улыбке. Они не казались мне жуткими, скорее, придавали его лицу дерзкое, почти дьявольское очарование. Я провела кончиками пальцев по рваному шраму на его правой щеке, чувствуя, как под моей кожей пробегают мурашки.

– Косплеишь Джокера? – не удержалась я от улыбки, обводя пальцем линию.

Он явно не ожидал такой реакции. Его брови взметнулись вверх, а во взгляде промелькнуло удивление.

– Ты в своём репертуаре, Чокнутая, – хрипло произнёс он, качая головой.

– Просто сглаживаю обстановку, – ответила я, встречаясь с его взглядом. – Тебе и без того было тяжело решиться показаться мне таким, не так ли?

Напряжение, висевшее в воздухе, словно лопнувший воздушный шар, исчезло. Его плечи опустились, жёсткий взгляд потеплел. Он коротко, почти нервно усмехнулся, и эта усмешка, скользнувшая по его губам, сделала рваную «улыбку» почти настоящей, лишённой прежней мрачности. Он провёл рукой по своим тёмным волосам, откидывая их со лба.

– Да, нелегко, – признался он тихо, глядя куда-то в сторону, избегая моего взгляда. – Я считал себя уродцем.

– Какие глупости! Ты прекрасен! – Помолчав секунду, я догадалась: – Это сделал твой отчим?

– Да… Тем же ножом, которым я впоследствии его зарезал.

– И ты всерьёз думал, что можешь не понравиться мне из-за этого? – Моя рука сама собой потянулась к его левой щеке, очерчивая контуры шрама.

Он коротко кивнул:

– Прежде на меня смотрели с опаской и отвращением. Эти шрамы вызывали у людей страх. Так что я ношу маски довольно давно.

– Эй, – я нежно улыбнулась, – перед тобой фанатка дарк-романов. Помнишь?

Дэвлин наконец посмотрел на меня. В его взгляде читалось столько эмоций – недоверие, уязвимость, облегчение и даже надежда. Он медленно, словно боясь спугнуть этот момент, накрыл мою руку своей.

– Сейчас я, кажется, впервые рад, что снял её, – произнёс он, и тень улыбки скользнула по его губам, делая шрам ещё более выразительным.

В медовых глазах вспыхнули искорки. Воздух между нами словно наэлектризовался.

– Да? – прошептала я, чувствуя, как учащается сердцебиение – И почему же?

– Потому что наконец могу сделать то, чего желал очень долго.

В следующее мгновение сильная рука обхватила мою шею, притягивая к себе с неожиданной резкостью. Я невольно ахнула, но звук потонул в жадном, почти болезненном поцелуе. Его губы были требовательными, впиваясь в мои со страстью.

На миг мир вокруг исчез, остались только огонь его поцелуя и пульсирующая кровь в висках. Я ответила ему с той же неистовой страстью, обхватив его шею руками, зарываясь пальцами в волосы. Его пальцы сжали мою шею сильнее, вызывая волну острого возбуждения. Поцелуй становился всё глубже, горячее, словно он пытался выпить мою душу. В этом моменте не было места страху или сомнениям, только желание, разгоревшееся с неимоверной силой.

Но внезапно я почувствовала что-то странное. Что-то скользнуло по моему языку, что-то двойное, вызывая щекочущее, почти пугающее ощущение. Рефлекторно я отпрянула, прерывая поцелуй. Воздух вокруг словно зазвенел от напряжения.

– Что это было? – выдохнула я, глядя на него расширенными глазами.

Остатки страсти смешались с внезапно нахлынувшим недоумением. Мои руки лежали на его груди, но пальцы разжались, словно готовые в любой момент оттолкнуть его.

Дэвлин медленно, словно смакуя мою реакцию, облизал губы. Капелька влаги блеснула на его нижней губе. Затем, так же неспешно, он слегка приоткрыл рот и высунул язык. И в этот момент я поняла, что именно вызвало то странное ощущение.

Его язык был разделён на две абсолютно идентичные половинки, которые шевелились независимо друг от друга.

Я смотрела на это, затаив дыхание.

– У тебя… сплит языка? – прошептала я, не отрывая взгляда от этой необычной,